Виталий Трофимов-Трофимов - Пять звезд капитана Ибрагимова. Том I

— Ладно, черт с тобой, зови судей, — прошипел Ибрагимов. Он неторопливо подпер одной рукой лоб, а другой схватился за бедро, которое разболелось от сырости, что заволокла мрачный город. — Я сделаю заявление, но когда я попаду на этот ваш крейсер, требую, чтобы мне разрешили вести бортовой журнал матом! Да, и я забираю Карину с «Защиты Рурина»… она мне жизнь спасла…

Когда Джемисон и еще восемь человек оказались на капитанском мостике, капитан Ибрагимов уже находился там. Потрепанный вид, волосы торчат в разные стороны, китель испачкан, в воздухе удушливый перегарный смрад. Держаться на ногах Ибрагимов уже не мог, поэтому привязал себя веревкой к пусковому пульту, а сам сжимал ручки, за которые хватаются, когда на корабле отказывает гравитация. Щетина на его лице росла местами, видимо, он пытался побриться, но не справился с этой задачей. Взгляд был расфокусирован и плыл, словно Ибрагимов не узнавал ничего вокруг и находился в помещении впервые.

Джемисона, впрочем, он узнал сразу.

— Приветствую, старпом… ик… пока ты, позор Дарвина, игрался в «советы» и инструкции, мы начали… ик… начали без тебя, короче. Немов! Что там… ик… с каракарцами? Они повернули корабль?

— Дредноут продолжает поворот вокруг своей оси в горизонтальной плоскости, как и писал Макаров. Да, и Кеплер передает с батареи, что шесть ракет СР-12 «Закат» находятся в космосе согласно договоренностям с каракарцами.

Джемисон огляделся и не увидел позади себя Зигфрида Кеплера. Похоже, этот проходимец улизнул, пока они шли по второй палубе, и поднялся на батарею. Впрочем, Кеплер и говорил, что его место будет на батарее, когда все начнется.

Капитан Ибрагимов подмигнул Джемисону и поднес ко рту персональный интерком.

— Кто там в хвостовом отсеке? Начинаем сброс ракет «Заря»!

Кулак капитана упал на небольшую кнопку пусковой панели, та открыла задвижку, за которой скрывалась красная кнопка пуска и переключатель режимов. Быстро переключив ее с режима пуска на режим сброса ракет, Ибрагимов изо всех сил вдавил красную кнопку. Треск пробежал по всему корпусу. На одном из главных мониторов появился шлюз, который покидала первая ракета «Заря». Она вышла из шахты и начала беспорядочно барахтаться в облаках газа.

— Но как?! — воскликнул Джемисон. — Мой ключ…

И только в этот момент он увидел, что на пульте для активации стратегических ракет из одного гнезда торчит ключ капитана, а из другого — некая немыслимая конструкция, отмычка из фанеры, проволоки и куска пластилина.

— Извини, надо было… ик… действовать быстро… Ты, как все гомосапиенсы, подвержен эмоциями и… ик… и истерикам. Это мы, киборги, все осо… ик… осознаем… нет… познаем логически. Поэтому… ик… мой план работает, пока ты прохлаждаешься… ик… где-то, скажем, в шлюзовой…

— Это… это нарушение! — заорал старший помощник, уже вжившийся было в роль капитана. — Это сговор с врагом!

— Да ладно тебе! Ик… Как говорит народная мудрость… ик… Баба с возу, и волки сыты…

— Это мы сыты! Сыты твоими народными поговорками, некомпетентностью и предательством! Взять его! Изъять ключ от личного сейфа! Когда достанете из сейфа капитанские коды к «Карине», заблокировать всю личностную информацию и все приказы за последние три дня. А этого — на гауптвахту к Шпилину! Пусть там на пару просохнут…

Двое солдат схватили за руки Ибрагимова, а третий начал резать веревку. Когда они справились, пришлось взять капитана за руки и за ноги и волоком тащить в сторону гауптвахты. Пока его несли, Ибрагимов произносил нараспев, насколько у него это получалось в таком состоянии, матерные частушки и крыл последними словами весь человеческий вид.

Когда Джемисон приблизился к пусковой стойке, он попытался выдернуть ключи активации, но не смог. В недоумении он дернул еще раз, но ключ и отмычка не поддались.

— Что за чертовщина! Карина! Что происходит?

На одном из вспомогательных экранов появилось изображение девушки.

— Капитан корабля Ибрагимов зафиксировал ключи с помощью молекулярного клея, прокомментировав свои действия словами, цитирую: «А то вдруг эта голозадая макака придет сюда раньше и, как обычно, все испортит своими лапищами».

На другом мониторе вторая ракета «Заря» покидала шахту и улетала в сторону вражеского дредноута. Уши Джемисона покраснели, глаза налились кровью. Несколько секунд он стоял, стиснув зубы, а потом в припадке ярости пнул стойку пуска, ударил кулаком по панели.

— Карина! Отменить сброс!

— Укажите основание для отмены процедуры.

— Я приказываю как лицо, исполняющее обязанности капитана корабля!

— Я не могу признать ваши полномочия, — бесстрастно произнес бортовой компьютер. — Для того чтобы я могла признать штатные изменения, необходимо ввести капитанские коды доступа, хранящиеся в личном сейфе прежнего капитана.

— Но ты же видела, что тут происходит! Я сложил с него полномочия!

— Простите, старший помощник Феликс Джон Джемисон, но я действую согласно стандартным протокольным инструкциям для флота и армии. Вы можете подтвердить штатные изменения только вводом капитанских кодов.

Джемисон поднял с пола персональный интерком Ибрагимова. На кнопке еще чувствовалось тепло рук капитана.

Надо было торопиться, Карина сбросила оставшиеся ракеты «Заря», которые плавно парили в красной газовой жиже, приближаясь к вражескому дредноуту. Похоже, каракарцы захватили ракеты гравитационным арканом и тянули в свою сторону. Надо выиграть хотя бы немного времени. Дредноут развернулся на сорок пять градусов и продолжал поворачиваться левым боком. Если он не закончит маневр до того, как ракеты окажутся у него на борту, будет небольшой шанс закрыть пространство между дредноутом и крейсером ракетами. И если ракеты встанут аккурат между кораблями, то каракарцы не станут стрелять — это самоубийство. Взрыв только одной ракеты похоронит их всех, не говоря уже о пяти ракетах.

Феликс включил интерком на передачу.

— Кеплер, сукин сын! Немедленно захватите ракеты гравитационным арканом! Если они будут у них на борту… если каракарцы успеют развернуться, нам всем конец. Немедленно, хватайте ракеты!

Характерный звук гравитационного аркана быстро расползался по переборкам и палубам. Он похож на звук падения — нечто летит с высоты, свистит и никак не может упасть. Ракеты начали быстрее вращаться вокруг своей оси и прекратили движение к каракарскому дредноуту. Но гравитационная пушка каракарцев оказалась сильнее, и, повращавшись, ракеты продолжили двигаться к ним, хоть и медленнее, чем прежде. Оставалось совсем немного времени на то, чтобы доказать свои полномочия и предпринять хоть какие-то меры.