Денис Игумнов - Ночная смена [SelfPub, 18+]

Закончив осмотр, Иван поднял глаза и вопросительно уставился на двух прикрепленных к нему инструкторов, облаченных в белые халаты. Тот, что пониже, толстый, с висящими брылами щек, в очках, только закончил говорить про систему фильтров, встроенных прямо в систему экзоскелета. А высокий, постоянно кивающий головой, подобно китайскому болванчику, с торчащими вперед зубами и круглыми заячьими глазами, почувствовав на себе взгляд Белова, кашлянул и, приняв эстафету от старшего товарища, продолжил:

– Экзоскелет работает на тонкопленочных батареях. Их заряда хватает на два дня. Забрало шлема одновременно является активным экраном, на котором высвечиваются показатели состава окружающей среды и данные, позволяющие вести современный бой. Мы поможем вам одеться.

– Благодарю, – буркнул занятый своими мыслями Иван.

Облачившегося в костюм солдата будущего Ивана проводили к установке. Там под прозрачным защитным колпаком его ждали несколько главных ученых чинов под предводительством Королева. Перед установкой суетились три лаборанта, заканчивающие предпусковую подготовку. Он впервые видел машину проникновения «Ореол» вживую, до этого ему показывали ее только на картинках. Она поражала своей нелепостью. Здоровенный бочонок, подвешенный внутри плоского кольца, всю его поверхность покрывали выпуклые шестигранники с причудливыми гранями, под невообразимыми углами, неизменно переходившими в острую вершину. Бочонок был облеплен, словно кит морскими паразитами, коробками приборов разного вида и назначения, сплетенными между собой корнями проводов. Верхняя и нижняя части кольца пестрели сосочками, из которых тянулась, как нить паутины, тонкая прозрачная леска, опутывающая бочонок со всех сторон. Слева бочонок удерживал простой штырь толщиной в две руки взрослого человека, а справа в его округлый бок врезалась труба диаметром метра два, присоединенная с другой стороны с помощью конуса, стоящего своим основанием на полу.

Все ученые, увидев появление испытателя, выразили свое уважение к нему за его храбрость полными достоинства кивками и пристальными взглядами. Иван впервые за последнее время почувствовал себя неуютно, теперь он понял, что могло бы ощущать разумное насекомое под лупой любопытного исследователя. Даже на допросе ему было более комфортно, чем здесь. Он знал, что должно последовать дальше, и не то чтобы сильно боялся (с тех пор, как пережил ту ночь в морге, ему никогда не было по-настоящему страшно), а скорее нервничал, ощущая себя неприлично обнаженным, хотя и стоял затянутый в эластичный костюм экзоскелета.

Лаборанты поместили его в прозрачную мягкую оболочку, замотали в нее, словно в кокон. Подключили к ее раструбу шланг и наполнили тягучей, как подсолнечное масло, желтой жидкостью. Иван за минуту оказался внутри продолговатой личинки, похожей на муравьиное яйцо, после чего его отнесли к конусу, являющемуся казенной частью пневматической пушки. Белова уложили вертикально на выдвинувшийся из бока конуса желоб, и тот закрылся, забрав с собой в качестве снаряда человеческое тело. Поршень уже взвели, он ждал своего часа. Закончив с пушкой, лаборанты удалились под защитный колпак, где собрались остальные зрители. Взъерошенный, как будто только что поднятый с постели оператор защелкал тумблерами. Главный эксперимент проекта «Посылка» стартовал. Последовало медленное раскручивание двух основных частей установки. Начали раздаваться удары (бабахи), походившие на отдаленные взрывы. Бочонок, откидываясь, крутился в противоположную от дежурящих под колпаком зрителей сторону, а внешнее кольцо завертелось вперед, как бы наваливаясь на ученых. Громоздкие детали мелькали все быстрее. Между шестиугольными плитками на бочонке, в местах стыков, появилось свечение, будто изнутри зажегся мощный источник света. Две главные составные части машины замелькали с головокружительной скоростью, слившись в сплошное залитое мутью пятно пространства. Через секунду появился рубиновый туман, окутавший расплывающейся по залу, устало колыхающейся завесой агрегат проникновения. Пискнул прибор, подавший кодированный сигнал электромагнитной матрицы, сработала автоматика, и поршень пневматической пушки резко выжал, выстрелил капсулу с Иваном в разогретое дождем элементарных частиц чрево установки…

Иван встал с земли. Оболочка капсулы лопнула и висела на нем мокрой змеиной кожей. Расплескавшаяся по земле и стекающая по его костюму жидкость, чем бы она ни была, быстро испарялась. Через мгновение от нее не осталось и следа. В первую очередь он посмотрел на небо, оно было затянуто низко плывущими серыми и белыми облаками, а через них лился синий свет, окрашивающий все вокруг в лиловые сумерки. Определить, какое сейчас время суток: вечер, утро или день, было невозможно. Иван огляделся, со всех сторон его окружало кладбище. Рядом с ним проходила железная ограда, выкрашенная в жуткий серый цвет. И, насколько хватало его взгляда, везде торчали кресты, надгробия, высились склепы и поминальные памятники. Присмотревшись, он определил, что кладбище не было единым, скорее его окружало бесконечное число отдельных кладбищ, а также индивидуальных захоронений. Иван Белов прибыл на планету-могильник, на планету вечных законченных похорон. Вот тебе и жизнь после жизни. Чувствуя себя неуютно от соседства со всеми этими могильными холмами, он, чтобы отвлечься, посмотрел на показатели, бегущие по внутренней поверхности забрала. Все было в норме, включая температуру – семнадцать градусов тепла, давление, концентрацию в воздухе кислорода и азота, лишь содержание в атмосфере паров аммиака и серы было превышено в разы. Дышать такой вонью, грубо говоря, неприятно. Хорошо, что встроенные фильтры работали отлично. Все разнообразие природы ограничивалось кое-где видневшимися высохшими стволами облысевших деревьев. Пучки же торчащей между могилами и на краях тропинок травы пожухли и подернулись черной гнилью. И еще он спиной ощущал чужое присутствие, многочисленное чужое присутствие.

Иван перелез через ограду и пошел по пыльной грунтовой дороге к холму, виднеющемуся вдалеке. На его вершине сидел каменный, с виду тяжеловесный, бордовый мавзолей. Он был похож на отрубленную голову великана с торчащими вверх, вывороченными наизнанку ноздрями окон и открытой щербинкой вертикально расположенного узкого беззубого рта. Ивана тянуло к нему, будто магнитом притягивает кусок ископаемого железа. Шестое чувство подсказывало ему, что его появление в мире синего света не осталось незамеченным. Его присутствие беспокоило кого-то, и Иван был настороже. Поэтому он шел осторожно, ежесекундно осматриваясь по сторонам. Миновав два кладбища и проходя мимо одиноко стоящего дырявого склепа, он встал как вкопанный. На отбитом куске алебастра размером с круп лошади сидела, повернувшись спиной к дороге, трехметровая фигура в сером плотном плаще-штормовке с надвинутым глубоко на лицо капюшоном. Около ее ног лежал коричневый волосатый мешок из грубой, напоминающей мошонку негра ткани, перетянутой веревкой, и он шевелился. Иван поспешил спрятаться за обломок колонны. Наверное, этот бродяга из преисподней знал, что за ним наблюдают, но ему было все равно. Угрозы он никакой не чувствовал, наоборот, сам представлял из себя ходячую угрозу. Каким-то образом Иван узнал, что бродяга – ночной вор-демон, крадущий в основном талантливых детей, но при случае не брезговавший и всеми остальными, которых запихивал в свой безразмерный мешок. Раз – и тебе уже не вырваться. Бежать некуда. Иван, наблюдавший за ним сбоку, ощутил всю свою беспомощность, и его оружие, направленное против демона, показалось ему игрушкой в руках ребенка. Бродяга опустил руку, что-то достал из-под камня и поднес к тому месту, где, по идее, в тени, отбрасываемой капюшоном, скрывался его рот. Раздался аппетитный хруст яблока, как поначалу показалось Ивану, но, сменив ракурс, он смог рассмотреть, чем угощался демон. В руке тот держал головку большой берцовой кости человека. Адское яблочко счастья для чудовища! В три укуса расправившись с ней, он поднялся и бесшумно скрылся в склепе. Белову сразу почудилось, что стало легче дышать. Бродяга пропал, переместился в неизвестность. В любом случае он исчез с обезображенного могилами лица планеты. Отдохнув и набравшись здесь сил, он вышел на охоту.