Anne Dar - Металлический турнир [СИ]

С утра от снега не осталось и следа — его уничтожил моросящий дождь, со временем перешедший в дымку. В полдень природа была покрыта сумерками, и мне уже начинало казаться, будто я застряла где-то между глубокой ночью и ранним рассветом. Из-за промозглой погоды становилось всё холоднее и холоднее, а во второй половине дня общее положение вещей и вовсе ухудшилось. Моросящий дождь неожиданно превратился в сильный ливень и крыша нашего гнезда, пусть и незначительно, но начала протекать одновременно в трех местах. Платине нельзя было вылезать наружу, так как дождь такой силы скрывал многие звуки и запахи, которые могли бы указывать на затаившихся рядом Металлов. Для него вылезти из гнезда — это всё равно, что позволить обнаружить себя в самый уязвимый момент. Над решением проблемы Платина думал не долго. Он попросту начал перестраивать гнездо изнутри. Вытащив определенное количество веток из стен и дна гнезда, он заткнул пробелы в потолке, а спустя десять минут, к нашему общему облегчению, ливень и вовсе прекратился.

— Кто такие Блуждающие? — Задумчиво спросила я, дожевывая ножку куропатки, решив попытать удачу в этом вопросе еще раз.

— Как у тебя с географией?

— В школе у нас был учитель-алкоголик, веривший в мир, стоящий на трех китах. Как думаешь, как у меня с географией? Я знаю только то, что написано в школьном учебнике.

— Дилениум — это страна выживших. После техногенной катастрофы начали рождаться люди, склонные к мутации — пятикровки. Но что стало с людьми, жившими во время катастрофы?

— Что? — Округлила глаза я.

— Заражение. Люди, начали гнить изнутри и, по необъяснимой причине, превратились в каннибалов.

— Рассказываешь мне про зомби? — Криво ухмыльнулась я.

— Нет, зомби — это страшная сказка, блуждающие — жуткая реальность. Зараженных называют Блуждающими от того, что они лишены способности спать. Можно сказать, что они страдают от отсутствия сна.

— Как они смогли оседлать Черных Страхов, если они — больные люди, гниющие изнутри?

— Они не просто люди. Их тела поражены вирусом, передающимся через кровь. Этот вирус особым образом влияет на нервную систему — зараженные в буквальном смысле не чувствуют физической боли. Отсутствие боли автоматические отменяет страх перед болью. Но Блуждающие сильны не только поэтому. Их можно назвать ходячими мертвецами. Хотя они способны мыслить и выражать свои мысли вслух, они рабы своих желаний. А основным их желанием является голод. Если говорить проще — они в два раза сильнее тебя, в три раза быстрее и в десять раз опаснее.

— Догонят — съедят, — хихикнула я и неожиданно для себя отметила, что у моего смеха есть явный оттенок истерики. — Но почему никто в Кантонах об этом не знает?

— Проблема с Блуждающими является проблемой планетарного масштаба. За эти годы уцелело всего лишь несколько государств и все они островного типа. Наше государство — огромная глыба, отколовшаяся от материка за пятьдесят лет до катастрофы. Между нашим островом и материком пролегает всего лишь километровый пролив, который Блуждающие не могут преодолеть.

— Почему?

— Они не умеют плавать.

— А как же корабли?

— Человек может прожить около тридцати лет зараженным, но его мозг постепенно разрушается, из-за чего он начинает жить инстинктами, а не здравым смыслом. Уже к концу первой недели заражения он не может соединить два указательных пальца, не то что управлять машиной или кораблем. Возвращаясь к вопросу о том, почему в Кантонах ничего об этом не известно — потому что лучше, чтобы люди думали, будто техногенная катастрофа уничтожила все пригодные места для проживания, нежели знали, что где-то еще есть суша. Как только люди узнают о том, что рядом есть пригодный для жизни континент, пусть даже с зараженными людьми-каннибалами, они ринуться прочь с острова с тоталитарным режимом, после чего Дилениум останется без дешевой рабочей силы, которая в настоящем приравнивается к рабству. Люди вздумают, будто высокие заборы и глубокие рвы спасут их на другом континенте…

— А высокие заборы и глубокие рвы не спасут?

— Не знаю.

— Я бы, наверное, проверила, лишь бы не гнить в Кантоне.

— Именно поэтому ты об этом и не знала.

Этой ночью, из-за поднявшегося ветра, заглядывающего в наше укрытие, лес звучал по-новому. И хотя Платина заслонил своей спиной вход в гнездо, это помогало только лишь наполовину. Если бы не спальный мешок и невероятной силы тепло, исходящее от моего соседа, я бы наверняка окоченела. И всё же, не смотря на то, что ночь была холодной, я с уверенностью могла утверждать, что в моем послужном списке бывали ночи и попрохладнее.

Утро. Двадцать восьмое число. За пределами гнезда днём не просто сумерки, а настоящая ночь. Хотя луны не было видно, звезды светили во всю силу, разбивая своей мощью ночную тишину на осколки. Я знала, что Платина не спит, поэтому не стала его расталкивать, чтобы задать свой вопрос. Я просто перевела на него взгляд и уже открыла рот, чтобы произнести вслух терзающие меня сомнения, но не встретилась с соседом взглядом, как это бывало обычно… Он спал! Платина спал, мерно дыша на меня своим пряным, теплым дыханием. Сначала я запереживала о том, что пока он спит, рядом, например, может бродить Свинец, но моя паника не продлилась дольше пяти секунд. Что-то успокаивающее было в его сне, освещенном холодными звёздами. Его лицо было на расстоянии двух моих вытянутых ладоней, но я не чувствовала себя неловко, пристально разглядывая его черты. Всё-таки, какие же эти Металлы красивые. Каждый из них обладал нечеловеческой красотой. Возможно, это было связано с тем, что они не совсем люди…

Не моргая, я рассматривала ровные брови Платины, его густые ресницы и точные линии губ, когда последние дернулись, заставив меня замереть.

— Что? — Не раскрывая глаз, спросил парень, однако он не ввел меня в растерянность — я подозревала, что он спит не крепко.

— Думаю, почему все Металлы красивые.

— Все? — Открыв глаза, с непонятной интонацией переспросил Платина.

— Даже такие стервозные, как Ртуть и Свинец, — тихо выдохнула я. — Может быть только у красивых людей есть клапан в сердце с необходимым зарядом адреналина?

— Человек трансформируется в течение месяца после обращения в Металл. К концу месяца он становится эталоном человеческой красоты и даже его пот пахнет фиалками.

— Ты пахнешь фиалками? — Ухмыльнулась я.

— Образно.

— Классно, — выдохнула я, после чего перестала улыбаться. — Вообще, я о другом хотела спросить. Уже восемь часов, а утро всё еще не наступило. Я бы даже сказала, что сейчас глубокая ночь. Может быть мои часы неисправны?

— Мы на севере Ристалища и скоро начало осени. В этой части тайги полгода отведено на ночь, так что дней не будет до весны…