Игорь Харламов - Battle the Elliot - 3 (СИ)

7

Далёкий, но сильный взрыв вырвал адмирала Вирениуса из небытия. Ибо назвать полноценным сном, ту тяжёлую, липкую дрему в кресле адмиральского салона назвать полноценным отдыхом было нельзя. И быстро приведя себя в порядок, адмирал поспешил на мостик броненосца 'Адмирал Посьет'. Где уже находился командир корабля. Который, увидев адмирала, тут же стал докладывать, что на выходе из залива Керр подорвалась канонерская лодка 'Атаго':

- Сработала ваша ловушка, ваше превосходительство, 'Атаго' наткнулась на мину и похоже с детонировали погреба, только обломки в разные стороны полетели, и столб от взрыва образовался. А когда опал, но на воде ничего видно не было. И теперь весь японский флот остановился. Мины тралят. Надеюсь, сегодня сражения не будет.

- Я бы так, Василий Александрович, не обольщался, - произнёс адмирал и поднёс к глазам бинокль, рассматривая стоявшие на месте, милях в семи, японские корабли, - Наш успех сугубо частный. На соотношение сил, к сожалению, не влияющий. Опасаюсь, что японцев он только раззадорит. А нам только и остаётся делать, что должно и пусть будет то, что будет. Кстати делать о том, что должно. Я вчера разговаривал, с Романом Исидоровичем, так вот, он указал, что капитальные укрепления выдерживают обстрел пушек в шесть дюймов, но беззащитны перед орудиями большей мощности. А посему нам обязательно необходимо вывести из игры корабли с подобными орудиями. Так что с 'Атаго', всё-таки вышло удачно. Её двадцатиодносантиметровое орудие армейцам более не опасно. Но вам, Василий Александрович, теперь предстоит вывести из игры бывший 'Мессудие'. Его главный калибр самая большая угроза армейцам. И передайте на 'Храбрый', дабы они в ходе боя особое внимание уделили, 'Цукуши'. С её парой десятидюймовок. И однотипной, со свежеутопшей 'Атаго', 'Чокай'. С её двадцатиодносантиметровым орудием. Да и сами вы, Василий Александрович, в ходе боя, про эти цели не забывайте. В предстоящем сражении они должны быть в приоритете.

- Есть, ваше превосходительство, - тут же произнёс Канин, с которого слетел некоторое благодушие, вызванное первой и лёгкой победой, - Не забудем. Но, почему же вы так решили, ваше превосходительство, что противник всё же добьётся своих целей?

- Противник имеет над нами многократное преимущество. К тому же, Василий Александрович, будет владеть инициативой. И это значит, он навязывать свой рисунок, свою схему боя, которой мы мало что сможем противопоставить. К тому же, учитывая 'малышек из Осаки', для нас будет смертельно опасно приближаться к северному берегу залива. Что сильно нас ограничивает в манёвре. Но нам крайне необходимо выиграть время. Оно работает на нас. Прошу вас учитывать эти нюансы, господин капитан второго ранга, если я не смогу выполнять свои обязанности.

- Есть, ваше превосходительство, при необходимости выполнять ваши обязанности, - тут же поднёс руку к фуражке Канин, - Разрешите идти?

- Да, Василий Александрович, идите. У нас с вами сегодня предстоит тяжёлый день, - ответил адмирал, продолжая рассматривать корабли японского флота. Вокруг которых, поставив тралы, суетились тральщики.

И пока командир броненосца отдавал, необходимы распоряжения, адмирал вышел на крыло мостика 'Адмирала Посьета' и огляделся. Совсем недалеко у входа в бухту Даугушань из воды виднелись мачты японских миноносцев '82' и 'Фумизуки'. Совсем недавно бывших турецкими 'Абдул Меджидом' и 'Альпаготом'. И так недолго прослуживших, новым хозяевам. Остальных, жертв сражения, минных катеров видно не было. Они канули в воду.

В кильватере идущего 'восьмёркой' на экономическом ходу 'Посьету' шли 'Мощь Дракона' и 'Фёдор Стратилат'. Следом на ними, отстав от последнего броненосца, где то на полмили свою 'восьмёрку' выписывали броненосные канонерские лодки 'Храбрый', 'Отважный' и 'Грозящий'. При этом, на двух последних кораблях, были разобранны полубаковые надстройки. Что позволило вести огонь, их девятидюймовыми орудиям, на борт. Но вот дополнительные орудия установить не удалось. За канонерками, и несколько ближе к минному полю, шла четвёрка 'соколов'. Так же, только чуть впереди головного броненосца двигалась ещё одна четвёрка контрминоносцев. А между отрядами контрминоносцев неспешно разрезал волны 'Всадник'. Да ещё в кабельтове от флагмана, на его траверзе дымил '227-й'. Адмирал окинул взглядом сына, который отдавал, какие то распоряжения, готовясь, как и все на эскадре к неизбежному бою. Потом взгляд адмирала соскользнул по лицам снующих по палубе броненосца матросов. Которые с серьёзными лицами готовились к тяжёлой и опасной работе. И не заметив на лицах подчинённых отрешённости, связанным с неизбежным фатумом, а только суровую сосредоточенность, готовых, сделать до конца, пусть тяжёлую, грязную и неприятную, но свою работу мужчин, адмирал снова перенёс взгляд, на начавшего движение противника.

Новый бой начался не по схеме предыдущего дня. Японские броненосцы в этот раз выдвинулись вперёд, строем фронта. Возглавив тот таран, что по пытался продавить русских. Чуть левее и чуть сзади шли канонерские лодки. Более трёх десятков миноносцев держались мористее, на траверзе броненосцев. Где была поставлена 'заплата' на минном заграждении японцы знали. Береговых наблюдателей ни кто отменить не мог. Поэтому японцы могли спланировать действия своих тральщиков. Которые держались в тылу главных сил флота. И не спешили ставить тралы.

Всё это заставило, адмирала Вирениуса, менять схему сражения с русской стороны. Снова вся тяжесть боя ложилась на броненосцы и канонерские лодки. Которым вновь, пришлось вести, артиллерийскую дуэль, с японскими кораблями прикрытия. И отгонять тральщики, защищая минную постановку, от их поползновений. Для этого сокола сначала отошли за линию своих более тяжёлых кораблей, а потом собрались в голове колонны. В готовности парировать в случае необходимости атаку японских лёгких сил.

При этом, против трёх русских броненосцев, действовало пять японских броненосцев и один безбронный крейсер. А против трёх русских канонерских лодок выдвинулись семь японских канонерок и один вспомогательный крейсер. Как сказали выловленные из воды пленные японские моряки, с погибших миноносцев, 'Лизистрата-Мару'. И на которой, стояло шесть стопятимиллиметровых орудия фирмы Круппа. Не опасных для бронезащиты русских кораблей. Но крайне неприятных из-за своей скорострельности.

Корабли японцев достаточно легко достигли линии нового минного заграждения. Заставив русских несколько сместиться на запад. Выбирая выгодную, для своей артиллерии, дистанцию боя. Но из-за этого, под давлением японцев, вынужденные отходить. Что бы, не оказаться, под обстрелом, весьма многочисленной, японской, мелкокалиберной артиллерии. Что позволило японским тральщикам, поставив тралы, приступить к организации прохода в новом заграждении. Попытка атаковать японские тральщики 'Всадником' и 'соколами' оказалась отбита довольно плотным огнём противоминного калибра японцев. И прежде чем Солнце достигло зенита, японский флот снова вошёл в залив Талиенвань. Вынудив русские корабли отойти, на запад, в сторону порта Дальний, за вторую линию минных заграждения. Японцы же стали продвигаться на северо-запад. Вытянувшись в колонну, с броненосцами во главе. Одновременно стараясь нащупать своими тральщиками вторую полосу русских минных заграждений. Которые стояли ломаной линией, буквально несколькими зигзагами, в центре залива Талиенвань. И прикрывалось уже не только кораблями русского флота, но береговой артиллерией. В районе посёлка Талиенвань находилось три двадцатиодносантиметровых и пять четырнадцатисантиметровых орудия. Два и четыре орудия каждого типа уже успели демонтировать и отправить в Порт-Артур. Как и два пятнадцатисантиметровых с побережья Кинджоуского залива. Причём в момент боя оставшиеся орудия располагались крайне не равномерно. Всего в обороне посёлка Талиенвань было пять старых китайских батарей. Три батареи располагались возле посёлка и имели всего три орудия. Одно двадцатиодносантиметровое и два четырнадцатисантиметровых. А две батареи находились на противоположном берегу бухты Джонок. И имели два и четыре соответствующих орудия. И относились эти батареи уже не к Тафаншинской позиции, а уже к Нангалинской позиции. А восточнее порта Дальний расположилась дюжина восемьдесятсемимиллиметровых орудий. А несколько позже, к ведению огня по японским броненосцам, присоединилась, своими четырьмя шестидюймовками Канэ, и железнодорожная батарея поручика Борейко.