Anne Elliot - Песнь темной воды

В день праздника Белого Цветка в таверне «Пьяная лошадь» было на удивление многолюдно. Сам хозяин Сигни сновал между столами, ловко расставляя блюда с ароматным мясом и подливая страждущим терпкое вино из глиняного кувшина.

Его единственная дочь Лита поглядывала на отца с беспокойством. Прошлым вечером во время подсчета дневного заработка Сигни вдруг побледнел и схватился за сердце. Такое с ним бывало нечасто, но Лита очень испугалась. Потерявшая в десятилетнем возрасте мать, она совсем не желала проститься и с отцом.

— Лита, ты чего стоишь столбом? — окликнула ее Тинни — стряпуха, благодаря кулинарному таланту которой, владельцы «Пьяной Лошади» не знали нужды в посетителях. — Разноси давай!

— Я об отце беспокоюсь, Тинни, — нахмурилась Лита. — Лекарь запрещал ему вставать, а он носится как молодой заяц.

— Ну, девочка, кто ж ему указ, отцу твоему? Будто он слушался когда-то! — махнула рукой стряпуха. — Не стой, неси вино, смотри сколько народу!

Лита вздохнула, взяла кувшин и обреченно поплелась к одному из столов. Компания, расположившаяся за ним, была ей знакома: два брата, жившие по соседству и державшие небольшую лавочку со сладостями и пряными травами; их приятель, торговавший крепкой дубовой мебелью, которую мастерил сам, и его помощник — еще совсем юный, конопатый и ушастый паренек.

— Много народу у вас сегодня, Лита, как я погляжу. Устали, наверное? Ну ничего, зато заработок будет хороший! — сказал старший из братьев — темноволосый Фед.

— Вот и я удивляюсь, — улыбнулась ему девушка. — Праздник Белого Цветка принято семьями отмечать, а у нас вон сколько мужчин пирует. Вот и вы без жен пожаловали.

— Жены наши на Площадь Огня отправились, на Белый Цветок смотреть. Днем там толпа, стражники везде, а сейчас должно быть хорошо — всюду огоньки, да и народу меньше. Ты сама-то не ходила?

— Некогда было, с утра люди идут. Что-то рано он нынче распустился.

— Год, значит, хороший будет, — заулыбался Фед. — Верная примета!

Белый Цветок, о котором велась беседа, был для их страны дороже всяких драгоценностей. Привез его из далеких земель дед нынешнего короля, а получил он столь ценный подарок от тамошнего правителя, в знак особого расположения. Откуда сам Цветок взялся, никто не знает: кто-то говорил, что его вырастили колдуны, а другие считали, что подобные цветы могут расти только на Звездных Лугах. Белый Цветок рос на Площади Огня, прямо перед дворцом короля Элина. Высокий, с длинными листьями и могучим стеблем, с бутоном, похожим на королевскую корону, он источал удивительный запах и даже слегка светился в темноте. Считалось, что Цветок оберегает страну от бед и войн, и жители столицы верили в это: ведь с тех пор как его привезли, ничего плохого и печального не происходило. Распускался он каждый год весной и облетал поздней осенью, перед самым снегом. Существовала примета: если Белый Цветок завянет раньше, чем положено — быть беде. Последний раз он погибал в середине лета двадцать семь лет назад, когда Литы еще не было на свете. Отец говорил, что на следующий день после того, как Цветок завял, на дворец войной пришел Сумеречный Король…

Раздумья Литы прервал Фед:

— Будь добра, девочка, принеси нам еще вина, — попросил он, улыбаясь. — А это тебе за старания!

Мужчина вложил в ладонь девушки маленькую серебряную монету.

— Но это же много, — смутилась Лита.

— Побалуй себя чем-нибудь, праздник ведь.

Другая бы на эти деньги накупила себе сладостей или красивых лент, чтобы вплетать в волосы, но Лита не могла так просто расстаться с монетой. Она поднялась наверх и остановилась, прижав денежку к щеке той стороной, на которой был выбит маленький профиль принца Эрина. Король Элин был известный нарушитель традиций, да и в наследнике своем души не чаял, вот и приказал чеканить золотую монету со своим профилем, а серебряную — с профилем сына, будущего владыки Тиаррана и всех Западных Земель.

Лита отперла дверь своей комнаты, постояла немного, прислушиваясь, не идет ли кто следом, потом отодвинула кровать и достала из выемки в стене небольшую деревянную шкатулку, в которой с детства хранила свои сокровища. Конечно, это были не драгоценности — в шкатулке находились предметы, которыми девушка особенно дорожила: мамино кольцо, браслет, доставшийся от бабушки, и маленький мешочек, в котором лежало несколько писем, камушек и потемневшая от времени деревянная фигурка лошади. Лита никогда не просила у Эрина его портрет. Серебряная денежка — вот где она могла посмотреть на тонкий профиль принца и тронуть пальцем непослушную прядь, упавшую ему на лоб, пусть и не настоящую, а всего лишь выбитую на монетке из серебра.

Девушка положила монету в мешочек, достала фигурку лошади и поднесла ее к губам. Затем вынула потрепанные письма, развернула одно из них и снова принялась читать слова, которые давно знала наизусть.

«Здравствуй, Лита! — писал ей из королевской резиденции у моря пятнадцатилетний Эрин — наследный принц Тиаррана и всех Западных Земель. — Здесь очень скучно и совершенно нечего делать. Отец уехал, и мне приходится довольствоваться обществом моей маленькой и глупой сестры и ее взрослой, но не менее глупой учительницы рисования. На море ходить не позволяют, который день дождь и ветер. Я сделал из дерева кораблик и хочу запустить его, когда шторм утихнет. Лита, с письмом тебе передадут фигурку лошади, мне показалось, что ты будешь рада получить ее, ведь я помню название вашей таверны и знаю о твоей любви к лошадям. Жаль, что ты не моя сестра, мы бы с тобой точно сбежали от королевской стражи пускать кораблики и смотреть на шторм со скал. Жду нашей встречи! Твой друг Эрин».

Следующее письмо было уже от семнадцатилетнего юноши, который смешно описывал, как сломал ногу, вылезая из окна дворца и как над ним тряслись все придворные, включая очередную «неразумную воспитательницу принцессы Айны».

«Лита, — писал ее лучший друг. — Тебе уже пятнадцать. Давай, я попрошу отца взять тебя во дворец, чтобы ты смогла стать воспитательницей моей сестренки? Будешь учить ее рисованию и танцам, а вечерами мы продолжим писать нашу книгу о путешествии на Звездные Луга. Я знаю, что тебе нужно помогать отцу, но может ты упросишь его отпустить тебя к нам?»

А последняя весточка от человека, называвшего ее лучшим другом, была настолько горькой для Литы, что даже не хотелось перечитывать. Это письмо принесли на следующий день после того, как девушке исполнилось двадцать.

«С днем рождения, Лита! Мой слуга принесет тебе цветы и сладости — это подарок от меня. Надеюсь, что ты будешь ему рада. А я наконец-то влюбился. Да, представляешь, в моем возрасте отец уже был женат на маме, а я впервые полюбил. Это фрейлина Айны, ведь сестре недавно исполнилось тринадцать, и по возрасту принцессе теперь полагается подруга, а не воспитательница.