Поселягин Владимир - Слово чести [СИ]

Мы двигались часа два, уничтожив за спиной два деревянных мостика и один каменный, последний я взорвал шашками. Благо отлично разбираюсь во взрывном деле. И вот мы встали на отдых, поужинали, наш кашевар доварил рыбный суп, что до него готовил германский повар, и мы, поев, отдыхали. Ездовые лошадьми занимались. Зря я всех тяжеловесов германских забрал, но казаки такие жалобные глаза делали, для них подобные здоровяки на вес золота, да и продать сможем, казаки это на себя берут. В общем, если за нами погоня была, мостов нет, этим и попридержали. Однако, то что нас ищут, я понял довольно быстро. Батарею нам не простили. Аэроплан появился, что наворачивал круги. Заметил нас, ещё бы с таким поголовьем, сблизился, и воткнулся в землю, когда его из шести стволов срезали, из пяти ручников, и доделанного-таки в зенитку того «МГ», что сняли с другого разведчика. Тут лётчик был один, да и не вооружён аппарат, даже пистолета и документов извлечь не смогли. Врезавшись в землю, тот загорелся. Я командуя стоял на одном колене и делал снимок расчёта «Мадсена», как они стреляют по аэроплану, и тот на заднем фоне оставляя дымным шлейф, падает. Восхитительный кадр получился, редко когда такие получаются, надеюсь с проявление плёнки и печатаньем фотокарточек я не облажаюсь. Опыта всё же маловато. Ну и снял сбитый аэроплан, как тот полыхал на поле.

Однако нас нашли, и свидетели как аэроплан полыхал должны быть достаточно, так что собравшись, мы направились дальше, за нами двигались битюги, подгоняемые семью солдатами верхом. Казаки двигались впереди, осуществляли головную разведку. Германцы нам так и не встретились, мы пролетели сходу деревню, странно пустую, наших там не было, германцев ещё нет, и засветло повстречались с нашими войсками, обнаружив впереди не замаскированные и ещё не законченные окопы. К счастью, опознались нормально, и я выехал к командирам. Там майор, командиром батальона был, те из Двадцать третьего армейского корпуса Второй армии были, к слову наш корпус тоже входил в списочный состав этой армии. Майору было жутко интересно как там и что происходит. То, что мы встречались с германцами, он видел, повозки не наши, кухня. И пока моя команда пробиралась через окопы, размещаясь в тылу батальона, я и пообщался с майором. Описал что было, чем произвёл на того изрядное впечатление. Сам тот исполняющим обязанности был, командир батальона в звании подполковника слёг в больницу, вот и пришлось тому брать командование на себя. Пулемётов у того не было, на что майор пожаловался, с надеждой глядя на меня, и подумав, я выделил ему один «Мадсен» под германский патрон и патронов двойной боекомплект. У нас есть, а тому нужно. Пока мой унтер учил местного унтера обращению с оружием, я подарил майору трофейный «Люгер», и на этом мы распрощались. Связи пока у того не было, линию ещё тянули, но где штаб нашей армии тот знал, он находился в Лодзи, это в пятидесяти километрах от нас, так что в уже сгущающейся темноте мы направились туда. Тут не только выяснить где наша дивизия находится, в штабе я точно узнаю, но и решить некоторое свои вопросы. Например, продать интендантам всех трофейных лошадей, этим казаки займутся как левые с нами люди, деньги поделим. Потом сдать в ремонт пулемёт, и дождаться его, чтобы кому другому не отдали. Также хочу отправить Егора, с ним уже договорено, в Санкт-Петербург. Он заедет в мою квартиру, ключи я ему дам, и сундучок с деньгами, полученных с контрабандистов, уберёт в шкаф. Потом в редакцию газету «Русский патриот» заедет, и передаст наработанный мной за первый день войны материал, там хватит на четыре отличных статьи. Я пока работаю над ними, да и фотографии нужно распечатать, это тоже займёт время, и я надеялся сделать это в Лодзи, электричество для оборудования нужно было.

Я вот что решил, сначала будет описание как перед войной мой отряд помог пограничникам, а снимки я и там делал. Потом в конце статьи будет сказано, что в следующем номере новая статья о приключениях моей полукоманды. Во второй статье, как мы тот полк встретили, аэроплан сбили, рассеяли полк, полуэскадрон, и захватили стяг. Фотографии будут на страницах как доказательства, и снова указано что в следующем номере продолжение статьи о моей команде. Там будет сообщено, как мы на перекрёстке войска обстреляли, тоже с фото, у меня во всех статьях фотографии будет, по два-три. В третьей статье, кавалеристов перебили, что нас преследовали, и похороны павшего солдата нашей команды с могилой на фото со скорбящими сослуживцами с непокрытыми головами. В четвёртой, как батарею уничтожили и второй аэроплан сбили, вернувшись к своим войскам. В конце, мол, ждите новых статей от нашего внештатного корреспондента. Вот так вот. Неплохой материал наработал, и он необходим, чтобы показать, что русский солдат воевать умеет, да и для патриотического подъёма это требуется. Ну и про себя не забыл, в каждой статье поминал поручика Волкова, командира пулемётной полукоманды. Причём на всех фотографиях мои солдаты в касках, и пара фото на отдыхе где они едят из котелков выделки моего завода. Ну да, я и не скрываю, что провожу скрытую рекламу. Также я поставил Егору задачу, найти среди своих двух-трёх казаков, можно пожилых, но ещё могут служить и не попадают под призыв. Мне нужны курьеры, что будут прямиком и максимально быстро доставлять материал в редакцию «Патриота», забирать отпечатанные пачки газет и доставлять их мне, а уж тут я по фронтам сам распространять буду. Есть такая возможность, через интендантов. Военная почта тоже существует.

Ушли мы от батальона не так и далеко, километров на пятнадцать, дальше лошади запросили пощады, и мы встали лагерем у озера. С другой стороны водоёма деревенька раскинулась. Ездовые обихаживали лошадей, остальные лагерем занимались, палатки ставили, секреты и охрану, чтобы нас врасплох не застали, как мы германцев, у каждого пулемёта часовой, чтобы чуть что очередь в сторону опасности. Кашевар мыл кухню и носил воды, чтобы завтра завтрак быстро сделать. Ну а я сидел в теперь своей трофейной офицерской палатке, тут складной столик и стул были, да и койка с матрасом и бельём, спасибо германскому майору, командиру батареи, что поделился со мной этим. Любитель воевать с комфортом. Керосиновая лампа горела, позволяя работать. Я сам закончил писать журнал боевых действий, после чего занялся статьями, а после них рапортами на имя командующего по боевым действиям подразделения, и наградными листами. К полуночи закончил, и лёг спать, денщик уже всё приготовил, так что вскоре уснул. К слову, казаки спали рядом у моей трофейной палатки, меня охраняли, это одна их из обязанностей. У меня в поклаже были навес и палатка, двухместная, сам купил, но те отказались, на открытом воздухе спали, на попонах. Второй небольшой палаткой пользовались Крапивин с каптенармусом.