Дэвид Бишоф - Чужие: Геноцид. Чужая жатва [сборник, litres]

Как долго могла продолжаться война?

Козловски, заметив скелеты, решила, что это сражение было далеко не первым.

Однако это было не все, что увидел экипаж «Муравьеда».

– Изложите мне вашу теорию еще раз, Бегалли, – сказал Грант.

– Если в двух словах, сэр, на планете появилась необычная, генетически отличающаяся ветвь чужих. В обычных условиях королева-матка немедленно положила бы конец такому роду. Но так как королевы не было, эта колония получила возможность пустить корни и процветать дальше. Что касается возможных различий, вызванных гомозиготностью рецессивных генов, – эту теорию проверим, когда познакомимся с ними лично.

То, что теория Бегалли оказалась верной, стало ясно благодаря увеличенному изображению на экране.

Первая, атакующая, армия имела красноватый оттенок. Остальные были защитниками, так как вылезали из тоннелей огромного улья. Их привычный темный цвет был давно знаком Козловски.

Бегалли кашлянул и продолжил:

– Десять шансов против одного, что у них появились непредсказуемые внутренние различия. Мне уже не терпится выяснить какие именно. На планете должны быть и другие формы жизни, которые научили ксеноморфов выживать. Если получится, я бы хотел их отыскать.

– Праздновать победу будем позже, дружок, в чем, правда, я сомневаюсь. Они озлобленны как никогда раньше. А что касается других форм жизни, – сказала Козловски, – они наверняка здесь водятся, ведь должны же ксеноморфы что-то есть. Но мы сюда не за этим прилетели, я надеюсь?

Козловски отстегнула ремни безопасности и поспешила занять место рядом с пилотами.

– Слушайте, парни, у меня есть отличная идея. При посадке вы обычно используете импеллерные силовые установки и несколько тормозных двигателей, верно?

– Именно так.

– А что, если нам сесть на маневровом реактивном двигателе? Сразу поджарим немало жуков.

– Да, но уйдет слишком много топлива, – сказал Фитцуильям. – Нам оно еще понадобится, чтобы вернуться обратно.

– Его вполне хватит, – сказал Танарез. – Я смогу чуть изменить программу, чтобы расход при посадке уменьшился.

– Отлично. Тогда так и сделаем. Превратим этих ублюдков в пепел! – сказала полковник Козловски.

– Понял вас, – ответил Фитцуильям. – Похоже, что перед нами главный вход в улей. Жаль, что он не так близко, как хотелось бы, но, увы, выбора у нас нет.

– Ничего страшного, для первого раза этого тоже будет достаточно, – ответила Козловски, после того как изучила карту местности, которую пилоты вывели для нее на экран монитора.

– Лучше сядьте обратно, полковник, и пристегнитесь. Посадка на двигателях не такая мягкая, как на силовых установках, – посоветовал Фитцуильям.

– Я это уже заметила.

Корабль ревел и трясся. Козловски, спотыкаясь на ходу, вернулась в свое кресло, пристегнулась и стала наблюдать в иллюминатор. Глаза ее сверкали в предвкушении.

«Муравьед» замедлил скорость.

Когда ракеты включились, все ощутили мощный рывок. Фитцуильям оказался прав – они словно сидели верхом на перфораторе. Алекс пришлось крепко сжать зубы, чтобы они не стучали друг об друга.

Козловски посмотрела на увеличенное изображение. Чудовища перестали сражаться. Некоторые из них вертели головами, безуспешно пытаясь посмотреть наверх, чтобы обнаружить при помощи своих примитивных фотосенсоров источник ужасного грохота в небе.

– Надеюсь, эти ублюдки не собираются бежать, – пробормотала Козловски.

– К сожалению, инстинкт самосохранения у чужих – основной, – сказал Бегалли, перекрикивая гул двигателей. – Сейчас они дезориентированы, но как только почувствуют присутствие нашего корабля, тут же разбегутся. К счастью, их здесь слишком много столпилось, и они не смогут двигаться быстро.

– Мы можем спускаться быстрее? – воодушевленно спросила Козловски.

– Нет, тогда не получится жаркого из жуков! – крикнул Фитцуильям.

– Кроме того, нужно, чтобы блюдо хорошо прожарилось. Мы же не хотим, чтобы их кровь разъела наши опоры и корпус, – добавил Танарез.

«Они правы. Они чертовски правы. Давай, Коз, шевели мозгами. Ненависть и жажда крови сейчас вряд ли помогут».

Козловски снова посмотрела на экран.

Над поверхностью и над чужими нависла огромная тень от посадочного модуля.

Ксеноморфы начали разбегаться.

Тень постепенно уменьшалась и темнела.

– Черт, там обнаженные породы на поверхности! – закричал Танарез.

– Да, вижу, – ответил другой пилот. – Попробую отклониться метров на двадцать пять. Места мало для посадки, но я смог бы посадить эту крошку и на десятицентовую монету.

Уверенный голос Фитцуильяма успокоил Козловски.

Она почувствовала, как корабль изменил положение и снова начал снижаться.

Этот маневр застал врасплох большое количество жуков.

Языки пламени всех оттенков от красно-коричневого и оранжевого до цвета охры устремились вниз, облизав бесплодную почву.

А заодно и самих чужих.

Не в силах оторвать глаз от этого зрелища, Козловски наблюдала, как пламя ракеты накрывает собой и уничтожает сотни чудовищ. Те, кто не попал непосредственно в огонь, просто сгорали от сильнейшего жара.

Жаркое. То, чего солдаты и желали.

– Невероятно! – шептала Александра.

Она беспрерывно смотрела, как ксеноморфы один за другим умирали, и от них оставались только полосы черного пепла. Какое приятное зрелище! «Муравьед» за одну минуту смог уничтожить больше сотни этих монстров.

Однако, к сожалению, оставалось еще множество живых.

– Подожди немного. Давай опалим землю еще раз, перед тем как туда спускаться, – сказал Фитцуильям. – Я хочу убедиться, что эти твари хорошо прожарились.

– Конечно, ты прав.

Посадочный модуль дернулся и завис в воздухе на несколько секунд.

В иллюминаторах появились поднимающиеся клубы дыма, скрывшие из виду поверхность планеты и чужих. Козловски закрыла глаза, но перед ней по-прежнему стояла картина горящих в пламени демонов.

Корабль снова опустился и на этот раз приземлился на посадочные опоры. Затем он качнулся и замер.

Лампочки загорелись красным.

– Отлично, морпехи! – сказала Козловски. – Мы только приземлились, но уже успели провести экстренную операцию по уничтожению чужих. И это только начало представления!

На следующем этапе все зависело от светловолосого ирландца Шеймуса О’Коннора и той волшебной техники, которой он владел. Козловски знала его не очень хорошо. Он был специалистом, улучшившим технологию силового поля, которую сейчас и собирался продемонстрировать. Шеймус был настоящим джентльменом с волосами песочного цвета и приятным голосом. В общении он был очень добрым и веселым человеком, но на инструктажах и тренировках всегда проявлял твердость характера и высокую концентрацию. Он был из тех людей, которые сначала выполняют свою работу, а затем идут в бар, чтобы повеселиться и выпить кружку-другую пива.