Кирилл Шарапов - Век стронга недолог

Улыбка озарила лицо Мушкета.

– Ну, все правильно, тебя бы и достали, но не успели, ты слишком быстро разрешил проблему. Рано или поздно охотники оказались бы за твоей спиной. Но играть с Гильдией и Институтом – это как в разных лигах. Скажем так: охотники – команда из детского сада, а институт – профессионалы, выигравшие суперкубок. Аналогия понятна?

– Предельно. И с этими людьми мы встречаемся? С ними идем черт знает куда? И если что случится, нам придется их валить? Я ничего не забыл? А зная опыт Тагана, скорее всего, в их плане устранение нас после достижения определенной точки будет стоять пунктом номером один – и платить не надо, и язык никто не протянет по пьяни. Верно я мыслю?

– Ампер, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы об этом догадаться, – не отвлекаясь от дороги, ответил Мушкет. – Наша задача сделать так, чтобы этого не произошло. Валить этих «друзей», – вольный стронг специально выделил слово «друзей», – будем в крайнем случае, если другого ничего не останется. Оплату положат в банк Гуляй поля, но чтобы ее снять, потребуется не только вернуться, но и убедить институтских ее отдать. Не все так просто.

– Хрен два, пусть аванс дают всем.

Мушкет задумался.

– Разумное требование, деловой подход. С чего рисковать своей шкурой, не имея гарантии? Сейчас мы этот вопрос проясним.

УАЗ остановился возле пластикового офисного здания, рядом с которым высился здоровенный ангар, собранный из оцинкованного профнастила. Этакий полуцилиндр из жести. У входа в офис их ждал мрачный мужик с лысой башкой и татуировкой на черепе в виде паутины.

– Паук – правая и единственная рука Подрывника, – выдал информацию Мушкет. – Отличный спец по части стрельбы. Работает из всего, что в руки попадется. В Улье давно. Много умений. Неуравновешен, вспыльчив.

– Блин, мне поход в кампании таких психов нравится все меньше, – окинув взглядом встречающего, заметил Ампер. – Подобные люди вызывают у меня аллергию.

Мушкет промолчал и просто выбрался наружу.

– Еще раз психом меня назовешь, я тебя выпотрошу, после чего буду держать на споранах, пока не заживет. Потом заново вскрою… И так, пока не надоест, – вместо «здравствуйте» заявил Паук.

Ампер только усмехнулся, цель наезда была очевидна – показать свое превосходство. Не сработало.

– Мы здесь ради дела, – примирительно заметил Мушкет. – Давай, веди, нас уже должны ждать.

Паук зыркнул исподлобья.

– Оружие есть?

– Нет, – покачал головой Мушкет, – мы в Гуляй поле гости.

– А нож у него за поясом что?

Ампер оскалился.

– Так разве это оружие? А вдруг вы за стол пригласите, закуску порезать придется? Как же без ножа?

Паук молчал, явно обдумывал, представляет для него и нанимателей резкий шутник с ножом угрозу или все же он круче. Похоже, решил, что он легко свалит чужака, есть у того нож или нет, и распахнул дверь, пропустив посетителей внутрь. Причем лысый, не скрывая, таскал на поясе кобуру с незнакомым Амперу пистолетом, внушительный такой ствол, громоздкий, но, судя по размеру, очень мощный.

Закрытая дверь, маленький офис, в нем еще двое. Первый стоит в проеме, внимательно рассматривает гостей, средний рост, прическа на пробор, суховатый, взгляд черных глаз пристальный, очень цепкий. Люди, которые так смотрят, не доверяют никому.

– Подрывник, – проходя мимо, поприветствовал встречающего Мушкет. – Это Ампер. Можешь считать его моей правой рукой.

Несколько секунд Погорелов и специалист по деликатным делам смотрели друг на друга, после чего тот сделал приглашающий жест.

– Наслышан про тебя, говорящий с тварями, твой дар очень пригодится в нашей экспедиции. – Произнес он это вполне мирно и дежурно, но бывший прапорщик ни на секунду ему не поверил. С такими, как Подрывник, нужно держать ухо востро.

За столом, в откинувшись на спинку дорогого кожаного кресла, сидел полноватый человек с внушительной залысиной, крутивший в руках необычный нож, явно ручной ковки, грубый, словно его на камне ковали другим камнем. Так, наверное, выглядели одни из первых ножей с рукоятью из кости. Длиной с ладонь и шириной сантиметров пять, этакий неправильный листок.

– Вас так заинтересовал мой нож? – спросил мужик, перехватив взгляд Ампера. – Хотите расскажу его историю?

Мушкет занял свободный стул.

– Интересно было бы послушать, думаю, она необычная.

– Извольте. Случилось это лет тридцать тому назад, я тогда только попал сюда. Плохо попал, так попасть надо умудриться. Я был тем, кого вы называете выживальщиками. Так уж вышло, что оказался я на берегу реки в плавках и с пачкой сигарет.

Ампер, усевшийся на второй стул, мысленно усмехнулся, незнакомец склонен к самолюбованию, он нарцисс в той стадии, когда уже ничего не интересует, кроме себя самого.

– Я уснул на пляже, а когда проснулся вокруг меня уже буйствовал матерый топтун, хотя тогда я назвал его просто чудовищем. Я побежал. Люди у меня за спиной кричали. Добежав до края соснового леса, росшего в двадцати шагах от пляжа, я споткнулся об обломок ржавой рессоры. Он был всего сантиметров тридцать длинной с острым сломом. Как такой вышел, не знаю. Я убил тварь. Не буду рассказывать подробности, это долго хотя и очень интересно, думаю на это время найдется, дорога нам предстоит длинная. Мы играли с топтуном в прятки два дня. Я едва не умер от голода, чуть не угодил под откат. В таежном лесу, который оказался в соседнем кластере, наступила развязка, финальный удар чудовищу был нанесен именно этой самой рессорой. На месте гибели я выковал нож, используя старую кузню в заброшенной заимке лесника. На рукоять пошла кость этого самого топтуна. Я очень им горжусь.

– Поучительная повесть о борьбе, – с небольшой иронией заметил Мушкет, – прямо сюжет Джека Лондона.

Ампер кивнул, соглашаясь, «нарцисс» иронии не заметил, он был поглощен собственной историей, переживал свое величие. И если все это не сказка, вполне справедливое, правда немного бесило, то что самолюбование возведено для него в ранг религии.

– Давайте вернемся к делу, – неожиданно прекратив заплыв в океане собственной славы, резко произнес главный. – С Мушкетом я уже знаком, вы, я так понимаю Ампер, человек с интересной судьбой, а меня зовут Андреем, и никак иначе. На собачьи клички я не отзываюсь, я совершенно не суеверный, и прошу величать меня по имени.

– Как вам будет угодно, – легко согласился Погорелов.

– Приятно встретить вежливого человека, – обрадовался институтский. – Итак, когда мы все познакомились, давайте приступим к дальнейшему обсуждении нашей экспедиции. Ваши товарищи приняли предложенные условия?

– Приняли, мы ждем еще несколько человек, но думаю, они тоже согласятся. Только есть одно уточнение: каждый кто пойдет, должен получить аванс.