Дмитрий Евдокимов - Князь Холод

– Неужто поверили? – лениво поинтересовался я.

– Старательно пытались изобразить на лицах недоверие, – усмехнулся Федор, – но две недели назад привезли в столицу предложение союзного договора.

– Надеюсь, государь не поспешил его подписывать? – обеспокоился я, прекрасно зная старую добрую фрадштадтскую традицию загребать жар чужими руками.

– Нет, хотя соблазн велик. Видишь ли, нам обещана вполне приличная поддержка против Яноша оружием и торговыми преференциями. Кроме того, за нами признают право на всё, завоеванное у Тимланда, и на Корбинский край, а также обещают обеспечить нашим купцам безопасное плавание по Южному морю.

Что-то я пока не услышал ни одного ценного предложения. По крайней мере, такого, от которого можно было бы пускаться в пляс. Фактически ведь за нами пообещали признать то, что уже и так наше. Или я один здесь такой тупой, что ничего не понимаю?

– И в обмен на что нам предлагают всё это богатство? – я даже не старался скрыть сарказма в голосе.

– Не строить военный флот, воевать с Улорией до победного, а также в случае конфликта Фрадштадта с Рангорном выступить на стороне островов.

– Готов побиться об заклад, что улорийцам в это же самое время обещают примерно то же самое.

– Возможно, – не стал спорить Федор, – я дам тебе завтра копию, напишешь свои рекомендации, сравним их с моими, а там видно будет.

– Хорошо.

– Миха, – немного помолчав, продолжил царевич, – ты точно не хочешь остаться тут губернатором? Это выглядело бы очень логично, особенно в свете предстоящей женитьбы.

– Нет, Федя, нет! – решительно отказался я. – В Таридии не осталось удельных властителей, и Корбинский край не должен быть исключением. Губернатора должны назначать из столицы! У меня же масса дел в Ивангороде и в Холодном Уделе, не распыляй меня по всей стране – потеряюсь, растворюсь.

Дел и вправду было невпроворот. В Холодном Уделе готовились к вводу в эксплуатацию первые теплицы с обогревом от термальных источников, и мой управляющий Кузьмич уже вовсю был озабочен поисками посадочного материала. Нужно будет постепенно подбирать подходящих людей – будем растить не только овощи и фрукты, но и своих агрономов и биологов.

Изыскания нанятых рудознатцев тоже дали первые плоды. В наших горах были обнаружены каменный уголь, свинец и железо. Не золото с серебром, но тоже сгодятся, найдем применение полезным ископаемым.

Ну и Владимир Ильич Чайкин не подвел, вывез-таки из Фрадштадта несколько семей мастеров-зеркальщиков. Сейчас подбирают место для организации производства – чтобы и сырье было недалеко, и максимально безопасно на случай появления мстителей с островов. Освоим мы это дело, чай не космические технологии, а товар на выходе получается неоправданно дорого ценящийся в этой эпохе. Нельзя проходить мимо такого источника заработка.

В Кузнецке царевич Федор специально для меня организует «оружейное бюро». Какими-то техническими откровениями я вряд ли блесну, но нужное направление лучшим оружейникам страны задать в состоянии – благо, хотя бы примерно знаю, в какую сторону пойдет прогресс в оружейном деле.

Плюс мною в светлую голову Соболева-среднего подброшена идея об образовании первого в стране университета. А то как-то нехорошо получается: в Криоле, Арниании, Фрадштадте и Рангорне университеты уже есть, а в Таридии нет даже намека. Нужно срочно устранять это недоразумение. Идеально было бы открыть сразу три учебных заведения – в Ивангороде, Южноморске и Белогорске, но боюсь, что и на одно-то будет проблемой наскрести квалифицированных преподавателей.

А еще я намерен как можно дольше оставаться рядом с наследником таридийского престола. Я уже имел возможность убедиться в том, что второе лицо в государстве он лишь номинально. На самом-то деле именно Федор Иванович является тем самым лидером нации, что имеет и талант, и волю двигать страну вперед. И государь наш Иван Шестой это прекрасно понимает, потому и правит, мудро не мешая сыну управлять.

Вот я, имея за плечами обобщенный опыт человека двадцать первого столетия, и буду помогать царевичу словом и делом, в меру своих возможностей оберегая его от опрометчивых шагов типа заключения вот такого союзного договора с коварными фрадштадтцами.

– Отец подписал указ об изменении порядка престолонаследия, – неожиданно сменил тему Федор, – теперь при отсутствии прямых наследников мужского пола короноваться будет старшая из царевен. Это с твоей подачи сделано, не жалеешь?

– Ни капли! – здесь я был категоричен. – Править страной – это не развлечение, а огромная ответственность, и взваливать ее на себя я не собираюсь. И, кстати, нужно бы подумать об особом обучении наследников, чтобы заступали на царство подготовленными.

– Хм, интересная мысль, возьму на заметку!

Конечно, интересная! Теория вкупе с практикой творят чудеса, уж я-то знаю.

– Баронессу-предательницу три дня продержали у позорного столба и отдали мужу. Пусть сам с ней разбирается, – раз уж речь зашла об обучении, то царевич вспомнил и о доставившей нам столько неприятностей наставнице своих дочерей.

– Пусть, – согласился я. В конце концов, все завершилось благополучно, и ни злости, ни ненависти к предательнице во мне ни капли не осталось. Лишь жалость и презрение.

– Послушай, Холод, может, ты не будешь жениться на Ружиной? – хитро прищурившись, поинтересовался царевич.

– Что еще за новости? – опешил от неожиданности я. – С чего бы это?

– Ну, скажем так, политическая необходимость-то отпала.

– Знаете что, ваше высочество, – я возмущенно покачал головой, всем своим видом демонстрируя высшую степень недовольства подобными речами, – предлагаю считать, что это я воспользовался политической ситуацией, чтобы набиться в женихи к самой завидной невесте Таридийского царства.

– Смотри-ка, обиделся, – усмехнулся Федор, – а чего ж тогда со свадьбой тянешь?

– Со свадьбой всё в полном порядке! – твердо заявил я.

Ну, в самом деле, какая могла быть свадьба, когда то война, то невесту украли и из-за этого опять война. Вот сейчас всё вроде бы успокоилось, опасностей на горизонте не наблюдается, осень должна пройти без потрясений. А зимой в Таридию еще долго никто не посмеет сунуться – уроки, преподанные тимландцам и улорийцам, впечатлили весь континент. Теоретически король Янош может попытаться реабилитироваться весной, но из Улории поступают сведения, что неудачная война сильно подорвала его финансы, приведя к разброду и шатаниям в остатках армии и значительному недовольству толстосумов. Прошляпив заготовленный для войны обоз, улорийский монарх был вынужден срочно занимать деньги для новых приготовлений, а поражение в Грушовской битве лишило его возможности окупить затраты за наш счет. Так что сейчас самоуверенного Яноша ждут долгие разбирательства с кредиторами.