Святослав Секунда - Приоритетное направление [litres]

Пока мы осматривались, высокие договаривающиеся стороны пришли к соглашению. Мы отдаём две пачки антибиотиков и пачку противовоспалительного, а нам за это предоставляют «гостевой» домик, ужин и завтрак. Бани не будет, так как её нужно топить часов шесть, но в домике есть душ с тёплой водой, вижу уже бак на крыше. Нормально, в принципе. А вот и Эдди вышел, пойдём смотреть на этот «гостевой» домик.

Мы как раз успели осмотреться, решили, что в душ можно, но только по одному, и начали докладывать лейтенанту наши соображения по поводу нестыковок и неувязок, как на связи проявился Гудвин: «Один человек выходит из хутора в сторону Енота. Вооружён дробовиком». Так-так, значит, решили хуторяне кому-то сообщить о нашем появлении. Никель приказал тихо брать гонца, а нам выдал ЦУ удвоить бдительность. А чего её удваивать – мы и так начеку дальше некуда.

За следующие полчаса мы успели по очереди принять душ, нам принесли здоровый казан с мясом и овощами, кувшин кваса литра на полтора, чайник и краюху хлеба. Эдди незаметно ткнул щупом анализатора, а дальше пришлось ждать удобной возможности, чтобы или посмотреть результаты анализа самим, или отправить их нашим, чтобы озвучили. Похоже, зря мы не взяли с собой шлемы, без них можем только слушать, ну и говорить – ларингофон великая вещь.

«Внимание, сталкеры! – вышел на связь лейтенант. – Мы взяли гонца, но по-русски он не говорит. Вообще. При нем обнаружена записка, написанная иероглифами. Сами понимаете, переводчика среди нас нет, отправили в бригаду. Там тоже живого переводчика не нашли, пришлось переводить программным. Вот что получилось: «Четыре обычный/простой человек/мужчина. Два воин, два воин большой интерес. Чай/пить сильно/крепко спать утро нести». Думаю, все понятно. Чай и прочие жидкости не пьём, только делаем вид, затем правдоподобно засыпаем, далее – по обстановке. Мы в тридцатисекундной готовности. Наиболее безопасный вектор отхода – север-северо-запад.

Вот так вот. Простенько и незамысловато: имитация гостеприимства, снотворное, крепкие верёвки и куча хабара на выходе. Даже не помню, сколько раз нас с Эдди пытались поймать в такую ловушку – почему-то подобные хуторяне всегда считают остальных тупыми, как пробка, и не заморачиваются придумыванием более хитрых планов. Ладно, у нас эта схема уже тоже отработана на пять с плюсом, а с поддержкой военных вообще превращается в спектакль.

Мы, не торопясь, но и не особо рассиживаясь, поели, благо анализатор показал полное отсутствие опасных веществ в пище. Сделали вид, что запили все это чаем, Шило даже вышел покурить на крылечко, где откровенно зевал во всю пасть. Думаю, ему даже не пришлось сильно притворяться – денёк сегодня выдался не из лёгких. Когда все снова собрались в домике, Эдди скомандовал:

– Все, отбой. Первая смена – Краш, затем Прапор, Шило и я на утро. Не раздеваемся. Берцы разрешаю снять. Подъем в шесть. Ты как, брат, не засыпаешь ещё?

– Не, я нормально. Жалко, стимуляторы кончились, ёлки-иголки, но если что, вон, из бочки умоюсь. Все путём будет, спите спокойно.

– Ну и ладно, всем отбой!

Парни завалились на топчаны в глубине помещения, кто-то отпустил стандартную шутку про портянки, повозились и засопели. А я уселся на табурет у входа, положил автомат на колени и приступил к исполнению сценки «Часовой изо всех сил борется со сном». Минут пятнадцать я зевал, тёр глаза, несколько раз прошёлся из угла в угол, покурил и, наконец, «не выдержал» – пошёл к бочке, умылся и облил себе голову холодной водой. После чего уселся на табурет, прислонился к стене и через пару минут захрапел. Самое главное, чтобы плохие парни повелись сейчас, а не стали ждать ещё пару часиков. Дело в том, что для такой полноценной имитации храпа мы с напарником придумали простенькое устройство, которое вставляется в ноздрю и издаёт этот волшебный звук при каждом вдохе. Но, чтобы все выглядело правдоподобно, дышать нужно размеренно, причём вдыхать приходится через нос при открытом рте, а выдыхать уже через рот. Ничего сложного, но попробуйте это делать несколько часов с закрытыми глазами и при этом не заснуть. Вот то-то. А ещё надо внимательно слушать и не забывать время от времени слегка шевелиться. Но у меня этот номер отработан, если выгонят из сталкеров (шутка!), буду его в театре исполнять, а сейчас пока потренируюсь.

Ага, кажется, мне везёт. Пришли, голубчики, аккуратненько подкрались к двери, слушают. Слушайте на здоровье, мой храп, хоть и совсем не богатырский, – вот и все, что можно услышать снаружи. Так, открывают дверь, заходят, один, два, три, четыре… пять. Как и думал, четверо вяжут, пятый страхует. Только для меня он не пятый, а наоборот, первый по списку. «Намба ван», ёлки-иголки. Встали, готовятся. Мы тоже готовимся, плохие парни не знают, что камера на моем комбезе исправно транслирует картинку и все, кроме меня, отлично все видят. «Справа от двери, бушлат, пистолет» – это уже для меня, целеуказание на первого номера. Ну, началось! У меня тихонечко убирают автомат с колен, но он мне сейчас все равно не нужен. Удар локтем по горлу убиральщику и три стрелки с парализатором по ногам контролёру. Успеваю подхватить тело с моим автоматом, чтобы не громыхнул случайно, открываю глаза и… Все закончилось. Четыре трупа нападавших аккуратно лежат рядом с объектами нападения и ещё одно тело тихонько посапывает у двери. Х-хо! Да это же наш лучший друг Хрипатый! Как он там говорил? «Хошь водка, хошь анаша, со всем нашим уважением». Вот так вот, брат, на ваше уважение мы своим ответили. Адекватно, ёлки-иголки! На улице ещё несколько раз негромко хлопнуло, и, похоже, все закончилось. Теперь можно вынуть из ноздри «храпелку» и спокойно потянуться – пока сидел, спина затекла.

С обитателями хутора разобрались за несколько минут. Они совершенно не ожидали нашего появления и просто ничего не успели. Ни выстрелить, ни даже заорать. В результате мы имеем девятнадцать трупов и двух парализованных пленных. Бегло осмотрелись вокруг, пока солнце не совсем село, и, быстренько посовещавшись с Якутом и Карабасом, решили устраиваться на ночёвку здесь. И как раз рядышком есть отличная полянка, где можно принять груз. Раздал приказы, и завертелось: Енот с Чижиком остались устанавливать сигналку на случай появления друзей наших хуторян, сталкеров я отправил осмотреть полянку и установить маячок для приёма груза, Майонез ушёл забирать раненых, Карабас забрал своих штрафников оборудовать посты, а Малому с Мешком, как самым здоровым, досталась задача стащить все трупы в один из сараев. Пока не знаю, что с ними (трупами, естественно) делать, но когда трупы валяются по всему двору – это точно не дело. Прапор с Якутом тоже порывались подключиться к какой-нибудь общественно-полезной работе, но их я послал осмотреть все помещения, может быть, удастся понять, чем же занимались здесь бывшие хозяева. Вот так, личный состав озадачил, все куда-то идут, что-то несут, рация тихонько бормочет, со двора доносятся негромкие матюки – пулемётчикам достался особенно тяжёлый жмур – короче, все при деле, осталось только себе найти занятие. А, собственно, чего его искать, вот оно прямо рядом со мной и лежит. В виде двух парализованных и тщательно упакованных в пластиковые стяжки пленников. Надо бы их раздеть и осмотреть-обыскать на предмет всяких неожиданностей. Очнутся они часа через четыре-пять, тогда и допросим, а пока просто попробую определить, с кем же мы имеем дело.