Святослав Секунда - Приоритетное направление [litres]

– Ты, это, посиди, командир. Сейчас мазь принесу, мигом руку починим, – и Михалыч утопал к своему рюкзаку. Оттуда сразу донеслись приглушённые матюки, какие-то позвякивания, шуршание и прочие звуки, которые обычно сопровождают поиск в большом рюкзаке маленькой, но очень нужной вещи. Надо сказать, нашёл он свою мазь очень быстро. – Во! Барсучье сало, травки разные, змеиный яд, короче, не эльфийский эликсир, конечно, но работает. Проверено. Специально прихватил, ага. Не может такого быть, чтобы две недели сайгачить по лесам-оврагам и никто ничего не потянул.

Собственно, намазыванием моего плеча этот день и закончился. Надо сказать, очень долгий и насыщенный событиями день. Прошли мы сегодня, судя по карте, не больше тридцати километров, зато навоевались по самое «не могу». Если и дальше каждый километр придётся проходить с боем, мы не то что в две недели, а в два месяца не уложимся. Ладно, пусть у командования голова болит, а я спать.

Проект «Торхаммер»

Наблюдатель «Зелёный»: Устойчивость Объекта к сильным физическим и нервным нагрузкам повысилась на 7–9 процентов от первоначальных значений. Неясна ситуация с переносом болевых ощущений из области запястья в область плечевого сустава. Также невозможно прогнозировать влияние самовольно использованной мази на дальнейшее развитие ситуации ввиду неизвестного состава мази. Рекомендация: категорически запретить Объекту использование нерекомендованных препаратов.

Наблюдатель «Чёрный»: Уровень взаимодействия Объекта с тактическим комплексом повысился на 5 процентов. Текущий прогноз подтверждаю.

Наблюдатель «Ближний»: Оперативная обстановка по маршруту движения экспедиции продолжает усложняться. Объект демонстрирует хорошую динамику повышения боевых и командирских качеств.

Координатор: Группе тактического планирования подготовить предложения по силовой поддержке экспедиции. Разрешаю использовать вертолётную группу. Время исполнения – 6 часов. «Зеленому»: нельзя запретить Объекту использование любых доступных сил и средств, так как это напрямую противоречит целям проекта. Операцию продолжать по утверждённому плану.

Ночь, слава богу, прошла без происшествий. Пока я спал, Якут с Прапором допросили пленных, и те подтвердили подозрения, которые возникли во время осмотра хутора. Этот хутор на самом деле был создан для фильтрации и временного содержания тех пленных, которых захватывали передовые отряды мутов. Здесь пленных сортировали, при необходимости оказывали первую помощь и отправляли дальше на восток. Правда, только тех, что были нужны новым хозяевам. Остальных отправляли на корм наиболее отличившимся отрядам мутов. Награда такая. Своеобразная. В принципе, ничего особо интересного от пленных узнать не удалось. Оба были простыми исполнителями, рангом чуть выше рядового, и элементарно не владели информацией. Из полезного смогли сообщить только место, где расположен следующий перевалочный пункт, куда они и отправляли гонца, перехваченного егерями. Поэтому обоих «хуторян» просто пристрелили и бросили в сарай к остальным трупам.

Контейнер тоже получили без осложнений, егеря его уже притащили на хутор, распаковали, осталось только поделить подарки. Чем мы и занялись сразу после завтрака. Процесс уже был отработан и надолго не затянулся, ровно в 7:30 наша экспедиция тронулась дальше по маршруту. Хутор мы решили не трогать, только все нормальное оружие и боеприпасы упрятали в схрон, а в сарай заложили заряд термита с таймером на два часа. Остальные постройки от огня пострадать не должны, а трупы со следами насильственной смерти лучше уничтожить, пусть муты ломают голову, что же случилось с их перевалочным пунктом.

Двигались мы привычным порядком: егеря, Прапор и сталкеры в головном и фланговых дозорах, Михалыч с Лесным прикрывают тыл, остальные в основной группе. Скорость держали довольно высокую, четыре-пять километров в час по лесу это немало, но за прошедшие дни все бойцы неплохо освоили навыки передвижения по разным типам местности. Причём, по сравнению с началом похода, сейчас мы двигались практически бесшумно. Конечно, до уровня наших егерей нам ещё ой как далеко, но и на стадо слонов, как было в начале, мы уже тоже не походим. По пути удалось незаметно разминуться с тремя довольно большими группами мутов и одну маленькую уничтожить. Можно было и эту обойти, но решили, что делать крюк в три километра из-за пятёрки уродов не стоит, и егеря их положили из бесшумного оружия. Чисто положили, даже контроль не потребовался. Пять выстрелов – пять трупов. Ничего ценного у убитых не нашлось, так что трупы в овражек, стволы у дробовиков погнуть, патроны забрать – практически рутина. Кто бы мне сказал месяц назад, что уничтожение группы вооружённых мутов станет рутиной и чуть ли не стрелковым упражнением, ни за что бы не поверил.

Так мы и шли почти до полудня. Я дал егерям приказ присматривать место для дневного привала, Михалыч попытался отпроситься «взять кабанчика, должон тут быть, ага», но я не дал – у нас ещё мяса, что с хутора взяли, достаточно, а тушку кабанчика кому-то тащить надо, при том, что все нагружены боеприпасами до упора.

– Командир – Голове! – Похоже, егеря нашли место.

– Здесь командир.

– Обнаружен человек. Один. Вооружён. Но это надо видеть своими глазами.

– Принял, двигаюсь к вам, встречайте.

Я остановил группу, где-то на краю сознания отметив, как спокойно и уверенно бойцы занимают позиции, разбирают секторы и готовятся к любому варианту развития ситуации. Как говорится, хоть бежать, хоть лежать. Решил взять с собой только Якута и уже двинулся в сторону головного дозора, но именно в этот момент штаб разразился целой кучей документов, так что мне пришлось остаться.

Лейтенант, облагодетельствованный почтой из штаба, остался разбираться с документами, и я в одиночку отправился посмотреть, что же так удивило головной дозор. Идти тут всего метров двести, неожиданностей быть не должно, но по уже въевшейся в кровь привычке я внимательно прислушивался ко всем звукам. Зрение в лесу не самый главный орган чувств, гораздо больше информации можно услышать и даже унюхать. Именно благодаря слуху, не доходя метров сто до дозора, просто вынужден был остановиться. Причиной стали звуки, услышать которые в глухом лесу я никак не ожидал. Даже мысль о галлюцинации проскочила.

– Голова, что делает человек?

– Сидит на пеньке и, не поверишь, играет на губной гармошке, что-то варит в котелке.

– Итить-колотить! Он точно один?

– Больше никого не обнаружено. Чижик обошёл поляну по кругу, если уж он никого не заметил, значит, или нет никого, или так прячутся, что нам не найти.