Александр Афанасьев - Наша игра [litres с оптимизированной обложкой]

– Короче, ты скажешь, что Александр Вадимович на тебя выходил. Что забил тебе стрелу за городом.

– А с Ириной что?

– Что с Ириной? Ты лучше думай, как Забродина закрыть. Закроем Забродина – с Ириной все нормально будет. Не будут ее держать по беспределу.

– А если замочат?

– А чтобы не замочили, Паша…

Дальше мужик с перстнями на руках не стал продолжать, потому что в их направлении шел патруль полиции…

– Нарушаем… – старший козырнул, в то время как младший грамотно прикрывал, отстав на несколько шагов и держа руки на АКМ. – Документики имеются?

– А как же…

Мужик достал паспорт.

– Вот, все честь по чести…

– Ижевск… управление рабочего снабжения… Сомов…

Павел так же предъявил паспорт и пропуск – УРС, не шутки. Не плюй в колодец, придется напиться.

Мент сбавил темп.

– Что, другого места не нашли?

– Так автобус ждем… вот, решили, на прощание тэк-скзть…

– Автобус на Ижевск уже ушел.

– Так у нас свой. Служебный.

Мент похлопал паспортами по ребру ладони, потом протянул оба – Павлу.

– Бутылку в урну выбросьте. И чтобы тихо.

– Тихо как в морге…

Менты отправились по своим делам, Сомов проводил их взглядом, зло процедил:

– Пробивают, что ли? Короче, держи.

Небольшой листок бумаги перекочевал из рук в руки.

– Место как проехать. Это промежуточная точка, там тебя встретят. Ну, бывай…

Вечером Паша снова напился.

Утром Паша снова опоздал на работу. На целый час. И опять пришел с запахом.

Ближе к вечеру за Пашей приехали несколько человек. Один мент бывший (хотя бывших не бывает), остальные блатные. Они думали, что «жизнь знают», но это было не так. Чего они точно не просчитали – так это то, что человека нельзя загонять в угол. Крыса, загнанная в угол, бросается человеку в лицо. Человек может сделать еще похуже.

Зашли в кабинет – кабинет был небольшой, на двоих, но соседа Паши на месте не было. Сам Паша сидел на своем месте, и вид у него был – краше в гроб кладут, короче.

– Ну, чо?

…

– Чо сказать имеешь? Вышел на тебя Дьячков?

Паша отрицательно покачал головой.

– Ты чо свистишь-то? А с кем ты вчера у автостанции бухал?

Паша вздрогнул:

– Чо?

– Через плечо. Ладно, поехали. Щас вспомнишь…

Паша не отреагировал. Один из блатных – вообще-то он до Катастрофы коллектором работал, но блатные есть блатные – шагнул вперед, схватил Пашу за руку, потащил на себя…

– Встал… ах…

Он изумленно выдохнул – в руке у лоха, которого они собирались грузануть как следует и отпустить, был «Грач». Дело в том, что Паша и без того был загруженным и думал застрелиться, и когда они вошли, только и успел спрятать руку со стволом под стол.

Бах!

Пуля попала в живот и согнула бывшего коллектора пополам. Они загнали человека в угол – и вот, пришла расплата.

Бах! Бах!

Бывший убойный опер из Глазовского УВД начал оседать, деться было некуда, в кабинет они набились как сельди в бочку.

Бах!

Еще один бандит, выдохнув, покачнулся и упал.

Паша недоуменно посмотрел на пистолет в своей руке, словно удивляясь тому, что сделал. Потом к нему пришло понимание, он переступил через убитых, но не оживших людей, направился к выходу на пожарную лестницу. Кто-то выскочил в коридор и отшатнулся, обратно в кабинет заскочил. Стрелять в своего он не решился…

Паша отодвинул засов и открыл дверь.

Забродин в это время культурно и деятельно отдыхал в комнате отдыха со своей секретаршей, когда в дверь постучали. Забродин выругался про себя, показал: «Продолжай». Но постучали еще раз.

Забродин, выругавшись про себя, встал с дивана, подошел к двери.

– Ну что там?

– Шеф, это Станок.

Такая странная кличка была у начальника забродинской охраны. Станок не стал бы беспокоить шефа просто так, потому Забродин открыл дверь.

– Шаман с города звонил. Там наших в мясо постреляли.

– То есть как?

– Они поехали этого лоха с УРС грузить. Он их и пострелял.

– А сам?

– Скрылся.

– Твою мать! Машину!

Когда Забродин примчался в город, все было уже кончено.

Перед зданием РОВД – «буханка» «скорой», еще одна, люди с оружием. Начальство на крыльце. Возбужденные, нервно курящие менты. Кто-то лежал на асфальте, небрежно накрытый простыней, на ней уже кровь была.

Забродин отдернул простыню, глянул. Рванул к крыльцу, схватил за грудки Сахарова, местного главмента.

– Какого беса? Его живым надо было!

– Возьмешь его живым! Он на штурм пошел, сотрудника завалил! Уйди от греха, Виктор Васильевич!

– Козлы!

Забродин в сопровождении своих людей пошел к машине. Там закурил… руки подрагивали, заметно.

– Козлы, с…, б…

Близкие отшагнули – редко, когда увидишь шефа в таком состоянии. Лучше в такой момент под руку не попадаться и вообще прикинуться ветошью.

– Ладно…

…

– Чо стоим, поехали!

Мафиозные группировки, занимающиеся обналом и конвертацией, существовали давно, еще со времен Советского Союза. Это был один из старых и уважаемых способов преступной деятельности в верхах, возможно, начавшийся еще со времен Сталина. Может, Хрущева. Во времена Брежнева они уже точно были.

Система…

Советский Союз строился на нескольких основных постулатах, которые как гранитные камни были заложены в его основание. Одним из таких камней была непритязательность, причем от низа и до самого верха. Считалось нормальным, когда у человека одна пара зимней обуви, одна на весну и одна на лето, когда годами можно ходить в одном костюме, да притом не в нормальном костюме, а в перешитой военной форме. Все это укладывалось в формулировку «жила бы страна родная и нету других забот». Во времена позднего Сталина так, наверное, и было. Но уже стали прорываться делишки… сын наркома авиации Шахурина в 1944 году застрелил дочь посла СССР в Мексике Нину Уманскую и сам застрелился… расследование показало, что группа подростков, учащихся правительственной 175-й школы, создала тайную организацию под названием… «Четвертый рейх»! Причем в нее входили, например, сыновья члена Политбюро Микояна. Сталин, ознакомившись с делом, сказал только одно – волчата, хотя покарали участников организации довольно легко, выслали из Москвы в отдаленные местности на год. Дело волчат уже показало, что молодежь в Стране Советов совсем другая, не такая, как их отцы. Понял ли это Сталин? Возможно, и понял, а что сделаешь?

Володя Шахурин, кстати, видел себя преемником Сталина и называл себя «группенфюрером» – это в 1944 году.

Прошло время – появились стиляги, для которых импортные джинсы были пределом мечтаний, но это была только видимая часть айсберга. Под водой – темной водой – советского планирования и распределения стремительно формировались подпольные сети распределения товаров. Всего дефицита – обувь, одежда, билеты, мясо.