Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело тел

— Чего ты оправдываешься? — удивилась Бонни. — Твоя жизнь — твоё дело. А не Аны или чье-то там еще. Ну что? Пойдем к этой драконице, изображать дур?

— Пойдем. Но только после того, как я доложу про это Первому, — кивнула Девятая. — Он у нас строгий, самодеятельности не любит. Не то, что ваш Фадан.

— Фадан тоже не любит, — усмехнулась Бонни. — Но Фадан безобидный.

Первый, к огромному удивлению Бонни, предложение Аны одобрил. Правда, внес кое-какие корректировки — в частности, предложил чуть иной сюжет самой «обиды». В случае Девятой он велел сделать упор на то, что её, Девятую, не продвигают по службе. А в случае Бонни — дать намек о дискриминации в группе.

— Мы вчера действительно немножко перегнули, — самокритично признался он, — но меня тоже можно понять. Дама ведет себя, мягко говоря, вызывающе и нагло. Я даже несколько растерялся.

— Ты растерялся? — не поверила Девятая.

— Представь себе, — первый пожал плечами. — У меня создалось впечатление, что она очень раздражена, и что имитатор нам могут просто не отдать.

Разговор этот происходил в холле дома, занятого официальной группой, большом и светлом, практически лишенном мебели. Первый, разумеется, прежде всего включил защиту, поэтому Ана, подумав, тоже присоединилась к говорившим, пусть и не сразу.

— Диверсия однозначно, и они что-то знают, — задумчиво сказала она. — Вопрос в том, что именно.

— У нас не хватает информации, — покачал головой Первый. — Ана, ты же была координатором. Дай информацию по миру. Максимально. Мы всё еще не можем понять, кто вы, и что с вами произошло. Дай всё, что можешь. Карты, историю, рельефы, обычаи. Всё, до чего можешь дотянуться. И попробуй объяснить, что именно у вас произошло. В это состояние мир ушел зонированным?

— Да, — кивнула Ана. — Мы были в Мадженте. Собственно, этим объясняется такая хорошая сохранность полезных ископаемых, и практически не тронутый ресурс самой планеты.

— А сейчас ты к чему можешь отнести Равор-7?

— Индиго, вторая стадия, — тут же ответила Ана. — Слабая белая техногеника. Которая практически не развивается. Наоборот, пошла волна деградации.

— Ну это понятно, планету спешно регрессируют, — кивнул Первый. — В том числе и для того, чтобы сохранить ресурсы. Нефти достаточно?

— Достаточно. Десятой части запаса не задействовали. Мало того, сейчас и потребление снизили, но только не за счет введения технологий, а за счет привязки разумных к местам обитания, и разработке местных ресурсов. Звучит красиво, а на практике выглядит весьма убого.

— Понимаю. Мир в таком режиме можно выматывать очень долго. Что, собственно, и происходит. Но, убей бог, я не могу понять, кому и для чего это нужно, — Первый раздраженно засопел. — Ладно. Девятая, ты сегодня занимаешься драконицей и опционально нами, как врач. А мы прогуляемся.

Девятая явно напряглась.

— Сколько? — спросила она с тревогой.

— Пойдут шестеро, пройдут двое.

— Кто?

— Либо Десятая и Пятый, либо Шестой и Пятый, как получится. Да не волнуйся ты. Максимум, что мы тебе подгоним, это пара огнестрелов.

— Попробуйте только, — погрозила пальцем Девятая. — Честно говоря, Керги не вызывает у меня опасений, но и звать его на помощь мне не хочется.

— Потому что он дракон? — уточнил Первый.

— Потому что он кретин, — парировала Девятая. — Бонни, как ты считаешь, этот местный врач кроме своей специальности хоть в чем-то разбирается?

Бонни нахмурилась.

— Мне кажется, что нет, — покачала она головой. — Он какой-то… словно не от мира сего. Фадан говорил, что дракон его вроде бы расспрашивал, и про еду, и про всякое, но потом… потом он отвлекся и забыл, про что спросил.

— Не совсем верно, но в общих чертах ты уловила ситуацию правильно. Керги передал информацию о вас Агорху, и она тут же стала ему самому не интересной. Их словно специально подбирали сюда… тут трое — не от мира сего. И руководитель, и врач, и мастер путей.

— Который? — не поняла Бонни.

— Гингк, синий, — пояснил Первый. — Делами тут заправляют Хийтри и Ангк. И заправляют весьма лихо, надо признать… Вот что. Вы идите к драконице, а я сделаю пару запросов. Хочу понять, кто сформировал такой состав работающих на этой планете.

— А что у вас там еще есть? — с интересом спрашивала Девятая, когда они вышли из здания, и не спеша отправились к лаборатории, в которой хозяйствовала драконица.

— Что, например? — не поняла вопроса Бонни.

— Ну… может быть, есть что-то, что кажется тебе самой нелепостью или глупостью, что-то, что ты ничем не можешь объяснить, — подсказала Девятая. — Что угодно. Какая-нибудь ерунда.

Бонни остановилась. Девятая тоже.

— Глупостей и ерунды на самом деле полно.

— Например.

— Вот, например, Бакли. Он медик. Ну, наш медик, не такой, как вы, — Бонни хихикнула. — Он с собой таскает чемодан, а на нем эмблема наших медиков. Я как ее вижу, сразу смеяться начинают.

— И что на этой эмблеме?

Бонни принялась рассказывать о том, как выглядит эмблема медиков Равора-7. Две змеи со связанными хвостами, одна почему-то с лапами и ушами, другая с крыльями и клювом, и посредине цветок лиловой гербовой гицеры.

— Ну, про гицеру понятно, она у нас почти везде растет. Гицеры разные бывают, лиловая считается самой красивой. Но эти идиотские змеи с лапами!.. Это же абсурд. Змея — и с лапами. А вторая с крыльями. И с клювом.

Девятая, вместо того, чтобы засмеяться, вдруг нахмурилась.

— Змея с лапами? — переспросила она.

— Ну да, — кивнула Бонни.

— Змея с лапами — это ящерица. Ты знаешь, что это такое, и чей это символ?

— Что такое ящерица? — удивилась Бонни.

— Это либо животное, либо… либо представитель одной расы, — Девятая нахмурилась еще сильнее. — Ты никогда не слышала такого слова — нэгаши?

Бонни отрицательно помотала головой.

— Можешь потом нарисовать эмблему?

— Пусть лучше Бакли нарисует, — предложила Бонни. — Он хорошо рисует, кстати. Даже лучше, чем я. Просто я боюсь, что не вспомню всё полностью, а Бакли с этой эмблемой на чемодане много лет ходил.

— Бонни, ты понимаешь, что вторая змея, имеющая крылья и клюв — это дракон? — прищурилась Девятая. — Только это не клюв, конечно. Ты обратила внимание, что у них часть морды темнее? Рот, нос, губы — более темные, чем остальная область глаз и лоб? Тебе не приходило в голову, что художник не мог изобразить цвет, и просто нарисовал драконью морду — вот так?

Бонни замерла и уставилась на Девятую испуганным взглядом.

— Ты хочешь сказать, что… что они у нас там были, и поэтому такая эмблема? — испуганно спросила она.

— Именно. Две расы рептилий, со сплетенными хвостами — это договор, который заключен между ними. Гицера — это наша раса, это рауф, и она находится между ними. Но она ведь расположена отдельно, верно?