Евгений Ратников - Город, в котором оживают кошмары

Повернувшись к оперативникам своей заплетённой серой гривой, доктор замерцал и исчез, оставив Абдельджаффара Арафаилова погруженным в непроглядный мрак сомнений.

— Достаточно, — остановил Арафаилова жук.

С хрустом пережевав последнюю из остывших улиток, генерал встал со своего кресла, и подошёл к капитану вплотную.

— Скажи мне своё профессиональное мнение. Ты в достаточной степени осведомлён о разработках «Солар Глобал», ты встречался лично с их руководителем. Имеются ли основания подозревать Эрхарада Хепру в антигосударственной деятельности?

Заведя обе пары конечностей за фиолетово-синюю спину, Магомед Ибрагимович ожидал ответа, слегка подёргивая кисточками на усиках. Абдельджаффар снова прокрутил в голове цепочку логических рассуждений. Половину бессонной ночи во время составления доклада он провёл в размышлениях на эту тему. Зачем Артамонов его предупредил? Знал ли он что-то конкретное, да и вообще стоило ли верить словам того, кто скрылся от правосудия на другом конце света с кругленькой суммой в кармане? Но дело было не в этом. Скаброс не просто так упомянул о встрече с Хепру, он знал о её результатах. Этот вопрос был проверкой профессионализма Арафаилова. Куда более владеющий информацией инсектоид уже составил своё мнение по этому поводу и теперь смотрел, не позволит ли капитан личной обиде затмить рациональную оценку ситуации.

— Нет, — отрезал Фар. — Подобные обвинения беспочвенны.

Магомед Ибрагимович развернулся, снова уселся за своё рабочее место, нажимая когтями на иконки появившейся перед ним голограммы.

— Моим сегодняшним приказом, тебе, как лицу, осведомленному о «Эхнатоне», поднимается уровень допуска к секретной информации с четвертого на третий, — сообщил он. — До особого распоряжения службу продолжаешь в столичном ОПТ, дальнейшее будет зависеть от освобождающихся вакансий. Об ограничениях, которые на тебя накладываются в соответствии с твоим новым статусом, я напоминать не буду. Вопросы?

— Разрешите не по существу? — осмелел Ящер. — Планируется ли практическое применение разработок по коррекции сознания?

— Никогда, — пророкотал жук. — Более того, и продолжаться исследования в данном направлении не будут. Монополия на них теперь принадлежит государству и сторонним организациям они запрещены.

— Но почему бы не избавиться от нежелательных настроений внутри нашей структуры? — удивился Фар, ожидавший совершено противоположного ответа. — Дабы избежать повторения ситуаций с полковником Эребом и старшим лейтенантом Камолиным?

— Функционирование нашей организации, основано на более чем тысячелетнем опыте управления империями. Вышеуказанные тобой случаи и их жертвы являются необходимой погрешностью, которые этот опыт пополняют. Предательство Эреба ещё будет подробно рассмотрено, а по второму моменту уже сделаны конкретные выводы и отданы распоряжения. Сотрудникам будет запрещено обращаться за медицинской помощью куда-либо, кроме ведомственных учреждений. Общество развивается, и задачей ССБ является не бояться возникающих в связи с этим процессом угроз, а своевременно их выявлять и разрабатывать методы противодействия. Применение коррекции, факт которого рано или поздно вскроется, создаст по-настоящему опасный общественный резонанс. Как считаешь, что будет дальше?

— При достаточном финансировании, напуганные вмешательством в их личность существа станут прекрасным инструментом для очередной попытки переворота, — ответил Арафаилов. поняв, что тест на профпригодность продолжается.

— Верно. Всё что ты видишь, — жужелица указала хитиновой рукой на сияющую полусферу, — Это лишь совокупность экономических процессов, лежащих в основе любого деструктивного общественного движения. Все революции, локальные и глобальные войны, террористические действия — это не более чем способы перераспределения финансовых средств, попытки их отъёма у группы крупных их держателей группой более мелких, либо наоборот. Мы же используем социальные страхи для контроля этого движения, к примеру, создавая искусственную истерию вокруг вторжение Континентальной Федерации, противостояние с которой на самом деле уже полтора десятилетия находится в пассивной фазе. Знаешь, почему?

— Такое положение дел выгодно и им, и нам. — Взаимоотношения между империями напоминали Ящеру раздел города между Эдбергом и Себеком, но в куда более значительном масштабе. — Именно наличие внешнего врага и обуславливает существование государства как единого целого для масс, не вникающих в тонкости экономики. В подобных условиях наша структура присваивает себе право вмешиваться в жизнь любого частного лица и деятельность любой организации, что даёт возможность эффективно противодействовать реальным внутренним угрозам. Этим и попытался воспользоваться Матвей Артамонов. Он сделал так, что на улицах этого города стали оживать созданные нами же кошмары.

Магомед Ибрагимович откинулся в своём высоком кресле, сложив верхнюю пару конечностей на чёрном панцире груди. Фар не решался судить о помыслах инсектоида. Но ему хотелось верить, что жук остался доволен услышанным.

— Используй эти выводы в своей будущей работе, — велел генерал. — Собеседование перед предстоящим переводом ты прошёл, а пока считай себя свободным от выполнения обязанностей. Приказываю в понедельник прибыть в столичный гарнизон, для прохождения дальнейшей службы. Сопроводительные документы получишь у адъютанта.

За спиной Абдельджаффара отъехала в сторону шестиугольная голубая дверь. Вытянувшись, капитан развернулся на каблуках и покинул полутёмную обитель хитинового владыки, отягощенный новой мудростью и новым допуском. И, несмотря на это, испытывал значительное облегчение.

На все рабочие совещания концерна, даже на куда мене знаковые, чем сегодняшнее, Эрхарад Хепру всегда прибывал первым. Так он мог оценить пунктуальность своих доверенных лиц. Тех, кто приходил раньше, он не любил. Такие либо пытались угодить ему, либо использовали выигранное время и шанс остаться наедине с руководителем, чтобы пытаться плести корпоративные интриги. В опоздании он видел открытый вызов, а тех, кто появлялся вовремя, он отмечал для себя, как надёжных подчинённых.

Скрашивая ожидание, полосатый богомол обошёл вокруг большого овального стола, заглянув в одно из высоких окон между выдающимися вглубь зала квадратными колоннами, украшенными большими золотистыми иероглифами. Отсюда открывался вид на сердце местного отделение «Солар Глобал» — комплекс светло коричневых заводских корпусов. По серым дорожкам между ними сновали загруженные автоплатформы с большими передними колёсами под приземистой кабиной, передвигались редкие группы рабочих. На фоне блестящих на солнце антенн, покачивающихся от сильного ветра, кружили по своему маршруту наблюдательные дроны.