Владимир Кельт - ZEUS. Синдром защитника

— Значит, Макс не говорил о ней. И что теперь? Я должен в это поверить? Где гарантии, что вы не заодно? Ты же откуда-то обо всем прознала.

— Капитан, вы построили лабиринт и сами в нем заблудились.

— Не твое дело, — сталью оборвал Аллерт. — Или расскажешь правду, или вылетите оба в открытый космос. Для меня не проблема обставить все как несчастный случай. Балатье с майором вполне могут получить отчет о трагедии, произошедшей при замене внешних модулей. Всякое ведь бывает.

На злую шутку не походило. Поняв, что на эмоциях Аллерта лучше не играть, Веда нервно сглотнула.

— О ней узнала от Макса… — пролепетала она, и тут же осеклась: — Но он не говорил! Я сама в его мысли влезла, а потом из образов Дрейка получила подробности.

— Расскажешь Балатье?

— Нет.

— Странно слышать такой ответ. Даже верить хочется, но я подобной фигней не занимаюсь. Говори как есть, и чем больше расскажешь, тем лучше для тебя.

За несколько лет, что довелось проработать в СГБ, Веда часто бывала на допросах. Читала мысли обвиняемых, составляла психологические портреты, а сейчас самой пришлось примерить роль допрашиваемой. Трудно найти баланс, когда перед тобой обвинитель, судья и палач в одном лице. Во рту пересохло.

Веда начала признание:

— У меня есть доводы. Не знаю, как проще объяснить… — замялась она, все еще сомневаясь в правильности поступка. — В голове у Фрея передатчик, вшит под кожей на затылке. Крохотный, неощутимый, Макс бы в жизни его не заметил. Устройство поставили во время операции по пересадке органов или раньше. Точно не знаю, Макс слишком часто бывал на операционном столе. Это устройство обрабатывает данные и передает на сторону без ведома носителя. Такие технологии использует разведка и ОСН. Можете расспросить Дрейка, он должен знать о подобном.

Слова не убедили, Аллерт лишь недоверчиво хмыкнул.

— То есть? Устройство со звуком и видео? Ходячая камера модели «Макс Фрей»?

— Нет. Скорее всего, есть набор кодовых фраз, на которые реагирует устройство. Сигнал еще надо расшифровать, поэтому была задержка с поисками девушки.

— Допустим. Но я не верю ни единому слову, и ты прекрасно об этом знаешь, — капитан наклонился ближе, пристально посмотрел в глаза, и Веде снова показалось, что на нее смотрит призрак. Хотелось провалиться на месте, а лучше соскочить с дивана и нестись прочь. К шлюзу. К шаттлу. Подальше от «Зевса» и Рэйна Аллерта, но она даже не моргнула.

— Не верю, — повторил он, — в этот бред с устройством и, конечно, не верю, что ты не расскажешь боссу о Василисе. Почему? Назови хоть одну причину.

Да сколько этот параноик будет наслаждаться собственным безумием?! Веда стиснула челюсти так, что зубы заскрипели. Нужно ответить, объяснить, доказать…

Но она не выдержала. Сорвалась:

— Вам никогда не понять! — выкрикнула Веда. — Я — эспиритуал, и всегда им буду! Такие как вы, «чистые», «настоящие», никогда нас не поймете! Всегда будете друг друга поддерживать в желании нас истребить. Всегда! Нет разницы: я, она, еще кто-то! Всегда будет одно и тоже! Наша кровь и наши страдания! И чтобы не случилось…

Слова утонули в очередном рыдании, капитан взял за плечи и крепко сжал.

— Перестань реветь, — сказал он почти ласково. — Терпеть не могу женских слез, и в подружки тебе не нанимался. Держи, — протянул неизвестно откуда взявшуюся салфетку.

Веда промокнула глаза и высморкалась. На столе снова появились стаканы с виски.

— Пей, — подал Аллерт стакан.

Отнекиваться бесполезно. Обхватив стакан двумя руками, Веда сделал приличный глоток. Напиток обжег, хотелось вдохнуть поглубже, но вместо вдоха пришел кашель, а через секунду по телу разлилось тепло. Дрожь отступила, плакать больше не хотелось.

— Так-то лучше, ‒ резюмировал капитан. ‒ Допустим, я тебя понимаю: сам был изгоем и знаю, что значит носить мишень на спине. Но одного сочувствия маловато будет.

— Я могу доказать. Сделайте сканирование Максу и себе, тогда все поймете.

— А мне сканирование на кой хрен? — удивился Аллерт.

Уставившись на стакан, Веда судорожно искала ответ. Он не знает… В «Экзо матрикс» ему ничего толком не объяснили, решили, что так проще, надежнее. А заслужил ли Рэйн Аллерт правду? В корпорации жестко придерживаются секретности, но это не дает им право так поступать с людьми. Стоит рассказать правду. Пускай та нелицеприятна, да что греха таить — уродлива, будто химера в цирке! Но все же это правда.

— Сканирование необходимо, чтобы вы, наконец, поняли что вы такое, — с нажимом проговорила Веда. — Нейроусилитель в вашем мозгу скорее проблема, нежели благо. В лаборатории проводились исследования, и не год, как вам сказали, а куда больше. В корпорации долго пытались создать суперсолдата: гибрид с силой машины, со способностью синхронизировать разум с себе подобными и при этом выглядеть как человек, быть человеком. Вы не первый и не последний. Были сотни неудачных попыток, и насколько знаю, проблема в усилителе.

— Не понял, — насторожился капитан. — Усилитель ведь работает. Скорость реакции возросла в разы, отличная память, выносливость — все как сказал босс. Даже спать не обязательно, мне от этого ни холодно, ни жарко. С усилителем все в порядке. А при чем тут синхронизация — вообще не понимаю.

— Я не знаю подробностей, просто говорю то, о чем слышала. Информацию выхватывала кусками: что-то в лаборатории уловила, что-то в офисе корпорации, а Балатье рассказал тоже, что и вам. То есть — ничего. Но я знаю, что с вашим телом что-то сделали. Я не ученый, не медик, но, кажется, вас воссоздали с нуля. Нейроусилитель плохо приживается в тканях, поэтому большую часть заменили искусственными. Вы — синтет.

Показалось, будто Аллерт больше не слушает. В полумраке, пропитанном запахом алкоголя, вспыхнула зажигалка. Одинокий огонек долго мерцал прежде чем набросился на сигарету. Капитан курил, отстраненно глядя в потолок.

— Райли, ты что-то путаешь. Я не синтетик. Не изменился ни на грамм. Что я, собственное тело не отличу от подделки? И зачем корпорации об этом молчать? О психике моей пекутся? Так поздновато, я с катушек давно слетел.

Веда пожала плечами.

— Если бы знала, то смогла бы ответить. А вы сейчас на стадии отрицания, судя по всему. Но подумайте, — Веда схватила его за руку, и заставила показать ладонь. Кровь запеклась, а пореза нет, только осколок стекла впился между указательным и средним пальцами, будто всегда был там. — Вот, смотрите. Порезы не затягиваются за несколько минут. А яд чаёнс? Да от малейшей дозы можно свалиться! Вы давно должны быть покойником!

Нервным движением Аллерт выдернул руку. Уставился на ладонь, словно увидел нечто чужеродное, после чего с силой вдавил сигарету. Красная точка ожога исчезла через несколько секунд, оставив на коже лишь пепел.