Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Колыбельная страха [litres]

– Шебурши быстрей! – выдохнул мне в спину Сева.

Услышав его голос, я снова задумался: «Легко ему, а мне, вообще-то, прокладывать тропу. Дядя Сева, повар, любитель жареных кабанов, не последний человек в бандитском мире. Вопросов у меня к тебе много, теперь бы найти время их задать. И правда. На кого он теперь работает? Если он знал про подставу от Гунча, знал, что Борзого завалили по приказу будущего авторитета, то он вступил в союз с врагом жирдяя? Так получается? Что он упоминал про корону? Кто-то должен приехать и устроить проверку Бугру, вручить ему символ воровской власти. Или нет? Сухарь? Странное слово, сухарь. Вот, значит, где ты ползал, старый бандюка! Ты же явно в эти два дня ходил к Границе, слил информацию, которой я поделился! Зачем только вернулся? Пусть другим втирает, что случайно зашел на огонек и грохот РПГ».

Мы продолжали бежать. Впереди расстилалось поле – с аномалиями и торками. Я перескочил через сточную канаву, которая проходила между индустриальным комплексом и дикой природой. Шаг, еще шаг. Быстрее, но без истеричного бега… Увидел легкие отблески на снегу, будто кто-то там рассыпал синие гранулы стирального порошка. В сторону. Теперь каждый метр давался с трудом. Я несколько раз упал, обессиленный и замерзший.

– Левей!

– Нет, там «туман»! – просипел я и указал чуть в сторону, на засыпанный снегом пригорок. «Или это бетонная плита? Не похоже. Сейчас разберемся. Только бы добежать до нее через это поле заснеженное». Аномалия справа, аномалия слева… Зубы выбивали дробь, тяжело дышал замыкающий Сева, Ренат хрипел мне в спину.

Пригорок становился все ближе, я несколько раз падал лицом в снег. Выстрелы за нашими спинами стали звучать громче, словно приближаясь. Еще чуток… Вдруг я услышал вскрик. Оглянулся. Дядя Сева пытался подняться. Из его рта вытекала тонкая струя крови.

– Снайперок!

«Снайпер? Я слышал только автоматные очереди из «калаша». Или это работал “Вал”!?»

– Ренат, тащи! – приказал я. Мы кинулись к старику и, подхватив его под руки, рванули к пригорку.

– Упали! – крикнул я, ощутив прилив горечи во рту. Подождал несколько секунд и выпалил: – Дальше!

За пригорок мы все же успели забежать, рухнули на него сбоку, и поняли, что это сложенные пирамидой стволы древесины. Лесозаготовка.

– Все, отбегался, – произнес дядя Сева.

– Прекращай. Сейчас гляну, – сказал я. У меня зуб на зуб не попадал, поэтому слова эти прозвучали очень жалобно. С такой дрожью в голосе только милостыню просить.

– Забей. Нас просекли и теперь рванут за вами…

– За нами, – угрюмо выдохнул Ренат.

– Заткнись, качок. Мне по масти столько бегать не положено. Останусь я, только чуток побазарим…

– Дядь Сева, тут же овраги видны, а дальше выйдем на дорогу – и вперед. Выскочим к Бару, – попытался я его уговорить.

– Шах, хоть ты не балаболь. Я сам виноват, надо было застрелить Гунча, но это не по понятиям… Запоминайте оба, это важно. Для всех в Зоне важно… Олег Владимирович, по кличке Овод. Он должен до Рождества доставить корону и устроить экзамен Гунчу. Я успел Оводу маляву кинуть, не зря же два дня пропадал…

– При чем тут Овод?

– Будет сходка, и на нее я должен был привести тебя. Твои слова по Борзому – это приговор. Скажу так, Гунч давно смеялся: типа, Овод маленький и жужжит, а он – целый Гунч. Это твой шанс, парень. Оводу дали задачу – порешать с этим Бугром: если достоин, то короновать, если нет – в расход. Гунч многим жизнь испортил…

– Это чего, Кузьме на сходку надо идти? – спросил Ренат. Он осторожно выглядывал из-за «пригорка» в сторону темного Завода.

– Да. Должен был я привести, но теперь не судьба. Проблема только имеется: место сходки еще не определили. Сегодня как раз должны решить. У тебя, Шах, несколько дней на то, чтобы это узнать и прийти на эту встречу. – Дядя Сева вытер кровь с подбородка. Я всматривался в лицо этого старика – человека, который прожил не одну жизнь. Вот это был пахан, настоящий авторитет, который не гнушался из себя изображать простую шестерку.

– Что это даст, дядя Сева? – спросил я, уже не чувствуя ног.

– Карим, если майор не промахнулся, сейчас с перегрызенной шеей умирает. Остается только этот апельсин скороспелый… Он многим попортил дела…

Вжикнула и вспыхнула в небе очередная ракета.

– Идут! Шах, там свет фонарей! Возле забора. В нашу сторону топают!

Что-то глухо тукнуло – и от штабеля сложенных деревьев Ренату в голову отлетела щепка. Он испуганно спрятался.

– И снайпер еще…

– Сева, я вроде все понял, но уточни для меня, – начал я оправдываться, – почему ты его просто не грохнул?!

– Шах, Гунч по воровскому закону пока чист и метит в авторитеты Зоны. Но если Овод его ужалит, то все – большая часть пацанов отколется от этих отморозков. Многим не нравится убивать сталкеров, – сказал Сева. – А теперь дословно запоминай фразу: «Олег Владимирович! От всей души поздравляем тебя с Новым! Искренне желаем крепкого здоровья, удачи во благо воровского, жизненного благополучия. Я останусь в поле, язык за меня расскажет. Питаю надежду, Рыба-Гунч сгниет за дела свои падлючные. С тетушой, Сева Зауральский».

Он резко повернулся, вырвал у Рената автомат, всучил мне ружье, пистолет и патронташ.

– Все, валите отсюда.

– Э, Сева, это… Отдай плащ и боты, – сказал Ренат.

– Фраер – и в Зоне фраер. Мне по статусу не положено полуголым умирать, – отказал ему старик, покачав головой.

– Мы потопали, пока темнота, – сказал я.

– Одежонку нашаманишь?

– Гнилой вопрос, – ответил я.

Сева оскалился:

– Не смеши старого своим языком. Топай. Смотри, мы с Борзым за тобой сверху будем просекать. Сдрейфишь…

– С какого перепугу? Вы ж раньше с ним никогда не ошибались в людях, – проклацал я зубами, кинул пистолет Ренату и, больше ничего не говоря, бросился в темноту.

Мы с Барой успели нырнуть под балку до новой сигнальной ракеты. Заработал «калаш» – дядя Сева давал нам время.

Спустя какое-то время мы заметили торков. Они стремительно надвигались на нас, явно обрадовавшись свежему мясу. Пальцы у меня совсем задубели, но я заранее вытащил патроны…

Прыжок, я сместился в сторону и выстрелил дублем. Перекувыркнулся, уходя от атакующего торка…

– На! – крикнул Ренат, и пистолетик в его руках начал выпускать пули.

Я переломил ружье, загнал патроны. Первому торку я снес противогаз и половину головы. Ренат продолжал дырявить его друга.

Бой был коротким. Я присел, начал снимать «берцы» с вонючих торков.

– Так, вроде подходит, – сказал я. – Ренат, вот и тебе «берцы», тельник. Пришел к тебе зоновский секонд-хенд. Выбор небольшой, зато будем одеты и обуты, – пояснил я.

Хорошо, когда тебе рады, когда встречают с неподдельным удивлением, бросаются к тебе через весь Бар, опрокидывая стол, тараня стоящих на пути сталкеров. Плохо, когда все это делает рыжий законовец, орущий во все горло: