Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Колыбельная страха [litres]

Гунч пищал и пищал, словно на исповеди. Я все не мог понять – зачем?! Он же признался, что слил Борзого. По понятиям дяди Севы и Овода, это уже был приговор. Или нет?

– Так вот, на Фабрике нам подножку сделали. Этот майоришка без разрешения командования такой беспредел устроил. Повязал пацанов и сталкеров – и на Большую землю отправил. Ну и похоронил немало… Прикинь, этот лось, – Гунч кивнул на меня, – чуть Карима не завалил. Тот успел убежать и спрятаться в заброшенном здании. Прикинь, Карим Волк – и убежал, поджав хвост!

Овод промолчал, я тоже решил дослушать до конца. «Вот как, значит, выжил глава наемников. Но, насколько я помнил, чтобы добраться до тех зданий, надо было преодолеть стену, потом еще метров пятьсот пройти и перебраться через мелкое озеро… Мы тогда успели за это время только спуститься с третьего этажа в подвал, а Карим сделал такой марш-бросок. Силен, зараза».

– Ну а потом – Завод. Поверь, Овод, я землю рыл! Мы туда столько сталкеров нагнали, что БАМ можно было построить! И все зря! Была там база ученых, но сгорела давно…

– И вы решили заманить военных? Ничего умнее не придумали? – поинтересовался Овод.

– Это Карим. Он откуда-то узнал точное время нападения. Лазил подле леса, а потом притопал за неделю до атаки этих… Ну и за день мы приготовились.

– Так откуда Карим знал? – опередил меня Олег Владимирович.

– А кто его знает. Мистика. Реально, мистика. – Гунч подтянул золотой крест к жирным губам, перепачканным кровью. Поцеловал. Меня передернуло от такого лицемерия… Я отбросил осколок бутылки и присел, начал искать колпачок от ручки. Заодно и поближе к кровати передвигался, а там лежал топор…

Гунч продолжил:

– Мы пытались подкупить их офицеров, так нас послали сразу. Особенно полкан их по воспитательной, который раньше хапал как не в себя…

– И что военные?

– Ничего. Кариму чуть горло не перегрызли, да и ушли, собаки, человек десять… Мы их обложили в НИИ, завтра Карим вернется, и мы их додавим… Слышь, Овод, объясни этому фраеру, что ты меня не убьешь… По масти не положено меня так по-тупому сливать.

В этот момент я нащупал рукоятку топора и крепко схватил ее.

Все замерли. Даже Гунч перестал пыхтеть. Секунды убегали в вечность очень быстро, и я понял, зачем Бугор так долго болтал. Отклонился от своего блатного наречья. Теперь он попытался манипулировать нами, хотел стравить нас…

Я медленно встал, развернулся к ним лицом.

– Чё, рыба гнилая, на измену упал? Думаешь, я не успею тебя привалить топором?

Мой голос в закрытом помещении прозвучал грозно. Я не видел себя со стороны, но Гунч, Бугор Зоны, побледнел.

– Кузьма, если вы помните наш разговор, я вам не обещал смерть данного человека, – произнес Овод.

Время таяло, и я понимал, что бить надо сразу. Инициатива уходила от меня. «Что мы имеем? – судорожно размышлял я. – Гунч – предатель, и не потому, что сгноил сталкеров. Даже денежный ущерб ему готовы были простить, если бы он откопал лабораторию. Но нет, он в пролете. Теперь, после встречи с лешим, я знаю почему. И Овод готов его наказать, но убить сам не имеет права. Да и мне позволить – тоже, я же военный».

– Я знаю только два варианта, – произнес я, просчитывая, как вырубить Овода.

– Чего тут балабонить? Ты или мне ноги целуешь и, так и быть, уходишь на фиг, или я тебя оприходую… – успел высказаться Гунч.

Олег Владимирович прервал его, не поворачиваясь ко мне:

– Раз.

– Я уверен, что кому-то из вас успею проломить башку. Может, сразу прихлопну и выпотрошу обоих авторитетов.

– Два.

– Или наша рыба погуляет. До блокпоста, а потом – куда его толстые ноги приведут. Сможет добраться до НИИ Метпром – Небо Зоны ему фемидой будет.

Гунч рыпнулся, взмахнул руками, словно отталкиваясь от воздуха. Овод резким движением вогнал ему в бедро свое жало, и Бугор рухнул на пол. До двери ему осталось доползти совсем чуток.

– Судьба пусть решает, – согласился городской авторитет.

– Да ты чего? Овод, не путай рамсы! Отведи меня к нашим, пусть они решают! – Гунч жалобно смотрелся на грязном полу. Он перевернулся на спину, водолазка задралась, оголяя жирный живот. Ручки он поднял, намекая, что даже не думает сопротивляться.

– Пополз к выходу, фраер, – произнес Овод, выдергивая жало. Он стоял ко мне спиной, но я готов был поклясться, что при этом авторитет полностью контролировал ситуацию.

– Олежка, не надо, – тонко пропищал Гунч.

– Надо, Валера, надо. За Борзого, за Севу Зауральского, – произнес без своей фирменной ухмылочки Овод.

Бугор перевернулся и пополз. Его толстая туша еле поместилась в дверной проем. Он отталкивался коленями и локтями, пытаясь побыстрее выбраться из подвала. Заработал инстинкт жертвы, Гунч пытался убежать, зная, что это глупо.

Овод прихватил с пола колпачок, сложил ручку-нож и спрятал ее во внутренний карман.

– Вам, Кузьма, нужно отдельное приглашение? – поинтересовался он. Очки на месте, ухмылка – тоже.

– Боюсь сорваться и зарубить эту тварь, – честно произнес я.

– Не стоит. Мы же с вами прекрасно знаем, что произойдет, – сказал Олег Владимирович. Он поднял свой стильный плащ, отряхнул с него мелкий мусор. Недовольно поморщился:

– Плащ придется отдать в химчистку, шарф другой покупать. Да и нового главу в Зоне теперь надо ставить. От вас, Кузьма, только хлопоты, – печально проговорил он.

Я же усмехнулся. Не подвел меня дядя Сева, не подвел и Овод. Конечно, наши интересы совпали, но не настолько сильно, чтобы отпустить меня на волю.

Я двинулся следом за Бугром. Вовремя. Тот уже поднялся и пытался ковылять по ступенькам. Он обернулся, заторопился, оставляя красные полосы на стене.

– Ползать надо на брюхе, – зло прошептал я.

Удар обухом по бедру – и Гунч с криком осел на лестницу. Очень хотелось рубануть его наотмашь пожарным топором. «Нет. Пусть Зона рассудит, а я устал убивать».

Я дождался Овода. Как я и думал, он наступил на спину Гунча и первым выбрался из подвала. Что-то прокричал, получил ответ и лишь тогда махнул рукой, разрешая выйти и нам.

Бугор дополз до старого тополя и, цепляясь за него, поднялся на ноги. Я же зарядил топор в знакомое дерево, вытащил из того же ствола нож, забрал свой пистолет.

– Чего трясешься? – спросил я и передернул затвор пистолета. – Тебе вон через тот холм, дальше – железнодорожная насыпь. Там – как захочешь: или через проход с аномалией, или на блокпост.

– Олежка, да уйми ты этого психа! – закричал Гунч.

– Давай, Валера, топай. Может, еще свидимся, – сказал Овод.

– Гниды. Я же вас обоих убью. Я же тебя сам сдам ментам! А тебя – тебя сожгу!

Жирдяй потряс кулаками. Щеки его ходили волнами, кровь стекала по лицу. Он развернулся и медленно побрел за холм.