Дмитрий Ермаков - Метро 2033: Площадь Мужества [litres]

Как и было оговорено в плане операции, веганцы находились на площади Мужества второй день. Штурмовики следили за группой Игната Псарева от Выборгской и никак себя не обнаружили. Потом отряд укрывался в подвале жилого дома, наблюдая оттуда за тем, что происходишло на площади.

– Здравия желаю, господин лейтенант! – отсалютовал беглец.

– Вольно, капрал, – отвечал лейтенант-веганец. – Докладывайте.

Тот быстро изложил командиру все, что ему удалось выяснить.

– Северяне не пошли на союз. Я подслушал разговор караульных. Морозов послал приморцев в жопу.

Лейтенант одобрительно кивнул. Отказавшись от союза с Альянсом, северяне сильно упрощали работу имперским штурмовикам.

– И еще. Разговорил я этого Псарева. Он – пешка, ниче не знает.

– Зато Гаврилов знает, – его собеседник зловеще ухмыльнулся. – И Воеводин. Они оба здесь, идут на Пискаревку. Главное – взять живым хоть одного. Действуем четко по плану.

Веганцы скрылись во дворах.

Погоня началась.

6 ноября, через 14 часов после начала войны,

Пискаревское мемориальное кладбище

Гаврилов долго не мог решиться вести отряд на Пискаревку через центральный вход. Он был уверен, что мемориальный комплекс охраняется веганцами, а значит, лобовой штурм – верное самоубийство. Но у Воеводина было иное мнение на этот счет.

– Люди – не такая большая проблема, – убеждал командира Денис. – Их хотя бы убить можно. А ветки, капитан? Да вы послушайте, че там творится.

Большую часть мемориального комплекса покрывал густой лес. Оттуда, в самом деле, каждые несколько минут слышался грохот падающих веток. А вот в районе центрального входа было открытое пространство.

– Рассредоточиться, – приказал Гаврилов своим людям. – Не спускать с кладбища глаз.

Сталкеры залегли вдоль забора Пискаревки.

Полчаса отряд вел наблюдение за кладбищем. Никто не заметил ничего подозрительного. Зато сталкеры сбились со счету, сколько раз за это время они слышали грохот падающих сучьев. Тем временем, оттепель делала свое дело, ледяной наст начинал подтаивать, ходить становилось легче. Правда, добавлялась новая напасть: грязь под ногами.

– Ниче, танки грязи не боятся, – заметил по этому поводу Денис.

– И самосвалы, – вставил Федор.

Особенное беспокойство у Савелия Игоревича вызывали два небольших каменных здания с колоннами, расположенные симметрично с двух сторон от входа на кладбище. Идеальные укрытия для пулеметчиков или снайперов. Денису и Федору он поручил проверить оба строения. Остальные члены отряда, укрывшиеся среди развалин бензоколонки, обеспечивали разведчикам прикрытие. Прикрывать, впрочем, не пришлось. Воеводин и Романов ворвались сначала в первый домик, потом во второй.

– Чисто, – выдохнул капитан, увидев в окне условный сигнал Дениса. – Пошли. Игнат, Алиса, останетесь здесь. Мало ли что.

Позиция за бензоколонкой имела большое стратегическое значение, она позволяла контролировать весь проспект Непокоренных.

Псарев проворчал: «Все веселье пройдет без нас», – но сильно упираться не стал. В глубине души он был даже рад, что не идет на кладбище. Игнату не хотелось в этом признаваться даже самому себе, но от одного взгляда в сторону Пискаревки душа его сжималась от страха.

Люди двинулись вперед. У входа к ним присоединились Денис и Федор.

– «Вечен ваш под…». Видимо, подвиг. «В се…цах покол…». Не очень понятно. «Грядущих», – прочитал Самохвалов одну из надписей. – Да уж. Вечен… Спроси метрошную молодежь, что такое «Пискаревка», никто не ответит…

– Заткнись! – шикнул на парня Воеводин. – Смотри в оба.

С обеих сторон от входа тянулись к небу страшные, уродливые деревья. Их голые сучья, покрытые льдом и присыпанные снегом, напоминали щупальца чудовищ. Или руки людей, воздетые к небесам в немой мольбе. Юноша почувствовал, как в сердце его закрадывается ледяной страх. Остальным сталкерам тоже стало не по себе. Даже капитан поежился и отвел взгляд от корявых черных веток, нагонявших своим видом безотчетную тоску.

– Останешься здесь, – приказал он Бойцовой.

Соня повиновалась. Пробила ледяной наст, выкопала в снегу что-то вроде окопа, залегла у гранитного постамента, над которым возвышалась зловещая конструкция, напоминавшая факел.

– Можно и я останусь? – поинтересовался Дима. Он очень боялся оставлять любимую девушку одну. Но получил отказ.

Отряд двинулся дальше.

Впереди лежал пологий спуск, а дальше расстилалась обширная равнина, засыпанная снегом и окруженная со всех сторон густым лесом. Прямо впереди, на расстоянии пятисот метров, маячила скульптура. Отсюда сложно было рассмотреть детали. Ясно было только, что статуя что-то держит на вытянутых руках.

– Родина-мать! – произнес Самохвалов. И Денис отозвался:

– Она самая…

Дима пригляделся и понял, что скульптура в самом деле изображает молодую женщину.

«Скорбит о погибших сынах. Как символично… – подумалось ему. – Сколько людей здесь похоронено! Денис говорил, что сотни тысяч… А сколько народу полегло в Последней войне, и подумать страшно. Их даже никто не хоронил. Некому было хоронить».

Краткая остановка закончилась. Прощупывая путь с помощью шестов, люди спустились вниз по обледенелому склону.

На веганской схеме их цель располагалась с правой стороны от скульптуры, в перелеске. Пока отсюда не было заметно ничего подозрительного, только деревья и снег.

«Веганцам не откажешь в чувстве юмора, – размышлял юноша, с трудом продвигаясь вперед через обледеневшие сугробы. – Спрятать средство массового уничтожения… на кладбище. Шутники, нечего сказать».

С оружием наготове, не спуская глаз с зарослей, сталкеры пробирались вперед, в сторону монумента «Родина-мать». В одном месте Воеводина что-то заинтересовало. Он остановился, несколько раз ударил шестом, потом разгреб снег. Там обнаружилась гранитная плита с выбитыми на ней цифрами: «1942». Подошел Гаврилов, заглянул через плечо Дениса.

– Это надгробие? – поинтересовался Савелий Игоревич.

– Вроде того, – отозвался Воеводин. – Тут народ хоронили по годам.

Самохвалову в очередной раз стало дурно. Он читал о братских могилах, где зарывали людей, погибших в одном сражении. Или бойцов одного подразделения. Но чтоб могилы отличались только по годам… Об этом Дима раньше не слышал. Это было по-настоящему страшно.

Люди двинулись вперед. Вскоре они оказались на том месте, которое веганцы пометили значком «биологическая угроза».

Диана получила приказ прикрывать отряд. Она заняла позицию у гранитного постамента, на котором возвышалась «Родина-Мать».

– Осмотреть все! – скомандовал Савелий Гаврилов. Сталкеры рассеялись.