Дмитрий Ермаков - Метро 2033: Площадь Мужества [litres]

– Ну, зашибись! – Федор не на шутку обиделся. – Че за фигня?!

– Зато тебе две палки, а не одна, – Воеводин оборвал товарища, сунув палки ему в руки.

Оставалось решить, что делать с ящиками. Денис предлагал бросить их, но капитан Гаврилов отказался наотрез. Он был твердо уверен, что контейнеры им пригодятся. В итоге ящики поручили Диме и Соне. Они должны были тянуть их за собой на веревке.

– Ты Самосвал – вот и вези, – съехидничал Федор.

Парень проглотил обиду.

А вот Бойцова молчать не стала. Она коротко замахнулась и врезала Романову кулаком под дых. Царь переломился пополам, закашлялся.

– Сонька… Твою дивизию… Ты охренела? – простонал он, жадно хватая ртом воздух.

– Значит, так. Он. Не. Самосвал, – зарычала девушка, надвигаясь на Федора. – Он – мой парень. И я. Не позволю. Его. Оскорблять. Усек?

Но прежде, чем Романов успел что-то ответить, Дима повернулся к Соне и сказал строго:

– Я как-нибудь сам разберусь, лады?

Потом обратился к Федору:

– Самосвалом не называй. Даже «Митей» можно. Самосвалом – нет. А то сам ящики потащишь.

– И кто ж меня заставит? – осклабился Романов.

– Я, – рявкнул Воеводин. – Я заставлю. А Димон прав, не фиг дразниться.

Соня ничего не сказала, но в глубине души аплодировала.

«А гриб-то вырос, – подумала девушка. – Молодец, Димка. Растет».

Отряд двинулся дальше по проспекту Непокоренных.

Даже с помощью лыжных палок передвигались они медленно. Ноги разъезжались. Везде, куда хватало глаз, лежал сплошной слой льда. Впереди показался перелесок, примыкавший к Пискаревскому кладбищу. До цели оставалось совсем немного.

И тут за спиной сталкеров раздался оглушительный грохот.

От неожиданности все резко развернулись… В итоге удержаться на ногах смог только Денис. Остальные посыпались, как горох. Кто-то ушиб пятую точку, кто-то – бок. Меньше всех повезло Диме, он растянулся на льду во весь рост, даже выронил ружье. Раздался взрыв ругани. Матерился даже Самохвалов, от которого редко можно было услышать хоть одно грубое слово.

С немалым трудом, опираясь на лыжные палки, сталкеры снова поднялись на ноги.

Их глазам предстало пугающее зрелище. Огромная ветка дерева, сплошь покрытая льдом, рухнула на ржавый остов автомобиля, похоронив его под собой.

– Че это она? – пробормотал Гаврилов, озадаченно глядя на мешанину из льда, древесины и железа.

– У-у… А вот теперь реально жопа, мужики. Сучья ломаться начали, сука, – в первый раз в голосе Воеводина зазвучала неприкрытая тревога.

– Немудрено. Столько льда на них налипло… – Соня с опаской поглядывала на другие деревья, похожие на декорации к какому-то странному спектаклю. На каждой веточке блестела маленькая ледышка. Пока отряд шел ровно посередине проспекта, ветки им не угрожали. Но впереди ждало кладбище, заросшее деревьями…

– Ходу! – скомандовал Денис, и сталкеры двинулись дальше.

Не прошло и пяти минут, как из глубины городской застройки раздался еще один такой же «взрыв», потом еще, еще… Ледяной дождь превратил руины Петербурга в смертельную ловушку.

Через двенадцать часов после начала войны,

площадь Мужества

Данила в полной мере ощутил на своей шкуре все прелести пребывания на «Даче». Так северяне называли каторгу. Располагалось это чудесное место в оборотных тупиках за Площадью Мужества. Станция, много лет служившая конечной для изолированного отрезка, имела разветвленное путевое развитие. При желании в туннелях можно было проводить военные парады. Но парады в Северной Конфедерации не устраивали. Зато имелись в наличии правонарушители разного уровня, от мелких воришек, до матерых рецидивистов. Здесь их ждал тяжкий труд, затрещины и зуботычины от охраны. Немногим удавалось отмотать срок каторги до конца.

Мнимый караванщик терпел издевательства долго. Целых двадцать часов. А потом один из охранников имел неосторожность повернуться к нему спиной. Реакция каторжника была молниеносной.

Бросок, болевой прием – и вот уже обмякшее тело охранника оказалось в руках Данилы. Автомат и нож – тоже.

– Всем стоять! – зарычал арестант, приставив острие клинка к горлу караульного. Автомат Данила забросил за спину, чтоб не мешался. Остальные «дачники» прыснули кто куда. Трое охранников вскинули было оружие, но применить его не решились.

Прикрываясь пленником как живым щитом, Данила добрался с «Дачи» на станцию, оторвавшись от преследователей. Караульные допустили явную оплошность, не успев поднять тревогу. Беглецу это было только на руку. Дальше все должны были решить скорость и наглость. Оставив тело в туннеле, Данила ловко взобрался на платформу.

Там проходило занятие для ополченцев. Инструктор, опытный боец, преподавал гражданским азы рукопашного боя. Оружия ни у кого заметно не было.

Рывок – и вот Данила уже рядом с люком, ведущим на лестницу. А там – служебный выход в город. Из люка, к огромному счастью беглеца, как раз вылезал громила-сержант, который два дня назад притащил в метро их с Игнатом. Чувствовал он себя неважно, держался за живот и матерился сквозь зубы.

После пинка, которым наградил своего обидчика Пес, сержант сначала долго приходил в себя, потом, добравшись до наблюдательного поста, в самых ярких выражениях докладывал Морозу, что случилось на площади. После этого он еще с полчаса спускался вниз. Всего этого Данила, конечно же, не знал. Он просто видел перед собой шанс удрать из метро.

И без лишних слов ткнул сержанту в лицо ствол автомата.

– В сторону отошел. Люк не закрывай, – приказал беглец.

Сержант уставился на Данилу выпученными глазами. Мгновение громила старался осмыслить ситуацию. Потом дернулся, попытался захлопнуть дверцу. Это стало последним, что сделал в своей жизни здоровяк. Раздался выстрел, пуля попала ему прямо в лоб. Грузное тело рухнуло на гранитные плиты.

Беглец круто развернулся, ударил короткой очередью, посеяв на станции панику. После этого юркнул в открытый люк и тщательно задраил за собой металлическую дверцу. Теперь нельзя было терять ни минуты. Он ринулся вверх по лестнице.

Даже для подготовленного военного путь наверх по лестнице был бы тяжелым испытанием. У Игната и Дианы он занял десять минут. Данила поднялся наверх за пять. Боязнь погони придавала ему сил. Но дело было не только в этом. Вверх по лестничным маршам летел прекрасно подготовленный солдат. До поры до времени Данила скрывал свои способности. Пришло время проявить их.

На площади его уже ждали.

Веганцы.

Отряд из пяти бойцов, у одного на боку – стек, знак офицерского отличия. Увидев Данилу, вылезающего из люка, веганцы бросились в его сторону. Ледяной дождь еще не начался, поэтому движения людей затруднял только глубокий снег.