Сергей Королев - Земля живых [сборник]

Остановился он, только когда перед самым капотом выросла изгородь. Рой вывернул руль, ставя машину бортом к изгороди, чтобы, если вдруг придется спешно улепетывать, не пришлось разворачиваться, заглушил двигатель и прислушался, опустив стекло.

– Вроде бы тихо.

Михаил поморщился.

– Слушай, а тебе не кажется, что мы поступаем несколько глупо? Если у тех парней есть ночные прицелы, то, может быть, мы делаем именно то, что им и надо?

Рой замер.

– Ты хочешь сказать…

Что он хотел переспросить, Михаилу узнать уже было не суждено. Откуда-то из-за изгороди раздался хлопок, боковое стекло сыпануло осколками, а Михаилу на лицо брызнуло чем-то теплым, почти горячим. Прервавший фразу Рой безвольно завалился на Михаила, и русский понял, что охранник мертв. Михаил не стал ждать, пока невидимый стрелок сменит прицел, а открыл дверь и выпал из машины. И тут же снова захлопали выстрелы. Раздался звон стекла, противный визг рикошетов: по машине палили сразу из нескольких стволов. Матерясь сквозь зубы, русский укрылся за капотом, надеясь, что двигатель станет достаточной преградой для пуль, снял оружие с предохранителя и попытался оттереть лицо от крови и ошметков мозгов Роя.

Позиция была незавидная: нападающих он не видел, им же, едва он высунется, ничто не помешает нашпиговать его свинцом. Бежать он тоже не мог: плоская, как стол, местность отлично просматривалась с позиции нападающих. Единственное, что ему оставалось, – вызвать подмогу и молиться о том, чтоб она приехала раньше, чем парни с той стороны забора подберутся к нему вплотную, возьмут в клещи и банально расстреляют.

Он поднял автомат над машиной на вытянутых руках и несколько раз выстрелил, не целясь, просто чтобы заставить нападающих залечь и выиграть немного времени. Блин, что ж он так расслабился, не высказал здравую мысль в самом начале, когда Рой только собрался мчать в темноте на другой край взлетного поля? Привык за последние дни, что противником могут быть только мертвые твари, не отличающиеся умом и сообразительностью, и вляпался. Мать твою.

– В канале Майкл. Попытка прорыва с северной стороны поля. Рой мертв, меня прижали, нужна помощь!

По рации ему не ответили. Зато он услышал стук пулеметных очередей с той стороны, где располагались административные здания. В солидный, отрывистый лай вплетались хлопки «G36». Черт, ну и дела. Похоже, действительно происходит то, чего опасался Рой. На аэропорт напали, и ребятам с той стороны не до русского, встряпавшегося здесь в говнище по самые помидоры.

– Майкл, здесь Хук. Не можем помочь, попробуй добраться к нам самостоятельно. У них там снайпер, он не даст нам добраться до машин.

– Охранники, блин! – сплюнул Михаил и продолжил, уже в гарнитуру: – Принял. Будьте осторожны, пойти могут с любой стороны.

Он высунулся из-за пикапа, и тут же землю рядом с ним взбугрили пули. Михаил ответил двумя короткими очередями, ориентируясь на вспышки, и с удовлетворением отметил, что с той стороны кто-то вскрикнул.

Однако это успех временный. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы свалить отсюда как можно быстрее.

Пришедшую в голову мысль спасительной назвать было нельзя, но за неимением лучшего…

Он нашел в разгрузке перевязочный пакет и достал из него бинт. Разорвал упаковку, скатал бинт в длинный, тугой жгут. Огляделся, прикинул последовательность действий, глубоко вдохнул и, высунувшись из-за авто с правой стороны, дострелял магазин несколькими короткими очередями. Дождавшись ответного огня, рванул, пригибаясь как можно ниже, вдоль кузова, нащупал крышку бензобака и, откинув ее, запустил внутрь жгут бинта.

На то, что машина заправлена, что называется, «под крышку», он обратил внимание еще в кабине. И сейчас это должно было сыграть ему на руку.

Щелчок зажигалки, один, второй – бинт нехотя занялся, постепенно разгораясь. Взвизгнул рикошет, частые удары забарабанили по кузову – его заметили. Убедившись, что бинт загорелся как следует, Михаил снова высунул ствол автомата, выстрелил несколько раз, а потом, стараясь постоянно держать между собой и атакующими машину, на четвереньках рванул в темноту.

Машина взорвалась, когда он успел удалиться от нее метров на пятьдесят. Михаил упал в траву, прикрыл голову руками. Над головой свистнул осколок, стрельба стихла – нападающие, судя по всему, были просто ошарашены. А еще они, скорее всего, потеряли его из виду. Они сейчас вообще ничего не должны были видеть – особенно если пользовались ноктовизором или ночными прицелами. Эх, сейчас бы вернуться, обойти их по дуге и ударить в спину… Но нельзя. Он не знает, где именно залегли плохие парни, и нет никакой гарантии, что его не заметят. Потому он приподнялся, отбежал в сторону и, пригнувшись, побежал по направлению к самолету, практически полностью растворившись в ночной темноте.

Неожиданного нападения у плохишей не вышло. Характер перестрелки, звуки которой доносились от административных зданий, указывал на то, что завязался позиционный бой – то, чего сам Михаил на месте нападающих опасался бы. Штурмовать аэропорт, даже такой, как Джефферсон-Сити Мемориал, сложно: открытые пространства, все как на ладони, укрытий практически нет, а обороняющиеся к тому же еще и за стенами. Непонятно, на что надеялся противник. Разве что у них есть еще какой-то хитрый план в запасе.

– Майкл, здесь Финч. Что у тебя за взрыв? – ожила гарнитура.

– Пришлось взорвать пикап. Ухожу в сторону самолета. Прикройте по возможности. Я в кого-то с той стороны попал, но там ерунда, скорее всего.

– Обозначься, как нам тебя не зацепить?

– Не зацепите, я самолетом от вас прикрываюсь. За ориентир берите пикап.

– Принял.

Откуда-то со стороны зданий застучал пулемет. Трассы выстрелов потянулись туда, где еще совсем недавно прятался за машиной Михаил, а сам он, воспользовавшись прикрытием, выпрямился и рванул к самолету уже всерьез.

Когда он присел за шасси, сердце готово было выпрыгнуть из груди, а легкие раздувались, как кузнечные мехи. Заржавел, заржавел, ничего не скажешь. Нечасто ему в последние годы бегать приходилось, солидным, блин, стал, серьезным. Надо воскр, как пригодятся. Но для начала не мешало бы выпутаться из этой заварухи.

– Они отступают! – раздался чей-то голос в наушнике. – Уходят, не выдержали.

– Техники говорят, птичка готова. Как только эти ублюдки отойдут – начинаем заправку и погрузку. Готовьте людей! – это уже Финч.

Михаил сменил магазин, уселся прямо на асфальт, опершись спиной на шасси. Что-то в ситуации ему казалось неправильным, как-то все просто очень. Не могут нападающие быть такими тупыми, чтобы просто наобум попытаться штурмовать, не могут – и все тут. Как-то все напоказ слишком, нахрапом. Михаил на месте плохих парней действовал бы не так. Им же даже стрелять по их с Роем пикапу не нужно было, можно было уйти в сторону, перебраться через забор и тихонько пробраться к самолету. Ну да, с фронта можно было и пострелять по зданиям, чтоб внимание оттянуть и заставить свет выключить – Михаил обратил внимание, что прожекторы, до этого освещавшие самолет, погасли: их выключили, чтоб не делать «Боинг» слишком легкой мишенью, мало ли что у атакующих на уме. Но нет, они поперли на рожон, вскрыли свои позиции… Нечисто здесь что-то, можно правую руку на это поставить.