Роман Корнеев - Мятеж

Завернув драгоценные образцы в демпфер, Рейес быстро собрал оставшиеся вещи, свернул панели ранца (тридцать четыре процента, ну, чем богаты) и быстро застегнул все крепления. Раздался яростный стрёкот, и шестивинтовая приблуда послушно потащила его в сторону долины.

Двигался он аккуратно, стараясь не задевать ногами первые верхушки низеньких местных ёлок, но и не поднимаясь выше необходимого — ощущение, что его кто-то или что-то разыскивает, по-прежнему не отпускало.

После прохождения второго уступа обзор, наконец, расширился, тут же показалась и уводящая вниз цепочка торчащих позвонков — останки канатки выглядели отсюда как пунктир на карте. А вон там, в самом низу, уже видны руины гостиничного комплекса, значащегося на карте как Пунта Рокка. Туда-то нам и надо.

Сам комплекс после пятисот лет полной заброшенности представлял собой жалкое зрелище, к тому же руины могли посыпаться от малейшего порыва ветра, так что даже приближаться к нему особо и не стоило, а вот за ним, на дальнем конце бывшей парковки для посетителей, в той её части, что не пострадала от вездесущих здешних оползней, Рейес и оставил свой скаут.

К несчастью, туда вот-вот дотянется солнце.

И всё-таки, чего он так боится?

Посадка была жестковатой — и батарея уже садилась, и Рейес что-то совсем извёлся. Высвобождаясь из крепежа, он успел сделать вокруг себя пару оборотов, всё высматривая, высматривая…

Двойной хлопок так крепко ударил по ушам, что, кажется, чуть не сбил его с ног.

Почему двойной, понятно — фронт скачка уплотнения отразился от склона, но какого дурня сюда потащило на гиперзвуке?..

Рейес ещё не успел додумать эту мысль, как его ноги сами припустили бегом к скауту. Прямо так, бросив ранец к трёпаным пням, успел бы снять рюкзак с драгоценными образцами — и его бы бросил. Им владел сейчас только один императив — спрятаться, уйти, убежать.

Лишь бы оказаться подальше от той штуки, что произвела на свет этот хлопок.

Кабина скаута встретила Рейеса теплотой и дружелюбно помаргивающими огоньками контрольных панелей на ветровом стекле. Старомодный интерфейс сделали специально для него, до безумия не любившего все эти индукторы. Да и что тут мудрить — пара тычков пальцем и двигатель уже послушно набирает обороты, готовясь поднять аппарат в воздух. Вот и солнце показалось, привычное, ласковое.

Показалось и пропало, это всё испещрённое трещинами асфальтовое поле вокруг разом накрыла единственная монолитная тень.

Рейес моргнул, выдохнул, и послушно отрубил питание авионики [236] Авионика — неофициальный термин, обозначающий интеллектуальную начинку летательного аппарата, его средства связи, навигации, управления, ориентации в пространстве. . Двигатель в ответ автоматически заглушился.

Ладно. Будь по-вашему.

На середину, аккуратненько так, как бы заранее заискивая, вышел рыжий детина. В годах такой, солидный, лет сто двадцать от роду и столько же килограмм живого веса. Неожиданный типаж, на Старой Терре такие нынче среди гляциологов [237] Гляциология — наука о природных льдах. в почёте, то есть южнее пятидесятой параллели почти что и не встречались. И почему «детина» — сразу понятно, было в этом человеке что-то залихвацки-безумное. Такое бывает у подзадержавшихся в развитии кидалтов, которых жизнь пока не успела как следует повозить мордой по бетонному крошеву.

Самое же странное, что было в детине — Рейес сколько ни всматривался в развесёлые морщины на этом лице, никак не мог понять, где он его видел. Не здесь, не на Старой Терре. Местных он, пожалуй, хотя бы раз видел всех, за столько-то лет. Этот не отсюда. Откуда-то оттуда, из Галактики. О которой Рейес не хотел даже и вспоминать.

Ко всему, веселье это у чужака было довольно непростое — спрятанные в пучки смеховых морщинок глаза были цепкими и даже злыми, смотрели они не тебя издали как два дула.

Вздохнув, Рейес выбрался из скаута и побрёл тереть. Тереть здешние любили, предельно низкая плотность населения сказывалась. Правило простое — если уж пересеклись, надо потереть.

Рейес тереть никогда не любил. Но тут, видимо, придётся.

Детина ждал на месте, воспользовавшись паузой на физическое перемещение тушки для вольного её разглядывания. Так, с хитрецой, чуть склонив голову на бок. Руку для приветственного рукопожатия он протянул в последний момент, когда Рейес уже был буквально в полушаге.

— Приветствую, коллега.

Рейес смутился.

— А вы тоже панбиолог?

Детина ответил многозначительно:

— В каком-то смысле, в каком-то смысле. Вас же зовут…

— Рейес, к вашим услугам.

Представиться в ответ детина не спешил и продолжал всё в том же малопонятном духе:

— Тоже на «эр», значит, ну, что ж, привычка — вторая натура. Вы, кажется, куда-то спешили, коллега?

Детина ехидно указал пальцем на брошенный посреди колотого асфальта ранец.

Рейесу на этом моменте почему-то стало стыдно, пришлось понуро брести и подбирать с пола каку. А ты не мусори.

— Мне срочно нужно на юго-восточную станцию Мегаполиса. Образцы должны остаться в максимальной сохранности.

Пусть знает, что люди все занятые.

— Так мы вас подбросим, коллега Рейес, всяко быстрее будет, а ваш скаут на автопилоте доберётся.

На этот раз указующий перст детины был сориентирован строго вертикально. Рейес поднял голову и машинально поцокал языком.

Космо-атмосферный гиперзвуковой глайдер, с собственной гравигенной, а значит и накопителем к ней, а значит, способен к пассивному прыжку, если — и наверняка — оборудован биокапсулами для экипажа. Впрочем, основная позиция последнего предполагалась не лежачей, а вертикальной, со всем комфортом, климатизатором и приятной музыкой. Неплохо устроился «коллега». Безлюдная, периферийная и в общем-то отсталая Старая Терра со своими панбиологическими заморочками подобного роскошества себе позволить не могла. Значит точно — что-то прилетело, тихихонько так, как положено по инструкции безопасности, за пределами Облака Хиллса [238] Облако Хиллса — внутренняя тороидальная область Облака Оорта диаметром от 2 до 20 тысяч астрономических единиц. в пятидесяти килотиках проклюнулось в субсвет, рассупонилось на орбите и вот, пожалуйте, над Рейесом теперь глайдер нависает. Интересно, какого класса космодура способна нести подобные излишества?

— Тяжёлый многоцелевой носитель Пространственных Сил Союза «Цагаанбат», порт приписки «Инестрав-Пятый», прошу любить и жаловать.

Рейес покосился на детину, но промолчал. Нечто от всех этих произносимых вслух загадок в голове у него шевелилось, но пока не желало становиться чем-то осознанным.

— Имплицитная память [239] Имплицитная память — тип памяти, который обеспечивает использование информации, полученной на основе неосознаваемого прошлого опыта в отличие от эксплицитной — осознаваемой. Опытным подтверждением существования имплицитной памяти считают «эффект предшествования», когда субъект успешнее решает задачи, к которым он был подготовлен в предшествующем подсознательном опыте. — неприятная штука, особенно в нашем случае, коллега, вы уж потерпите, пока не локализуется.