Роман Корнеев - Мятеж

Наверное, что-то пытались напоследок прокричать в канале, который Райдо так предусмотрительно замьютил.

Больше из недр дипа ничего не сыпалось, пространство быстро и само собой очистилось от дебриса, прочие неуправляемые крафты также покинули сектор своим ходом. А после в прыжковой зоне штатно начали прибывать первые ордеры.

Лишь семь часов спустя прибыл Воин.

И ровно в эту секунду за спиной у капитана в рубке раздались знакомые сварливые интонации.

— Капитан, мне по-прежнему необходимо срочно попасть на борт «Лебедя».

Только голос был непривычно подростковым. Магистр снова с нами, какое счастье.

Осколки металла, сослепу прожигающие темноту. Острые кромки бронеплит, заусенцы эффекторов, спрессованные решётки мёртвого бозе-конденсата, мерное тиканье ядерного распада эка-тория [158] Эка-торий, он же унбибий — гипотетический мета-стабильный химический элемент группы суперактиноидов с обозначением Ubb и атомным номером 122. , квантово-механически осциллирующие состояния кубитов [159] Кубит — квантовый бит информации. Кубит допускает два собственных квантовых состояния, но при этом может находиться, как любая квантовая система, и в их суперпозиции. , замороженные в абсолютном стазисе биополимеры.

Мёртвые и живые одновременно.

Десантные боты, не способные к самостоятельным прыжкам и активному маневрированию на выходе из дипа. По сути своей — значительно усовершенствованные спасательные капсулы, чья основная задача была — не просто с максимальной сохранностью донести свой полезный груз, но и оказаться на той стороне боеспособной единицей флота, готовой направить все наличные ресурсы на выполнение поставленной задачи.

Но пока они представляют собой лишь разбросанную по глубинам топологического пространства горсть мёртвых семян, из которых ещё только предстояло попытаться произрасти какой-то жизни.

Эти «бобовые зёрна» из мёртвого холодного металла и вплетённой в него чистой энергии силовых полей некогда были направлены к цели твёрдой рукой, которая знала, чего от них ждёт, однако теперь всё было оставлено на волю случая.

Даже такой крошечный объект, каким был десантный бот, мог по пути угодить во флуктуацию шевелёнки, стать жертвой тёмного потока, застрять в анти-де-ситтеровской седловине дипа или, напротив, угодить при неудачном проецировании в балб, который коагулировал при таких размерах за микросекунды, даже если бы у бота был достаточно большой запас эффективного импульса, чтобы суметь его развернуть.

В конце концов, ничтожная ошибка в точности наведения стартовой катапульты на выходе в квадранте десантирования становилась декапарсеками субсвета, что делало возможные поисково-спасательные операции заведомо бессмысленными — в таком объёме пространства весь террианский флот мог провести сотню лет, обшаривая ловушками тик за тиком, и ничего не найти. Оставалась надежда на штатную нейтринную «вопилку», но её ещё сперва необходимо было чем-то запитать.

Сама погрузка в десантный бот означала добровольное участие в благотворительном розыгрыше. Разыгрывалась при этом твоя жизнь.

Замурованные в ледяной панцирь совершенного небытия рыцари молча славили своего сюзерена, отправившего их на ратный подвиг. Молча и мёртво.

Могущественным сюзереном же выступало само пространство.

Огромная пустая среда сама каждый раз удивлялась, как вообще кому-то помимо её воли удалось выставить сюда, на это чудовищное ристалище, горсть столь ничтожных песчинок чуждой ему материи, и ещё больше поражалась, что те были настолько вопиюще малы, что дип, сам всемогущий дип, оказывался в итоге неспособен толком помешать неизбежному ходу вещей.

Однажды сюда попав, десантные боты, так или иначе, всегда покидали чуждую ему топологию, стоило в обычном мире проскочить единственной квантовой искре планковского времени. Квантовый закон сохранения массы-энергии-информации даже за пазухой у дипа продолжал работать. Но отнюдь не всегда это возвращение было штатным.

Люди, запертые в капсулах, поневоле оказались теми несчастными котами, которых мучил у себя в голове старик Шрёдингер, ни разу не покидавший тиши собственного кабинета на Старой Терре, но сумевший предсказать саму возможность подобного. Как и в том мысленном эксперименте, объявить, кто выиграл, а кто проиграл в этой лотерее, можно было, только вынырнув обратно в субсвет, а до того топологическое пространство замораживало любые незащищённые макроскопические объекты в бесконечной череде неэффективно-вероятных событий парадокса Зенона [160] Квантовый парадокс Зенона — парадокс квантовой механики, заключающийся в том, что бесконечно часто измеряемое метастабильное квантовое состояние не может распасться. . Выпасть из этого состояния и тем самым разрешить конфликт можно было, лишь спроецировавшись обратно в субсвет.

Лёгкий всплеск, рябь едва заметных гравитационных волн в сантиметровом диапазоне, и всё стихло.

Субсвет благополучно вернул себе образовавшийся при броске дефект массы и на этом успокоился.

Из трёх десятков десантных ботов — каждый с четырьмя членами экипажа на борту — один по ту сторону не появился вовсе, рассеянный по всей односвязной области видимой Вселенной случайным каскадом распада высокоэнергетических сгустков экзотической барионной материи.

Ещё два бота тут же, едва осуществив обратное проецирование, разлетелись в кварк-глюонную пыль из осколков сверхтяжёлых элементов, выйдя в субсвет с перекрытием , на мгновение таким образом превысив на крошечном участке скрученного ультрарелятивистского пространства локальный предел Чандрасекара [161] Предел Чандрасекара — верхний предел массы звезды, при превышении которого она становится нейтронной. Существование предела было предсказано индийским астрофизиком Субраманьяном Чандрасекаром. Здесь имеется в виду предел давления вырожденного электронного газа, когда электроны оболочек начинают сливаться с протонами ядер. .

Двадцать семь ботов вернулись целыми.

Прожаренные насквозь нейтринным ветром.

До отказа насыщенные по всей массе антипротонами.

Рассеявшие за декапарсеки пассивного прыжка всю тепловую энергию.

Смороженные в единый монолит плотно сжатого волнового пакета, от которого отскакивали даже радиоволны, не в состоянии проникнуть внутрь спаянного конденсата из квантовых состояний, который, тем не менее, жаждал теперь вернуть себе движение, вернуть себе жизнь.

Чечевичные зёрна кувыркались в пустоте, ежесекундно разлетаясь на сотни километров. Если не случится чудо, их траектории, полого изгибаясь, растекутся по всей толще галактического диска и продолжатся дальше, в бесконечно-горячие недра Гало, которое начнёт переваривать металлические льдинки, атом за атомом стёсывая приповерхностный слой, пока не обнажится нежное нутро, пока не покажутся кости.