Ричард Морган - Пробужденные фурии [litres]

Я применил нейрохимию и заметил впереди ремонтную лестницу на пирс, у основания которой прижало огнем сверху троих пиратов Влада. У ближайшего модуля подводного бункера плавало раскинувшееся тело их товарища; от лица и груди, где бластерный огонь выжег жизнь, шел пар.

Я бросился к лестнице с бесшабашностью водомерки. – Яд!

– Да – вперед!

Словно опять в Нечистой. Остатки настройки Сачков, а может, какое-то родство близнецов, забота «Эйшундо». Я перешел на спринт. За мной заговорил осколочный бластер – злобный порывистый скулеж в дожде, – и край пирса взорвался под градом картечи. Еще крики. Я добрался до лестницы, как раз когда пираты поняли, что их больше никто не прижимает. Я спешно полез наверх, заткнув «Рапсодию».

Там были тела, разорванные и кровоточащие после осколочного огня, и один из людей Шегешвара, раненый, но все еще на ногах. Он сплюнул и бросился на меня с ножом. Я увернулся, захватил вооруженную руку и скинул его с пирса. Короткий крик, потерявшийся в шторме.

Присесть и приготовиться – я поводил «Рапсодией» в плохой видимости, пока за мной ползли остальные. Дождь колотил, от вечнобетонной поверхности как будто поднимался миллион гейзеров. Я сморгнул капли с глаз.

На пирсе было чисто.

Мураками хлопнул по плечу.

– Эй, неплохо для пенсионера.

Я фыркнул.

– Кто же еще тебя научит, как надо. За мной, сюда. Мы прошли по пирсу под дождем, нашли вход, который я искал, и проскользнули по одному внутрь. Внезапное облегчение, освобождение от мощи шторма шокировало, почти как тишина. Мы стояли, обтекая на пластиковый пол короткого коридора со знакомыми тяжелыми металлическими дверями с иллюминаторами. Снаружи ревел гром. Я на всякий случай заглянул в стекло двери и увидел комнату, полную безликих металлических шкафчиков. Холодильник для хранения корма пантер и время от времени трупов врагов Шегешвара. В конце коридора узкая лестница спускалась к грубому станку для переоблачения и ветеринарной секции для пантер.

Я кивнул на лестницу.

– Там. Три этажа – и мы в подводном бункере.

В авангарде пошли пираты, шумные и воодушевленные. Учитывая их дозу мета и немалую обиду за то, что пришлось лезть по лестнице за мной, переубедить их было бы трудно. Мураками пожал плечами и даже не пытался. Они быстро загрохотали по лестнице и влетели прямиком в засаду.

Мы были на пролет выше, двигались с трезвой осторожностью, но даже я почувствовал, как выплеск бластеров опалил мои лицо и руки. Какофония истошных внезапных криков, когда пираты вспыхнули, словно факелы. Один сделал три шатких шага назад из ада, умоляюще подняв к нам охваченные пламенем руки. Его тающее лицо было меньше чем в метре от моего, когда он рухнул, шипя и дымясь, на холодные ступеньки.

Мураками швырнул вниз ультравиб-гранату, и она металлически зазвенела, прежде чем разразилась знакомым чирикающим криком. В замкнутом пространстве он был оглушающим. Мы одновременно прижали руки к ушам. Если кто-то внизу и кричал, их смерти оказались неслышными.

Мы подождали секунду после того, как граната затихла, затем Мураками пальнул вниз из плазмошрапнельной винтовки. Никакого ответа. Я прокрался мимо почерневших и остывающих трупов пиратов, давясь от вони. Вгляделся за отчаянно вывернутые руки того, кто принял основной удар, и увидел пустой коридор. Сливочно-желтые стены, пол и потолок, ярко освещенные полосками иллюминия над головой. Ближе к основанию лестницы все было окрашено широкими мазками крови и сгустков ткани.

– Чисто.

Мы пробрались через ошметки и осторожно двинулись по коридору, в сердце нижних этажей подводного бункера. Танаседа не знал точно, где держат пленных, – гайдуки вообще нервно и агрессивно отреагировали на появление якудза на Кошуте. Несмотря на шаткое положение раскаивающегося неудавшегося шантажиста, Танаседа все равно настаивал, чтобы его пустили, потому что надеялся узнать у меня под пыткой или вымогательством местонахождение стека Хираясу Юкио и тем самым хоть как-то компенсировать потерю репутации, по крайней мере, в глазах собственных коллег. Аюра Харлан-Цурёка из каких-то своих интриганских побуждений согласилась, так что в конце концов именно ее давление на Шегешвара и привело к дипломатическому сотрудничеству якудза и гайдуков. Танаседу формально поприветствовал сам Шегешвар, а затем сообщил в недвусмысленных выражениях, что тому лучше остановиться в Ньюпесте или Городе Духа, не приближаться к питомнику без особого приглашения и держать своих людей на коротком поводке. Экскурсии по владениям Танаседа точно не удостоился.

Но на самом деле в комплексе было только одно безопасное место для людей, которым хозяин пока не желает смерти. Я видел его пару раз в предыдущие наезды, однажды даже наблюдал, как туда сопровождают обреченного игромана, пока Шегешвар размышлял, как именно преподать на нем урок для остальных. Если хочешь запереть человека в питомнике – сажаешь его туда, откуда не выберется даже чудовище. Сажаешь в клетки для пантер.

Мы помедлили на перекрестке, где над нами зияла открытая вентиляционная система. По трубе слабо доносились звуки продолжающейся битвы. Я показал налево, шепча:

– Там. Клетки пантер на следующем повороте справа; они выходят в туннели, которые ведут прямиком в вольеры. Шегешвар переделал пару для людей. Где-то там они и будут.

– Ну хорошо.

Мы снова ускорились, повернули направо, и тут я услышал плавный, солидный гул двери в клетку, которая опускалась в пол. Шаги и возбужденные голоса. Шегешвар, и Аюра, и третий голос, который я вроде бы слышал раньше, но не мог узнать. Я задавил дикий выплеск радости, прижался к стене и махнул Яд и Мураками.

Аюра – сжатый гнев, когда я настроился:

…надеялся, что меня это впечатлит ?

– Вот только не надо сейчас, – огрызнулся Шегешвар. – Это все узкоглазый як, которого именно ты уговаривала терпеть. Я же говорил…

– Почему-то, Шегешвар-сан, я сомневаюсь…

– И не смей меня так звать. Мы на Кошуте, а не на сраном севере. Имей уважение к чужой культуре. Антон, ты уверен, что атакующих передач нет?

И третий голос тут же подгрузился в памяти. Высокий командный голова с разноцветными волосами из Дравы. Цепной софт-пес Ковача 2.0.

– Ничего. Только…

Надо было этого ожидать.

Я хотел выждать еще пару секунд. Дать им выйти в широкое, ярко освещенное пространство коридора, затем захлопнуть капкан. Но вместо этого…

Яд пронеслась мимо меня, как сорвавшийся трос на траулере. Ее голос словно выбил эхо из стен всего комплекса.

– Антон, гребаный ты ублюдок!

Я оторвался от стены, развернулся, чтобы накрыть их всех «Рапсодией».

Слишком поздно.