Мари Джевинс - Железный Человек. Экстремис

– Это я переживу. А вот знаешь, что действительно сложно? Осознавать, сколько детей потеряли ногу или руку, подорвавшись на минах «Старк Энтерпрайзес». Им никак не помогут деньги, которые пошли на разработку новых методов лечения сердечных заболеваний. Те люди из здания ФБР… не думаю, что их семьям по душе твоя математика. Цель не оправдывает средства. Я это понимаю, а вот ты, похоже, нет.

– Нет между нами разницы, Старк. Ты ничем не лучше.

В полумраке лаборатории Железный Человек опустил голову, задумавшись о своей миссии в этом мире. Тони поднял голову и сделал шаг вперед, выйдя на свет:

– Но я стараюсь. И завтра мне будет не стыдно посмотреть на свое отражение.

– Виски? – Сэл Кеннеди взглянул на Тони с легкой улыбкой. На нем была все та же гавайская рубашка и солнечные очки, но выглядел он уставшим и не таким расслабленным, как пару дней назад.

– Сэл, я уже говорил: я больше не пью.

– Что ты тогда в этом кабаке забыл?

– Тебя ищу, очевидно. Или ты думаешь, я случайно заскочил в бар в Оксидентал по дороге из Техаса на Кони-Айлэнд?

– Ладно, ладно… Но ты здесь явно не просто повидаться. Несколько лет от тебя ни слуху ни духу, а тут видимся дважды на неделе. Пришел за советом, который может дать лишь твой старый мудрый друг? – Сэл окинул Тони недовольным взглядом и указал на стул. – Я нужен тебе, снова. Придется вставать в очередь – официантке я тоже нужен, точнее мой заказ. Ты что-нибудь будешь? Про выпивку я понял, но у них просто волшебная выпечка. И я говорю «волшебная» не просто так, они…

– Я в самолете поел. Вообще, мне бы не пришлось ехать до твоего дома, чтобы потом снова возвращаться в город, если бы у тебя просто был телефон. Тебе его даже покупать не надо – могу подарить. Отличный, как у меня, ловит даже там, где нет сети. Все через спутники – я их сам устанавливал. В космос летал, и все такое.

– Ты хочешь мне одолжение сделать? Что-то слишком просто, – отмахнулся Сэл. – Вот сделаешь телефон-нанобот, которого можно в таблетке проглотить, тогда давай. Или такой, чтобы вводить под кожу. А лучше наоборот: загрузи меня в телефон, все равно скоро сингулярность наступит. И никаких больше трубок у уха, кстати, от этого плечо болит. А зачем тебе автомобиль? Ты до моего дома из принципа не летаешь, чтобы потом было на что пожаловаться?

– До твоего дома я не летаю, чтобы тебе потом не пришлось объяснять всему миру, почему ты дружишь с Железным Человеком. Но я не жалуюсь – пока едешь, есть куча времени, чтобы почувствовать себя дерьмом за то, что сдал властям старого друга.

– Да, уже читал, – Сэл жестом указал на газету, лежащую на баре. – Интересно, а йога в тюрьмах предусмотрена?

Тони опустил взгляд, чтобы не смотреть Сэлу в глаза.

– Она даже не чувствует себя виноватой. Уверена, что раз она гений, то чувство вины не для нее, а ее разработки стоят жизней нескольких обычных людей. И то, что Маллен бегал вокруг, решая, кому жить, а кому умереть, ее совершенно не смущает.

Какое-то время они сидели молча. Тони поднял газету, которую читал Сэл. « Ученой предъявлены обвинения в происшествии в штаб-квартире ФБР » – гласил заголовок.

– А вчерашние заголовки видел? – спросил Тони.

– Нет. Прислали свежую порцию психоделического чая из Перу, так что весь день сидел дома.

– Ну и хорошо.

– Перестать быть плохим человеком почти невозможно. Тут нет твоей вины, – мягко заметил Сэл. – Мы так жили тысячелетиями. То, как изменился ты, твой сознательный выбор – практически никто так не сможет. Ну, если не прибегать к помощи фармацевтики, конечно.

– Ее посадят, Сэл. После того как она спасла мне жизнь и обновила мой костюм.

Сэл покачал головой:

– Она в ответе за смерть множества людей, Тони. И неясно, какие еще ужасы произойдут в мире по ее вине.

Тони нахмурился. Сэл прав, но Тони второй шанс давался не один и не два раза. В молодости он был безответственным, и Пеппер прикрывала его, пока он не исправился. Он был алкоголиком, но смог бросить пить. Он потерял свою компанию, но сумел отобрать ее у Стейна. Оружием «Старк Энтерпрайзес» убивали людей, но теперь он смог обратить это во благо другим.

« Где бы я сейчас был, не будь у меня второго шанса ?» – задумался Тони, барабаня пальцами по столу.

– Согласен, штамповка номеров для машин – ужасная растрата ее интеллекта, – сказал Сэл. – А что, если мы попросим назначить ей общественные работы? Я смогу за ней присмотреть. Я следующей весной преподаю в Кремниевой Долине, институт занимается исключительно футурологией. Там есть курс по инновационным биотехнологиям – ей подойдет.

– После всего этого ее и близко к биотехнологиям не подпустят. Даже к медицине. Скорее всего, собаке температуру померить не дадут. Но я ценю твою заботу.

– А что насчет тебя? У нас и робототехника есть. Перемены пойдут тебе на пользу, а ты нам поможешь с курсом по искусственному интеллекту.

– Джарвиса отправлю. Он прекрасно имитирует, как мозг усваивает информацию. Чтобы вести курс по ИИ, я ему не нужен. И имена студентов он запомнит быстрее, чем я.

Сэл от души расхохотался:

– ИИ читает курс по ИИ! Я подкину идею. О, пусть одно занятие какой-нибудь твой старый костюм проведет – студентам надо на что-то поглазеть во время лекции. Получится, как будто ты в классе, а сам можешь продолжать сидеть на своих совещаниях.

Тони тоже рассмеялся. Затем наклонился поближе, нахмурившись:

– А вот как называется, когда ты производишь оружие, которое убивает людей, хотя сам ты этого не делаешь?

– Тони…

– Я понимаю иронию, Сэл. Может, мне тоже место в тюрьме? Я никого не убивал, я лишь делал оружие, которым убивали. Просто делал оружие, как и Майя. Я сам никого не убил, как и Майя. Но то, чем занимался я, считается легальным, хотя моим оружием убили куда больше людей, чем ее.

– Тони, когда ты был маленьким, мама читала тебе «Трех поросят» или «Гензель и Гретель»?

Тони заказал себе минералку.

– Сэл, моя мама… она мне читала другое. У меня были две книги: «Майк Маллиган и его паровая лопата» и «Паровозик, который смог». Затем мы переключились на «Популярную механику», а когда я чуть подрос, то стал рисовать иллюстрации к «Физике» Аристотеля. Сказки были мне как-то не интересны.

– Как же с тобой сложно. Ты был странным… но суть не в этом. Я к тому, что когда мы были младше, «добро» и «зло» были простыми концепциями. Три поросенка – это добро, Серый волк – зло. Но с возрастом эти линии стираются, жизнь становится сложнее и сложнее: « Ну, я просто скажу маме, что лег спать, а не читал всю ночь с фонариком свежий выпуск „Популярной механики” ».

– Хочешь сказать, что сначала читаешь по ночам, а через пару десятков лет уже поставляешь противопехотные мины в Камбоджу?