Константин Калбанов - Бронеходчики. Гренада моя

Поручик Миронов наблюдал за происходящим устроившись в открытом люке своей «Сороки». Бронеход имел на вооружении четыре пулемета. ЕКПБ [4] ЕКПБ – Единый крупнокалиберный Березина. , с кожухом воздушного охлаждения. Располагался в передней башне выступая за главный калибр. Три других, с «Максимами» в боковых и кормовой башнях, за вспомогательный. Впрочем, как раз они-то и были основным оружием этой машины. Ее главная задача состояла в поддержке пехоты и прикрытии более крупных бронеходов.

Кроме того, на вооружении «Сороки» имелась новейшая разработка российских оружейников. По бортам пристроились два двенадцатиствольных блока восьмидесятидвухмиллиметровых реактивных снарядов, с зарядом в семьсот грамм тротила. Не сказать, что так уж много. Да и оружие не отличается точностью. Но его задача не в уничтожении одиночных целей, а в массированном накрытии определенной площади. Радиус сплошного поражения шесть метров. При запуске даже короткой серии на четыре РС-а с имеющимся разбросом, получалось довольно весомо.

Григорий, высунулся в люк правой пулеметной башни за которой собственно и был закреплен. В экипаже все имели свою зону ответственности и в той или иной мере способны заменить выбывшего товарища. Механик-водитель управлял машиной. Командир командовал машиной и отвечал за кормовой пулемет. Разумеется, если не имел возможности озадачить этим кого другого. Три пулеметчика в башне главного калибра и по бортам. Кроме того бойцы у бортов отвечали за изготовку к бою блоков РС-ов. Ну и все должны были владеть световой и флажковой сигнализацией.

– Как настроение, Азаров? – Завидев высунувшегося юнкера, поинтересовался поручик.

– Боевое, господин капитан.

– Ясно. Вот что Григорий Федорович, я не стану ходить вокруг да около. Знаю, что вы рассчитывали стажироваться не на пауке, да еще и лишенной артиллерии «Сороке». А потому, хочу предложить вам временно перейти в отделение обеспечения. Егор же, – кивок в сторону штатного пулеметчика, стоявшего у обочины и чье место занял юнкер, – встанет в своей башне. Даю слово офицера, что для вас никаких последствий не будет, – закончил взводный.

Согласно положения о стажировке юнкеров в бронеходных частях, командир подразделения мог убрать юнкера из числа членов экипажа только в двух случаях. Первый, грубейшие нарушения, незнание матчасти, трусость или преступная халатность. И по каждому случаю производилась служебная проверка. Второй, рапорт о списании, собственно от самого юнкера. Азарова ни по одному из негативных пунктов притянуть было нельзя. А сам он ни за что не уйдет, что было написано на его лице, прямо-таки аршинными буквами.

– Мне некогда разбираться с вашим упрямством, господин юнкер. Впереди бой, – поиграв желваками, произнес Миронов.

– Я не подведу, господин поручик.

– Ладно, закрыли тему. Идите к световому семафору.

– Слушаюсь, господин капитан.

Азаров тут же стек в утробу машины и пристроился у рычага семафора. Световой и флажковый коды должны знать все члены экипажа. Впрочем, о взаимозаменяемости личного состава уже говорилось. Заглянул в окошко, чтобы убедиться в наличии огонька в ацетиленовой горелке, что перед зеркальным отражателем. Порядок.

– Господин поручик, юнкер Азаров к передаче кода готов.

Угу. Не складывалось у них с взводным. Да и неудивительно в общем-то. Каждый поступающий в Павловское училище мечтает об одном, стать пилотом бронехода В крайнем случае, для начала, механиком водителем на двухместном «Богатыре». Вот только человекоподобная машина давалась в руки далеко не каждому. Тут нужно было особо чувствовать машину, чтобы не просто удержать ее в вертикальном положении или двигаться по прямой. Важно с легкостью управлять бронеходом на пересеченной местности, да еще и в условиях боя.

Через год обучения, после стажировки юнкера проходили окончательный отбор. В ходе него учебная рота делилась на два потока, под разные типы машин. Миронов в свое время был отсеян и лишился мечты оказаться в боевой рубке. Азаров же имел все шансы продолжить обучение на управление человекоподобной машиной. Ну и как тут не возникнуть неприязни к юнкеру, который к тому же не особо скрывал своего неудовольствия по поводу стажировки на «Сороке».

– Приготовиться к получению приказа, – послышалась команда командира взвода.

Григорий поспешил отстучать сигнал «внимание». В такт его ритмичным ударам по рукояти, послышался перестук шторок фонаря. Закончив передачу приник к перископу семафора. Вообще-то, в коде сейчас нет никакой надобности. Машины стоят довольно близко друг к другу. Паровая машина это не практически вышедший из широкого употребления двигатель внутреннего сгорания. Работает тихо. И уж тем более, если речь идет о машинах и котлах замкнутого цикла. Для передачи команды капитану вполне достаточно обычного медного рупора. Но, как видно ротный решил перед боем еще раз проверить систему сигнализации.

– Господин поручик, все три машины подтвердили готовность к получению приказа, – увидев соответствующие сигналы, доложил юнкер.

– Передавайте. Выдвигаемся к месту высадки своим ходом. На марше поддерживать боевую готовность. Не зевать. Быть готовыми к отражению нападения.

Отдав приказ, поручик провернул рукоять механического телеграфа в положение средний вперед. Получив команду механик открыл клапан главного паропровода и увеличил подачу топлива на горелки, для большего парообразования нужна высокая температура. Трубный котел имеет слишком небольшой рабочий объем. Машина набрав обороты привела в действие масляный насос высокого давления, который в свое время погнал масло по шлангам высокого давления к цилиндрам. Бронеход слегка приподнялся, а потом зашагал вперед, словно гигантский паук.

Вот только легковесности этого членистоногого в бронеходе не было ни на грамм. Машина ступала весомо, разбрызгивая и выдавливая из под подошв опор кубометры грязи, каждым своим движением олицетворяя всесокрушающую мощь.

Хм. Неоспоримое преимущество бронехода перед автомобилями, бронекатами и бронетягами. Шагающей машине нестрашна распутица. Если только не болота, с многометровым слоем ила или торфа. Он способен преодолевать броды глубиной до трех метров. Подниматься и спускаться с таких склонов, которые для другой техники являются непреодолимой преградой. Его не остановить даже железобетонными надолбами, не говоря уже о бревенчатых или стальных ежах. Можно конечно устроить стену толстую стену высотой более полутора метров или вырыть по настоящему глубокий и широкий ров. Те же бронетяги остановить куда проще.

Как только вошли в ритм, Миронов приказал поднять флажковый сигнал «полный ход». Это дублирующая система сигнализации. Спасибо приснопамятному Тесле. Оно может благодаря этому сумрачному гению и удастся избежать вторую такую бойню, что приключилась буквально пару десятков лет назад. Но похоже, что заплатить за это придется прогрессом.