Константин Калбанов - Бронеходчики. Гренада моя

Немало достижений человеческой мысли уже оказались на свалке истории. Например телеграфы, как проводные так и без, двигатели внутреннего сгорания и многое другое. Никто не желает вкладываться в то, что в конечном итоге принесет только убытки. И военные в том числе. Нет смысла делать ставку на то, что в любой момент может быть выведено из строя.

Несмотря на то, что бронеход увеличил скорость до максимальной, и сейчас выдавал целых пятнадцать километров в час, Азаров не почувствовал никакого дискомфорта. Корпус многотонной машины только плавно покачивался, словно лодка на волнах. Вот так. Вроде и не море, но морскую болезнь заполучить очень даже возможно. С другой стороны никакого сравнения с транспортировкой на тряской и грохочущей платформе. Конечно, бронеход не движется беззвучно. Но все же, производимый им шум в разы меньше. Можно даже разговаривать.

Когда дошли до места запланированной высадки, взвод разделился. Миронов решил обойти сопку, на которой шел бой, с двух сторон. Пара под командованием поручика, двинулась вправо по склону. Вторая, влево.

– Господин поручик, разрешите вопрос? – Обратился к взводному Азаров.

Благодаря отогнутым клапанам шлемофона говорить можно было особо не повышая голос. Так самую малость.

– Спрашивайте, юнкер, – благосклонно позволил Миронов.

– А отчего для помощи пограничникам не использовать авиацию? По моему, применение штурмовиков было бы как нельзя кстати.

– Я полагаю так же, Григорий Федорович. Но откуда нам знать о чем там думают в высоких штабах. Может с авиацией какие проблемы. А может решили воспользоваться ситуацией и отработать взаимодействие по выдвижению бронеходов на передовые позиции в боевой обстановке. Каждое вот такое столкновение, это капля в общую копилку опыта. Ведь несмотря на свое бурное развитие, бронеходы это совершенно новый вид боевой техники, требующий особого подхода к тактике. И кстати, у него хватает противников, настаивающих на развитии направления бронетягов.

– А как же опыт боев в Китае? Ведь не секрет, что мы не просто продаем китайцам оружие и технику, но и отправляем к ним как своих советников, так и добровольцев.

– Наличие в китайской армии наших советников и уж тем более добровольцев, как раз секрет, Григорий Федорович. И лучше бы вам об этом не забывать, – попенял молодому человеку взводный. А потом продолжил. – Но это только боевой опыт. А здесь речь о взаимодействии при переходе от низкой степени готовности к высшей.

– А пограничники, которые сейчас так ждут помощи, знают об этом?

– Об этом не знаем даже мы. Мои слова, это всего лишь досужие размышления, не имеющие под собой никакого основания. Говорю же, я склонен с вами согласиться, штурмовая авиация в данной обстановке была бы как нельзя кстати. И кстати, то же новинка, и летчикам не помешала бы боевая практика. Но вместо этого на место выдвигаемся мы. Так что, скорее всего я прав.

– И вы не осуждаете действия командования, – не спрашивая, а скорее утверждая, произнес юнкер.

– Теория не подтвержденная практикой, мертва, Григорий Федорович. А в военной области практика зачастую оплачивается кровью.

– А что бы вы сказали, если бы узнали, что за эту практику штабные решили заплатить вашей кровью?

– Проклинал бы их на чем свет стоит. Причем совершенно не следя за своими словесами, – ухмыльнувшись ответил капитан, а потом с самым серьезным видом добавил. – Вот только это вовсе не будет означать, что они не правы. Крови по глупости штабных слито немало и еще будет предостаточно. Но нельзя отрицать того простого фата, что и польза от того случается нередко.

Поручик легонько хлопнул Григория по плечу, давая понять, что беседа закончена и тому пора возвращаться на пост. Восемнадцатилетний парень согласно кивнул и взгромоздившись ногами на откидную ступеньку, выполняющую так же и роль сидения, встал за пулемет.

В бронеходчики набирают исключительно низкорослых. Высота корпуса «Сороки» полтора метра, а соответственно для управления огнем «Максима», примостившегося в башне, собственного роста Азарову не хватало. Как впрочем и какому другому члену экипажа. Вот и предусмотрели конструкторы сидение с двойным назначением.

Заняв свой боевой пост, Григорий начал всматриваться в смотровые щели, забранные триплексом. Бронеход миновал открытое место и двинулся через лесной массив, то и дело меняя направление, при появлении на его пути слишком большого дерева. Более мелкие просто подламывал с зубодробильным скрежетом и треском. Все время по металлу скреблись ветви деревьев и подлеска. Стало настолько шумно, что Азаров опустил на уши клапана шлемофона.

Башня и пулемет застопорены в походном положении. Григорий внимательно всматривается в окружающую обстановку в своем секторе наблюдения. Все как обычно. За последние три недели он успел уже принять участие в двух учебных выходах на полигон. Доводилось им хаживать и через леса.

Словом, вроде все знакомо и он занят привычным делом. Вот только, стоило остаться один на один со своими мыслями, как в груди зародился холодок. Снаружи, сквозь скрежет ветвей начали доноситься звуки интенсивной перестрелки. А значит они уже недалеко от места боя. И осознание этого оптимизма не добавило. С одной стороны, он вроде как под защитой брони. Но с другой… Человек весьма изобретателен в том, что касается убийства себе подобных. А потому не стоит полагать, что находишься в полной безопасности.

Впрочем, положа руку на сердце он куда больше боялся не смерти и даже не самого боя. Его беспокоило то, как он поведет себя в настоящем бою. Это не бахвальные рассуждения в юнкерской курилке после просмотра нового фильма или прочтения очередной книги. Здесь все по настоящему. И он очень боялся ударить в грязь лицом. Тем более после того, как отказался покинуть машину, когда это ему было предложено.

А ведь поручик Миронов заговорил об этом не только из-за возникшей между ними неприязни. Он банально не хотел идти в бой с тем, в ком не был уверен. Одно дело полигон и совсем другое поле боя. От осознания этого, Григорий разволновался еще больше. К холодному комку под ложечкой добавился озноб, пробежавший по спине сверху вниз и обратно. Да еще и колени предательски дрогнули. Подумалось о том, не видел ли кто, и щеки залил румянец смущения.

Когда вышли из-за деревьев Григорий отчетливо рассмотрел выгоревшую дотла заставу. Там еще продолжало что-то гореть, но основной пожар уже миновал и спасать из огня явно было нечего.

Пара «Сорок» довольно бодро преодолела открытое пространство. А вот наконец и намеченный правый фланг позиций пограничников. Еще на подходе они получили сообщение световым кодом о критической ситуации и о том, что японцы подобрались к траншеям вплотную.