Василий Евстратов - S-T-I-K-S. Шатун 2

— Он у меня резко усилился и теперь мне по–новому нужно им учиться пользоваться.

— И какие проблемы с этим могут возникнуть?

— Не перебивай и он всё расскажет!

Шельма только зыркнула на Тихого, но ничего больше не сказала. Откинулась на спинку кресла и перед тем как скрестить руки на груди — пальцами возле рта провела в жесте: «Рот на замке» — перевела вопросительный взгляд на меня.

— Без знахаря я сам с ним не разберусь, — не обратил внимания на Шельму. Привык к её любопытству и манере постоянно перебивать собеседника уточнениями. — Да и за пределы стаба в таком состоянии опасно выходить: я рефлекторно его периодически активирую и просто на любой подозрительный шум сначала «радаром» осматриваюсь. А в нынешнем состоянии он не помогает, а наоборот дезориентирует меня, что может подвести нас в критической ситуации.

— С этим понятно, что учиться требуется, — подала голос Лиса. — Но ты так говоришь, будто прощаешься с нами?..

— В том и состоит проблема, что в Клин мне нужно ехать, к Факиру. С Паном я ни в цене не сошёлся и характером мы с ним тоже не сошлись.

— И сколько тебе учиться придётся? — нарушила тишину Хельга.

Шельма тоже ещё больший интерес на лице изобразила, но молча.

— Не знаю, — обвёл всех взглядом. — Срок обучения немалый. Пан учился несколько лет, мне меньше придётся, но тоже долго получится.

— Вот это сюрприз! — не выдержала Шельма. — А нам что делать, пока ты там с Факиром мультики смотреть будешь?

Этот её пассаж вызвал легкий смешок у всех. Она и Хельга немало рассказывали, как с ними Факир занимался, так что и мне смешно стало, как представил: сидим мы с Факиром и нашими генетами и мультфильмы смотрим, используя их как обучающие пособия.

— Что делать найдётся, — переждав смешки — продолжил говорить: — Срубили мы немало в этом рейде, так что о хлебе насущном вам думать долго ещё не придётся. Первоочерёдная же задача — дары развивать всем, ну и тренировки не забрасывать. С работой в стабе проблем нет, будете если что для тренировки наниматься на бирже. Или сами за тварями охотиться выбираться будете, благо не раз такое проделывали уже и для всех вас это не в новинку будет. Тихий, ты за меня страшим остаешься!

На что он только молча кивнул. Но я и не для него это говорил, а для отдельных личностей, чтоб потом никаких неожиданностей не было.

— Через часок подходи, переговорим более подробно по всем нашим делам.

— Хорошо. Ты, когда ехать собираешься?

— Через два дня караван в Клин идёт, с ним поеду.

— Не чуди! — Шельма чуть не подпрыгнула от возмущения. — Сами тебя Факиру доставим, чтоб точно быть уверенными что от тирана избавились, и ты вдруг неожиданно не вернешься. Хоть отдохнем немного, — уже тише закончила.

Своё дело она сделала, озабоченность с лиц исчезла окончательно и все стали строить планы на предстоящий отдых и как лучше свои дары развивать.

Передал все дела Тихому и принялся собираться к Факиру, а то Пан наш совсем зарвался — такую сумму мне выкатил, что мне аж поплохело. Так что пошёл он с такими запросами куда подальше. Заплатил ему только за Катрана: лежит там же где и Белояр недавно лежал, но на поправку уже пошёл — выздоровеет скоро.

Мангуст же перед самым моим отъездом пришёл попрощаться вроде как. И вот, прежде чем уйти — мнется: не поверил, что мы место не узнали, где ещё такие достать можно. Да и никто не поверил, но настаивать больше не стали. Не те люди. Понимают, что у каждого своя кормушка есть, пусть и такая, которой подавиться легко можно. Но пока от нас отстали.

Вот и Мангуст пересилил себя и ничего так и не спросив, попрощавшись, ушел.

— Ну что Пират: едем учиться и лечиться к Факиру?

Но как оказалось по приезде в Клин — с обучением там я пролетел. Факир в Береговой уехал, а в Клине сейчас вообще никакого знахаря нет.

Ну что ж — Береговой значит Береговой! Заодно и Белого проведаю, а то как расстались, так и не слышал про него больше ничего.

Распрощался со своими и отправил их обратно в Бастион, а сам присоединился к каравану, что в Береговой шёл — нечего им мотаться, если можно заплатить и вполне комфортно доехать.

К Береговому от Клина мы почти четыре дня добирались. И теперь смотрю на открывшийся вид и впечатляюсь. По рассказам знал, что увижу, но это действительно нужно видеть, чтоб осознать.

Береговой отсюда, с берега, не очень так виден — теряется на фоне реки. Вернее, РЕКИ — именно с большой буквы. Так как другого берега практически не видно — больше тридцати километров до него. Дымка там какая–то виднеется, это и есть тот берег, как в стороне, вон, говорят.

Сам Береговой от нашего берега в десяти километрах находится, на острове. И этот остров–стаб больше Клина раз в пять–шесть будет и только две такие части доступны приезжим. Остальные территории доступны только для граждан, кандидатов в них и особых гостей. Белый, как позже выяснилось, тоже ещё кандидат. Но этим не заморачивается, говорит, что с гражданством вопрос практически решенный.

Остров, вытянутый пузан с нашей стороны и как говорят, небольшой подковой с другой стороны изгибается. С левой стороны берег высокий, обрывистый, а вот вниз по течению у него что–то вроде трех «пальцев» раскинутых. Между коротким — с нашей стороны и средним подлиннее — гражданский порт, куда не граждане с грузом прибывают и там же склады для них построены. С другой стороны — между средним и третьим, длинным «пальцем» — база речников находится, куда чужим ходу нет и куда в своё время Белого сосватали. Это всё умудрился услышать из разговоров, пока паром ждали.

Сообщение между берегом и стабом только паромное, и прежде чем меня на него допустили, пришлось оплатить переезд, потом с ментатом поговорить и только тогда — Добро пожаловать на паром!

Кстати! Если ментата не прошёл, то оплата за переправу не возвращается, считается, что таким образом оплачиваются услуги самого ментата.

Под прикрытием военных катеров — которые прикрывали нашу погрузку, — погрузились на паром и довольно шустро переправились на остров.

Сошёл на берег одним из первых, так как без всякого груза прибыл — с одним рюкзаком и Пиратом за плечами. Огляделся и направился к патрулю, который на бронированном внедорожнике контролировали прибывших.

— Приветствую, служивые!

Окинули взглядом меня: осмотрели форму внешников, в которой я так и щеголял, только шлем сейчас на рюкзаке приторочен; оружие тоже вниманием не обделили — АКБ, который мне Мангуст подогнал (автомат Калашникова бесшумный под СП‑5 — СП‑6 патроны, у нас известный как АМБ — 17) и «Клевец» мой в кобуре; особенно на перевязанной руке взгляд задержали и только после этого ответили: