Мари Лу - Warcross: Игрок. Охотник. Хакер. Пешка [litres]

Потом набирает несколько невидимых мне команд и пропускает через программу Henka Games. В его руках возникает ключ, затемненный и постоянно меняющийся, с покрытой такими же узорами поверхностью. Я наблюдаю, как он берет ключ и прижимает его к кубу.

Поверхность куба внезапно застывает. Бесконечно повторяющиеся фракталы, покрывавшие ее, исчезают. А потом со вспышкой куб исчезает, и вместо него появляется сообщение.

В нем всего несколько символов.

1300ПЛ

Наши взгляды засекают его одновременно.

– Пиратское логово, – говорим мы хором.

Нормальному человеку 1300ПЛ ни о чем не говорит. Но для меня это запланированное событие. 1300 означает час дня в 24-часовом формате, а ПЛ – «Пиратское логово», хорошо знакомая мне аббревиатура. Это пользующееся дурной славой место сбора в «Темном мире».

Событие назначено на двадцатое марта.

– Ну, – говорю я, – кажется, я знаю, куда пойду на этой неделе.

Хидео еще секунду задерживает взгляд на сообщении, а потом переводит его на меня:

– Вы собираетесь туда одна?

– Вы взламываете фрактальные щиты, – я отклоняюсь назад на кровати и скрещиваю руки на груди. – А мое дело – бродить среди преступников, мистер Танака.

Тут он слегка улыбается.

– Пожалуйста, зовите меня Хидео.

Я наклоняю голову.

– Вы упорно обращаетесь ко мне «мисс Чен» на людях. Так что все честно.

Он поднимает бровь.

– Я пытаюсь не давать таблоидам слишком много пищи для сплетен. Они особенно агрессивны в это время года.

– Да? И что за сплетни? Что мы зовем друг друга по имени? Скандал. Тем более что таблоиды и так уже распускают обо мне сплетни.

– Ты бы предпочла, чтобы я называл тебя Эмикой?

– Да, – отвечаю я.

– Хорошо, – кивает он, – тогда Эмика.

«Эмика». Когда он произносит мое имя, я чувствую, как приятный холодок пробегает по спине.

– Буду держать тебя в курсе новостей, – говорю я, чтобы поскорее закончить разговор, – обещаю много интересного.

– Подожди. Последний вопрос.

Я жду.

– Да?

– Расскажи мне про свой арест пару лет назад.

«Он изучал мое личное дело». Я тяжело вздыхаю, раздраженная, что он спросил об этом. Я уже много лет не говорила об аресте.

– Это старое дело, – бормочу я и начинаю рассказывать, что случилось с Энни, и как я взломала школьную базу данных.

Хидео качает головой, прерывая меня:

– Это я уже знаю. Скажи, как полиция узнала, что это была ты .

Я колеблюсь.

– Ты слишком умная, чтобы попасться, – продолжает Хидео. Он внимательно изучает меня, выражение лица такое же, как во время проверки на нашей первой встрече. – Они не поймали тебя, не так ли?

Я встречаюсь с ним взглядом:

– Я сама призналась.

Хидео молчит.

– Они думали, что это сделала Энни, – продолжаю я. Вспоминаю полицейские сирены и как я захожу в кабинет директора, где собрались копы, наручники на запястьях Энни, ее залитое слезами лицо, шокированный взгляд, прикованный ко мне. – Они собирались арестовать ее. Так что я созналась.

– Ты созналась, – в его голосе нотка восхищения, – и ты понимала, чем жертвуешь?

Я пожала плечами.

– У меня не было времени об этом размышлять. Просто это казалось правильным.

Хидео молчит. Он полностью сосредоточен на мне.

– Полагаю, благородство еще существует, – наконец говорит он.

Я не знаю, что ответить. Я могу лишь встретиться с ним взглядом, почувствовать, как еще одна его стена рухнула, и увидеть, как изменилось выражение в его взгляде. Что бы он ни думал о моих словах, это его расслабило.

А потом это мгновение подходит к концу. Он выпрямляется в кресле и прерывает наш зрительный контакт.

– До скорого, Эмика, – говорит он.

Я бормочу что-то на прощание и заканчиваю звонок. Его виртуальное изображение исчезает из комнаты, и я снова одна. Я медленно выдыхаю и оседаю. Хидео ничего не сказал о других охотниках за головами, так что я, скорее всего, впереди всех. Пока все неплохо.

И тут я понимаю, что забыла отключить свою шпионскую программу, пока разговаривала с Хидео. То есть я, не зная того, лазила и в его профиле в поисках данных. У Хидео своя защитная система, но у меня получилось скачать один незашифрованный файл из его аккаунта, созданный чуть ранее сегодня. Вот он, подмигивает мне из загрузок. Я смотрю на него так долго, что он реагирует и открывается, предполагая, что я хочу заглянуть внутрь.

Комната вокруг меня пропадает. Я оказываюсь в каком-то спортзале с большими грушами, штангами, гирями, матами и длинными зеркалами. Это одно из Воспоминаний Хидео. «Я не должна совать нос в его данные». Я уже собираюсь выйти, но Воспоминание включается раньше.

Хидео в яростном ритме колотит по груше, каждый удар сотрясает изображение. Кикбоксинг? Я рассматриваю мир Воспоминания и замираю, увидев отражение в зеркалах.

Он без рубашки, его грудь и спина блестят от пота, мышцы напряжены. Его влажные волосы сотрясаются с каждым ударом. Его кисти забинтованы, и пока он продолжает яростно атаковать грушу, я вижу, что на бинтах на костяшках пальцев проступают капли крови. Вот те шрамы, которые я постоянно замечаю. «Насколько же сильно он колотит по этой груше?» Но больше всего меня поражает выражение его лица: глаза черные и свирепые, во взгляде столько сосредоточенной злости, что я инстинктивно отодвигаюсь.

Я вспоминаю ту энергию, которую видела на его лице при нашей первой встрече, когда он говорил о своем новом творении, о своей страсти. Я вижу тот же блеск в его глазах и сейчас, когда он бьет по груше, только это темная энергия. Энергия глубокой ярости.

Телохранители Хидео терпеливо ожидают в конце комнаты, а рядом с ним стоит, видимо, его тренер, одетый с ног до головы в защитный костюм. «Достаточно», – говорит он, и Хидео останавливается и поворачивается к нему. Мне даже показалось, что во взгляде тренера на Хидео читается настороженность и некий страх.

Тренер начинает двигаться по кругу, и Хидео делает то же самое. Его движения плавные и точные, смертоносные. Волосы падают на глаза, на секунду закрывая их. Тренер крутит длинную деревянную палку в руке, протягивает ее по земле, а потом поднимает. Он бросается на Хидео, размахивая в его сторону палкой с ослепляющей скоростью. Мой взгляд затуманивается. Хидео легко уклоняется от удара. Он уворачивается снова, потом в третий раз, но на четвертый бросается вперед. Он поднимает руку со сжатым кулаком, и палка бьет по ней, ломаясь с громким хрустом о его предплечье. Хидео бросается вперед. Его кулак бьет по защите на руке тренера с такой силой, что тот морщится от удара. Хидео не отступает. Он наносит удар за ударом по защите на руках тренера, двигаясь очень быстро, – последний удар так силен, что тренер пятится назад и падает.