Николай Бахрошин - За пять минут до
- Название:За пять минут до
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Яуза
- Год:2018
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-096741-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Бахрошин - За пять минут до краткое содержание
За пять минут до - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Не скажи. Самое смешное, что врут-то они довольно редко. Гораздо чаще преувеличивают и дополняют. Но даже если отбросить преувеличения-дополнения и вычленять лишь чистые факты – картина все равно получается характерная.
– Что же делать, Альберт Петрович? Или вы опять скажете, что я слишком много на себя беру?
– Нет, Ева, на этот раз не скажу. Делать будем. Придется.
Продолжить я не успел. Открылась дверь…
9
Скальск, десять лет назад
Что он мог им ответить? А они ждали…
Семь древних богов. Спрашивали и ждали ответа.
Семь высших богов славян. Он видел их всех в прозрачности неба.
Сварог, старейшина богов, огромный, косматый, густобородый, с пронзительными голубыми глазами, с одного взгляда охватывающими все, что происходит в трех мирах – Прави, Яви и Нави и подземном мире Кощея. Даждь-бог – еще огромней Сварога. Он всегда занят – вращает, налегая всей непомерной силой, тяжелое Коло Времени. Именно его трудами день сменяется ночью, зимы – веснами, а годы складываются в века и тысячелетия. Перун с рассыпанными по плечам серебряными волосами, защитник богов и людей, яростный воин и неутомимый труженик, который не только подарил людям воинское искусство, но и научил их ремеслам. Мокошь, богиня судьбы, прядущая пряжу жизни для всех и каждого. Глянешь на нее один раз – цветущая дева, красивей которой нет, глянешь второй – сухая, морщинистая старуха… И Хорс-солнце, златоликий юноша, в глазах которого пляшут языки пламени, и Стрибог, своенравный Повелитель Ветров, и бог Род, от чьего корня пошли все племена и роды, – все они смотрели на него и спрашивали:
– Что ты сделал, волхв Остомысл? Как распорядился данным тебе могуществом? Разве ты сохранил свой род и приумножил его богатства? Разве подарил молодым надежду, а старым – спокойствие? Разве после того, как ты прожил жизнь, на Земле стало лучше? Зачем ты жил, если это не так, скажи?..
И не было у него ответа. Была вина!
Максим Евгеньевич Храпов проснулся… Или – очнулся? Пришел в себя! – мелькнула изворотливая подсказка. Да, именно, не мог же он заснуть, стоя у забора собственной дачи, доски которого прогнулись под напором огромного серого валуна с синеватым отливом. И в обморок не мог упасть, потому что не упал же, стоит как ни в чем не бывало.
Привиделось?
Откуда он вообще взялся, этот камень? В прошлом месяце приезжал на дачу, прокашивал вдоль забора – ничего не было, помнил он. Откуда взяться камням, если лес кругом? СНТ «Фемида», где еще отец получал участок земли под дачу, славилось тем, что здесь и земля хорошая, и сосновый бор начинается сразу за границей товарищества.
Соседи пошутили? Подбросили?
Вряд ли. Не такие шутники в их дачном поселке, чтобы ради смеха переть под его забор многотонную тяжесть. Сосед слева, Беляшев, бывший замначальника РОВД, вредный, в принципе, старикан, но – сердечник, лейку с водой с осторожностью поднимает. Соседи справа – две старушки Антипкины. Серые мышки, работавшие когда-то в канцелярии горсуда, – тихие, незаметные бабки. К ним, правда, наезжает иногда великовозрастный внук-оболтус… Так бездельник же редкостный! Сигареты зубами из пачки вытягивает, потому что лень лишний раз руку поднять. Непонятно, ага…
Максим Евгеньевич озадаченно посмотрел на камень. Нерешительно протянул руку, коснулся его шероховатой поверхности, погладил пальцами.
И в один момент все вернулось! Призрачная высота неба, строгие глаза богов и он, одинокий, потерянный, сгорбленный виной и раскаяньем. Он – среди выжженной пустоши, бывшей еще недавно цветущей землей. Он – волхв Остомысл, вещий муж, который не смог уберечь от беды род свой. И горький вкус пепла на пересохших губах, и горечь в душе, еще более сухая и черная…
– Что ты сделал, волхв?..
Максим Евгеньевич убрал руку. Дача, забор, лес – обычное субботнее утро. Соседка, одна из Антипкиных, ковыряется в грядках. Сосед, отставной начальник Беляшев, хлопнул калиткой и поковылял в сторону магазина. За пивом наверняка, хоть и сердечник.
Камень! – вдруг понял Храпов. Он показывает. Он говорит с ним. Этого, конечно, не может быть, этого в принципе не может быть, этого не может быть никогда, но – камень!
Самое удивительное, что после первых всплесков сомнения это перестало казаться странным.
– Что ты сделал, волхв?..
А что сделал он, Максим Евгеньевич Храпов? Разве он сохранил свой род и приумножил его богатства? Разве подарил молодым надежду, а старым – спокойствие? Разве от того, что он живет в этом мире, на Земле стало лучше?
Подобные мысли начали приходить к нему чуть позднее…
10
Нотариус Храпов меня порадовал. Если в офисе он выглядел типичным юристом, буквоедом бумажным с пылью архивов на лацканах, то славянский наряд преобразил его совершенно. Другой человек! Движения, поступь, выражение лица – сама степенная мудрость древних волхвов. И резной посох в руке как подтверждение статуса.
– Признайтесь, не ожидали, Альберт Петрович? – весело спросил он. Голос-голосище гулко завибрировал в деревянной избе.
Все-таки зря он отказался от оперной карьеры. Любовь к перевоплощению и баритон – уже две составляющих сценического успеха.
– Как вам сказать, Максим Евгеньевич… Честно сказать, не удивлен. Нереализованная страсть к творчеству часто выливается в причудливые формы. Если бы вы знали, сколько светочей и пророков могли бы найти себя на театральных подмостках… – Я выразительно махнул рукой.
Он понял. Усмехнулся.
– Если можно, называйте меня Остомысл. Или – брат Остомысл.
– Можно. А почему Остомысл?
– Древнее имя.
– Понятно. Но почему именно Остомысл? – не отставал я.
Нотариус не понял моей настойчивости. Пожал плечами и не ответил.
– Скажите, нас здесь долго будут держать?! – гневно спросила Ева.
Новоявленный Остомысл строго прищурился на нее:
– А вас, молодые люди, никто не держит.
– Что, можем идти?
– В любую минуту.
– Тогда я пошла! – Ева подскочила как на пружинках. Все равно грациозно, полюбовался я. Наверняка художественная гимнастика или фигурное катание в молодые годы.
Глядя на нее, начал приподниматься с лавки Багор.
– Скажите брату Родиме, пусть вас проводят, – напутствовал волхв. – Вот вам, Альберт Петрович, придется здесь задержаться. Нужно серьезно поговорить.
– А если…
– Очень нужно.
– Тогда я останусь! – решила Ева. Села, гимнастически (или фигурно) выпрямив спину.
Волхв, по глазам видно, одобрил ее решение. Еще больше одобрил лицо и фигуру. Все правильно, древние волхвы совсем не чурались женского общества. Воздерживались только при проведении соответствующих обрядов.
Я вдруг задумался, что целибат незаметно, но основательно поспособствовал падению роли христианской церкви в современном обществе. Когда религиозно настроенные юноши и девушки поколение за поколением не дают потомства, принимая обет безбрачия или запираясь в монастырях, преобладать начинают другие гены. Именно на этом крепко споткнулась церковь, а совсем не на пресловутом вольномыслии «вольтерианцев», оправдывавших атеизм с художественной выразительностью. Можно как угодно ехидничать над тривиальностью законов природы, но они всегда смеются последними.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: