Светлана Кузнецова - Принцип добровольности

– А если страшнее?.. – Она оглядела его сверху до низу. В глазах отразился свет фар, и те блеснули мистическим зеленым светом.

– Тогда провожу.

Она оглянулась на машину, затем ее взгляд оборотился на темную воду и наконец – к горе, которую пришлось бы преодолеть. Ворон не торопил, прекрасно понимая, какие именно мысли пришли ей в голову.

– Лень – это реакция человеческого организма на вывод, сделанный мозгом за долю секунды на основе собственного опыта и генетической памяти, – как бы невзначай произнес он.

– О тщетности и бессмысленности намечаемой работы?

– Именно! – Он отпустил ее руку, отступил и встал на фоне автомобиля. – Мы доедем за три минуты.

– Хотите поскорее от меня избавиться?

– Вовсе нет. Но ведь потом мы можем и просто посидеть в салоне?

Говоря это, Ворон на самом деле ни на что особенное не рассчитывал. Он ждал, что Анастасия станет ломаться и еще минимум пять минут выбирать между плохим и комфортным вариантом. К тому же разве матери не учат дочерей не садиться в машины с незнакомцами? Конечно, отдельный вопрос: может ли считаться таковым тот, кто едва не сбил?

Однако Анастасия немало удивила. Не прошло и полминуты, как она вновь пожала плечами, кивнула и пошла к автомобилю.

– Похолодало. И мне действительно лень. А ты вряд ли маньяк.

– Почему? – поинтересовался Ворон, дотронувшись до кулона и сняв защиту. На всякий случай он поспешил и достиг водительской двери одновременно с тем, как Анастасия коснулась своей.

– Маньяки тихие, а ты – выпендрежник.

– Я предпочел бы объяснение в ином стиле, но и это сойдет, – хмыкнул он, когда она, уже было собравшись что-то сказать, замолчала, оглядываясь.

Ненавязчивая синяя подсветка шла по торпеде и приборам, огибала сиденья и рассыпалась по крыше.

– А летать она умеет?..

Ворон рассмеялся и подавил желание включить музыку. Отчего-то оно показалось банальным и способным испортить момент.

– И замка зажигания нет, – заметила Анастасия.

Ворон не удержался от небольшой демонстрации: провел рукой над рулем. «Собачки» дверей почти бесшумно исчезли в пазах, а по салону растекся даже не рокот, а едва слышный шелест мотора.

– Я поняла: ты инопланетянин.

Ворон фыркнул.

– Увы, я не могу прокатить тебя вокруг земного шарика, но…

Возможно, механическая коробка передач в обстановке почти чуда выглядела не совсем уместно, но Ворону не было до этого дела. «Энтерпрайз» настолько мягко тронулся с места, что показалось, будто они сидят перед монитором. Во всяком случае, Анастасия точно так подумала, уж слишком настороженно глянула в боковое стекло.

Так и подмывало нажать на газ и показать все, на что способен автомобиль, но Ворон задушил подобное желание на стадии формирования. Сам он обожал скорость, а вот его пассажиры – не всегда. К тому же глубокая ночь казалась невероятно прекрасной. Не хотелось терять ее за спешкой. В отсутствие фонарей темно-синее небо, испещренное мириадами звезд, казалось особенно близким и ярким. Тишина леса, серебро Оки, почти подходящей к дороге после того, как они оставили позади въезд на проспект Науки и свернули на трассу, прозванную местными «нижней». Монолитом опустевшего древнего замка застыл «Царь-град». Темные окна казались пустыми и отчего-то зловещими, а само здание – прибежищем какого-нибудь графа Дракулы, хотя ровным счетом ничего не было в нем от величественных готических замков.

– Спас-Тешилово – поистине волшебное место, – заметил Ворон.

– Осторожнее, – посоветовала Анастасия. – Оно, конечно, замечательное, но из-за некоторых уродов, прокопавших тоннель для постояльцев, дорожное покрытие постоянно проседает.

– Знаю, – ухмыльнулся он и прибавил газу. Ему нравилось это место, несмотря на… (пожалуй, те, кто уродует общественные дороги, преследуя собственные мелкие интересы, и не удосуживаются нанять нормального проектировщика с командой геодезистов, действительно достойны называться уродами) неправильный дорожный горб. Ворон использовал его как трамплин.

Анастасия ахнула, когда «Хонда» сделала попытку подпрыгнуть. Автомобиль был слишком тяжел, а скорость недостаточной, но дух захватило.

– А вот на орбиту не могу, – рассмеялся он.

– Что не может не радовать!

Он мельком скосил взгляд. Нет, Анастасия вовсе не казалась рассерженной.

Вскоре потянулись мирно спящие домики: избушки постройки еще прошлого века, современные срубы и коттеджи.

Объяснить дорогу ему не соизволили, потому Ворон попросту завернул к автобусной остановке. Она располагалась в углублении на специально выделенной для автобуса площадке. Когда он остановился и мотор затих, пассажирка с облегчением выдохнула, но постаралась этого не показать. Ворон в свою очередь удержал улыбку, которая так и растягивала губы, проявляясь помимо его воли.

Месяц, карабкающийся к зениту, казался совсем маленьким – серебряной ниточкой. Зато звездам ничто не мешало светить в полную силу.

– В такие моменты я осознаю, что Земля теряет свой спутник… такой маленький, – задумчиво произнесла Анастасия, видимо, мысли у них совпали.

– Три сантиметра в год.

– Да, я знаю. С одной стороны, это мало, а с другой… – Она вздохнула.

– Чертовски много, – закончил за нее Ворон. – И по мере отдаления от Земли Луна, возможно, ускорится.

– И что будет?

– Исчезнут приливы и отливы. Вероятно, Земля потеряет свою ось и примется болтаться, как известный предмет в проруби. Впрочем, сдается мне, вам не стоит думать о подобных вещах. Да и вашим будущим внукам – тоже.

Она поморщилась.

– Хочу жить вечно.

Ворон повел плечом.

– В двадцать все хотят…

– Да бросьте. Вы вовсе не похожи на умудренного опытом старца, уставшего от жизни.

– Спасибо, – поблагодарил Ворон. – Я и не устал, но… приходит время, когда нет-нет, да интригует: что находится там, за горизонтом, в мирах за гранью.

– Даже при наличии бессмертия возможна фатальная случайность. Да и Луна нас покидает, а солнца гаснут.

– Вот только не нужно сценария Апокалипсиса, – усмехнулся Ворон. – Я еще пока не построил свой личный звездолет, потому Луне рано покидать привычную орбиту, а Земле терять собственное положение в пространстве. Когда катастрофа не гипотетически возможна, а реальна, человечество всегда выкручивается. Я в него верю.

Небо пестрело звездами. Смотря на них, Ворон с сожалением думал о том, что способен отыскать от силы с пяток созвездий.

– А вы игрок…

Он вздрогнул. Слово неприятно царапнуло.

– Не фаталист уж точно, сударыня.

Он взглянул в колдовские глаза. Зрачок в полумраке увеличился, превращая ее в нечто мистическое. Воистину в русалку – все же первые ассоциации самые верные, даже когда отдают банальной романтикой.