Эдуард Геворкян - Правила игры без правил (сборник)

— Ну, вот вы и в курсе всего, — объявил директор Юрайда и поднялся с места. — Уверен, что мочиться в наш бензин вы не будете.

Я заверил Юрайду, что не собираюсь портить им бензин, мы немного посмеялись, а затем я сказал, что меня ничто больше не задерживает. Пройдусь еще раз по школе и уеду.

Директор задумался, потом бодро сказал, что не имеет ничего против моей прогулки. И вообще неплохо было бы перекусить. Дела делами, а режим прежде всего. Я пообещал не опаздывать на завтрак.

И пошел во двор.

Пока мы с Юрайдой вскрывали болячки общества и перебирали цели со стимулами в придачу, разгрузка окончилась. Ящики исчезли, народу во дворе почти не осталось. Три подростка толкали большую скрипучую садовую тележку с мотками толстой веревки, поверх которых лежала ручная лебедка. Вернее, двое толкали, а один пытался помочь, но только мешал. Заворачивая за угол дома, они чуть не перевернули ее.

Я пошел за ними. Вообще-то надо было идти к старине Бидо и выкручиваться. Но не хотелось… Не хотелось, чтобы курия запускала свои мохнатые лапы в это дело, не хотелось, чтобы меня придавили здесь между делом, не хотелось, чтобы Шеф засчитал возвращение как провал. Ничего не хотелось. С другой стороны, директору Юрайде я не сказал, что в комнате у меня затаился матерый «аббат», которому нужны языки или головы, чтобы оправдаться перед конклавом. Я не сказал директору, что если курия сядет на хвост то самое разумное — без суеты сливать бензин и выбрать местечко потенистее, чтобы вдове не напекло головку во время посещений.

Хотя до завтрака оставалось еще полчаса, я чувствовал себя пророком Иезекиилем после плотного обеда. Давно мне не было настолько скверно. Впервые так на меня накатило в дюнах, когда я валялся с растянутой стопой после блестяще провалившегося вторжения. От нашей десятки остались трое — я, Гервег и Хом. Хом лежал рядом, и жизни в нем было не больше, чем в подметке. Гервег уполз в сухой колючий кустарник в поисках воды. Я был уверен, что он не вернется, оставив меня в попутчики Хому. Вот тогда на меня навалилось, нет, не отчаяние и безнадежность, а тупое черное равнодушие ко всему. Страх пришел после, когда приполз Гервег с распухшим от укусов лицом, толкая перед собой шлем с мутной жижей. Я испугался за себя: до той поры я не подозревал, что во мне есть такая чернота и безразличие…

Садовую тележку прокатили мимо спортплощадки к распахнутым дверям, которые я принимал за вход в раздевалку. Подростки разгрузили тележку и потащили лебедку в темный проем.

— Не тяжело? — спросил я, подходя.

— Не-а, — мотнул головой тот, что стоял ближе.

— Что у вас здесь? — Я ткнул пальцем внутрь.

— Склад.

— Тебя как зовут?

— Хенк.

— А скажи-ка, Хенк… — Я на секунду осекся, потом спокойно продолжил: — Вы не здесь, случайно, боеприпасы держите?

— Что вы, — удивился он, — они в арсенале!

— Ах да, конечно, — сказал я, раздумывая между тем, стоит ли брать его в оборот.

Хенк и еще двое. Пит называл их, и они что-то знают.

— Нравится тебе здесь?

— Нормально, — лаконично ответил Хенк, укладывая мотки.

Стеллажи были забиты матрасами, разобранными спортивными снарядами и длинными кривыми трубами.

Ничего я не собирался выпытывать у парня. Мне уже было все равно, где, когда и каким образом они собираются прорываться в космос. Мне было плевать, кто за этим стоит и на чьи деньги вершатся у них великие дела. Единственное, чего я хотел, — это очутиться на Побережье, надавать кому следует по физиономии, а потом плюнуть на все и зарыться в горячий песок. На Побережье сейчас тепло, нет этой мокрой гадости и холодного ветра. Что я здесь делаю, на что трачу силы и время? А времени, может, и осталась сущая ерунда!

В глубине склада что-то с шумом обрушилось.

— Вот недотепы! — вскричал Хенк и бросился туда.

Я пошел вдоль стеллажей. Склад был больше похож на ангар. Высокий сводчатый потолок окрашен зеленой краской, местами она лохматилась и отставала неопрятными кусками. Две сильные лампы качались над головой, тени прыгали по стенам, сшибались корявыми угловатыми фигурами. Склад был врублен в гору метров на двадцать. Здесь вперемешку со спортивной снастью лежала разбитая мебель, стандартные упаковки кафельных плиток и свернутое в тюки дурно пахнувшее старое тряпье. Замка на дверях нет, это, видно, заскок местного руководства. Впрочем, при таких грандиозных замыслах они могут позволить себе маленькие слабости.

Хенк и его подручные справились с лебедкой и выскочили, переругиваясь, наружу, оставив дверь открытой.

В конце склада рядом с ящиками, сложенными впритык к стене, ржавым пятном темнела небольшая овальная дверь. К своему удивлению, я обнаружил, что это заглушка от персональных бомбоубежищ фирмы «Кастлер» с запирающим колесом в центре.

Я взялся за колесо, оно пошло туго, видимо, им редко пользовались. Люк открылся, свет от ламп высветил помещение. И опять я оказался обманутым! Это было не бомбоубежище, а небольшая пещера с низким сводом; в нескольких метрах от люка шумела темная вода. Я сообразил, что это подземная река.

Перешагнув через порог, я заметил, что вода течет почти вровень с полом. Света не хватало, но все же я разглядел дыру, откуда шла вода, и еще была видна поперечная щель, куда она уходила.

Подойдя ближе к воде, я наступил на что-то мягкое. Я не вскрикнул и не подпрыгнул, но сердце екнуло и в голове стало холодно. Нагнувшись, я выругался. Под ногами у меня лежал надувной плот. Воздух был спущен, когда же я охлопал его, то обнаружил, что спасательный комплект и рация отсутствуют, но ампула на месте. Я знал эту модель — четырехместный армейский «поплавок».

Выбравшись из пещеры, я завернул люк и, потушив свет, вышел на воздух.

У дверей школы я догадался, что видел Ледяную реку. Она начинается где-то в Загорье, несколько раз пропадает в ущельях, а затем выходит к столице. Неглубокая река, скорее речка.

В коридоре меня встретил директор. Он извинился за то, что не сможет позавтракать вместе со мной, проводил до лифта и ушел.

Дверь кабины захлопнулась с лязгом. Я посмотрел на часы. Бидо сейчас изнывает от неизвестности. Он может, не дождавшись меня, вылезти на свет божий и учинить с перепугу кровопролитие. Вот тут-то я и окажусь между двумя катками. Хотя, если повезет, воспользуюсь заварухой и благополучно исчезну! А если бы тут учился мой сын?

Пока я раздумывал, кто-то вызвал лифт. Кабина дернулась и пошла… вниз! Ого! Я не знал, что у них есть нижние этажи, да и кнопки… Вот пять кнопок: стандартная панель, верхние две замазаны зеленой краской. Я-то думал, чтоб по ошибке не нажали!

Кабина проехала мимо пустого освещенного коридора, я успел разглядеть зарешеченные двери. Наверно, это и есть арсенал.