Майкл Салливан - Эра Мифов. Эра Мечей

– Вы с Рэгланом оба ошибались! – заявила Персефона, вырывая у него из рук ремень. – Никогда я не хотела быть вождем клана. Оказывается, вожди убивают младенцев и позволяют невинным женщинам гибнуть из-за чужих ошибок! Однако тебе удалось меня убедить. Жители Рэна заслуживают большего, чем имели раньше, и уж точно большего, чем имеют сейчас!

Роан наседала на Малькольма, покручивая локон и внимательно рассматривая обруч у него на шее, когда в хижину влетела Персефона. На кожаном поводке она едва удерживала Минну, рвущуюся изо всех сил.

– Рэйт! – крикнула Персефона. – Мне нужна помощь! Сури и Мэйв отправились на поиски Бурой Брин. Они погибнут, если мы не догоним их раньше, чем они найдут медведя!

Рэйт вскочил и схватил свои мечи.

– Тот же медведь убил твоего мужа?

– Да.

Рэйт посмотрел на дверь.

– Разве не стоит позвать других мужчин?

– Времени нет! – Минна рванулась и потащила Персефону наружу. – Мы… Послушай, мы не собираемся убивать медведя, нам нужно просто остановить Сури и Мэйв. Мэйв стара, так что мы наверняка их догоним, если выйдем прямо сейчас.

– Ладно, ясно, – кивнул Рэйт.

– Спасибо! – Персефона позволила Минне вытащить ее из хижины, и они побежали к главным воротам далля.

– Малькольм! – крикнул Рэйт, хватая копье и дхергский щит. – Беги в чертог и сними со стены еще одно копье. – Он взял бурдюк из овечьего желудка и кинул бывшему рабу. – Дуй к колодцу, набери воды и бегом к нам. – Рэйт обернулся к Роан. – Ничего, если мы одолжим его на время?

Она кивнула.

– Я иду с тобой? – нервно спросил Малькольм.

– Ага.

– Я же совсем не знаю, как охотиться на медведей!

– Никто и не собирается охотиться, – заверил Рэйт. – Ты ведь сам слышал!

– Тогда почему мне так страшно?

– Потому что доберемся до места мы затемно. Но бояться нечего, потому что иду я и потому что в этом месяце боги любят меня до безумия.

– Скажи-ка еще раз, почему я иду с тобой?

Рэйт мчался к воротам.

– Это тебе награда за то, что бьешь людей камнем по голове!

Высокий и узкий вход в пещеру зиял на склоне горы зазубренной трещиной. Уступы покрывали растения с крупными листьями, но деревья приближаться сюда не смели. Темная пустота щерилась, словно раскрытая пасть, окруженная поросшими лишайником губами, с которых сочилась влага. Сури обследовала много пещер, в основном вдоль реки Берн, выточенных водой в прибрежных скалах. Глубиной они не отличались и редко становились пристанищем для зверя крупнее лисы. Сури нравилось думать, что она заглянула в каждую расщелину в Серповидном лесу, однако в этой пещере она не бывала. Тура запретила.

В детстве Сури позволялось почти все. Она играла в лесных водопадах, плавала в стремнинах Берна, забиралась на тончайшие ветви самых высоких деревьев и на вершины скал, где гнездились орлы. Она ломала руку, обдирала коленки, возвращалась искусанная пчелами, а то и покрытая сыпью из-за ядовитого плюща или сумаха. Тура наскоро лечила девочку и вновь отправляла навстречу исследованиям и приключениям. Мелкие травмы обе считали ерундой, но с пещерой Грин обстояло совсем иначе. В ней таилась настоящая опасность, благодаря чему для Сури она стала самым интересным местом в лесу.

Тура была права всегда. Она знала, когда выпадет первый снег, и что лиловые ягоды сэлифана есть не стоит, и как уменьшить боль от пчелиных укусов. Она знала язык богов, названия звезд и как надо бросить камешек, чтобы он проскакал по всему озеру. Из любви и уважения к наставнице Сури никогда не забиралась в пещеру. И все же, если ей случалось проходить мимо, девочка неизменно останавливалась и гадала, что там внутри. После стольких лет фантазий Сури напридумывала себе много разных легенд.

Сури почти твердо знала, что Грин дома нет, и спокойно ждала посреди отпечатков лап медведицы на «крыльце», пока Мэйв одолеет последний подъем. Старуха отбросила все свои одежды из шерсти и даже сняла с головы неизменный белый платок, приспособив его для утирания пота с лица. Седые локоны все еще оставались длинными и шелковистыми, и Сури представила, какой красавицей была Мэйв в юности.

– Как ты смогла затащить… – Сури осеклась. – Мясо наверх?

– Ох, я и не затаскивала. – Мэйв дышала с трудом, устраивая дрожащее тело на камнях и утирая красное лицо. – Я оставляла еду у подножия и свистела.

Она обтерла блестевшую от пота шею и улыбнулась ветерку, всколыхнувшему волосы. И снова Сури увидела Мэйв такой, какой та была прежде. Волосы облегчали задачу, но главное – улыбка, которая меняла все. Судя по морщинам, Мэйв улыбалась крайне редко.

– Не думаю, что Шайла набросилась бы на меня, однако в ту зиму – в ту долгую и холодную зиму – я не была так уверена. Голод сведет с ума любого. В далле я наблюдала это не раз. Рэглан казнил тех, кто воровал из амбара. Сказал, что это необходимо для сохранения порядка, устрашения и примера. И еще эти убийства помогли сберечь еду, позволив выжить остальным. Когда ты голоден, то можешь пойти на ужасное преступление. Кроме Шайлы медведей в лесу было много. Без еды они не смогли впасть в спячку, поэтому взбираться сюда по льду было крайне опасно. Я оставляла еду внизу, свистела и уходила. – Мэйв вгляделась в темноту. – Внутри я не была никогда.

– Я тоже, – призналась Сури.

По привычке девочка оглянулась в поисках Минны, и ей стало грустно. Они все делали вместе. Обидно, что Минна пропустит самое большое приключение изо всех. Наверняка пещера манила волчицу не меньше, чем Сури. Нужно как следует все запомнить, чтобы потом ей рассказать, иначе Минна ее не простит.

Сури вошла первой.

В этой пещере было сухо в отличие от прибрежных гротов, где с потолков капала вода, а у входа стояли большие лужи. Пыльно, повсюду торчащие корни и слежавшаяся земля. На стенах и на полу – клочья шерсти. Кое-где – отметины когтей, видимо, Грин оттачивала свое оружие. Несмотря на недобрую славу, пещера вовсе не была огромной. Света снаружи проникало вполне достаточно, чтобы разглядеть все вплоть до задней стены. Там был круглый альков, уютное лежбище, где медведица устраивалась на долгую зимнюю спячку. Слева находилась какая-то куча, и Сури вздрогнула, осознав, что это – куча костей. Там были черепа оленей, лис, овец и даже человеческие черепа. Сури насчитала всего восемь, но в глубине могли быть еще. Как ни странно, Грин имела ту же нездоровую страсть к украшению жилища останками, что и вожди Далль-Рэна.

Бурой Грин и в самом деле не было дома. Сури оглянулась через плечо, думая, что при виде костей Мэйв застынет от страха. К удивлению девочки-мистика, старуха протиснулась мимо них с выражением нетерпения на раскрасневшемся лице.