Вероника Рот - Знак [litres]

Одну такую планету я как раз и заметила в иллюминаторе.

Яркая точка – прямо по курсу – конечно, не была звездой. Лента токотечения тянулась как раз к планете П1104, обвивая ее точно поясом.

– Та самая планета, которую мы ищем, – произнесла Има Зетсивис, которая встала у меня за спиной.

Я покосилась на Иму.

– Ты раньше там бывала? – Я старалась говорить небрежным тоном, хотя от ее присутствия мне стало не по себе.

Послышался раскат хохота – в ответ на какую-то фразу, сказанную Вакрезом.

– Нет, конечно, – ответила Има, сделав глоток из своего бокала. – Оба предыдущих владыки не позволяли отправляться в Побывку на Окоем. Они всегда старались сохранить в глазах Ассамблеи дистанцию между нами и жителями периферии. Если мы хотим, чтобы нас воспринимали всерьез, не стоит связываться со всяким сбродом.

Она говорила как верная лоялистка. Точнее, сторонница Ноавеков. Има прекрасно играла свою роль.

– Правильно, – согласилась я. – А допросы, насколько я могу понять, результатов не дали?

– Выявили пару пешек, но серьезные игроки ускользнули. И у нас, к сожалению, мало времени. Видишь, какой Ток?

У нас? Она так легко включает себя в ближний круг Ризека? Может, она действительно ползала перед ним на коленях, умоляя его о прощении? И даже нашла какой-нибудь способ снискать его расположение. Я поежилась.

– Да. Токотечение синеет день ото дня, – подтвердила я.

– Именно! Но твоему брату позарез требуется виновник, чтобы предъявить его публике. Продемонстрировать свою силу, прежде чем объявить высадку. Стратегия в нашу неспокойную пору – это наиважнейшая вещь.

– И какой будет стратегия Ризека, если он никого не найдет?

– Я думала, что тебе известно. – Има одарила меня лукавой улыбкой. – Разве брат ничего тебе не объяснил? А как же твое «важное поручение»?

Вероятно, Има давно раскусила весь блеф, но я решила стоять на своем.

– Ризек мне много рассказал, – кисло сказала я. – Вот только в моей пустой башке подобные вещи не задерживаются. Утром, к примеру, я забыла выключить плиту.

– Полагаю, твоему брату не составит труда найти виновного к моменту посадки. Нужно лишь отыскать того, кто будет похож на заговорщика.

– То есть он собирается сфабриковать дело?

Я почему-то похолодела при мысли о невинном человеке, который умрет, потому что Ризеку нужен козел отпущения. Несколько месяцев или даже недель назад эта новость оставила бы меня равнодушной. Но слова Акоса, что я вовсе не обязана быть той, кто я есть сейчас, исподволь проникли мне в душу. Думаю, я сумею измениться.

Наверное, я уже изменилась, просто поверив в то, что это возможно.

Мне вспомнилась женщина в балаклаве. Стройная фигура, отточенные движения. Я бы без труда ее отыскала.

– Маленькая жертва ради сохранения власти твоего брата, – кивнула Има. – Каждому из нас иногда приходится так поступать.

– И чем пожертвовала ты? – вырвалось у меня.

Внезапно Има схватила меня за запястье и сильно его сжала. От неожиданности я отпрянула в сторону, но не смогла вырваться. Мой токодар, конечно, проник в тело Имы, и она должна взвыть и корчиться от боли, но она сохраняла спокойствие.

Има склонилась ко мне, и я почувствовала ее дыхание на своем лице.

– Отказалась от удовольствия увидеть, как ты истекаешь кровью, – прошипела она, отпустила меня и двинулась к группке шотетов, плавно покачивая бедрами.

Длинные идеально ровные волосы Имы достигали середины спины. В своем небесно-голубом платье Има напоминала колонну света.

Я потерла запястье, на котором краснели отпечатки ее пальцев. Несомненно, скоро они превратятся в синяки.

Я отправилась в камбуз. Стоило мне распахнуть дверь, как грохот кастрюль стих. Здесь работали слуги из нашего поместья. Естественно, они не расставались со своими токодарами: посудомойка, по рукам которой стекала пена, заставляла посуду летать по воздуху. Другая девушка нарезала овощи с закрытыми глазами, причем делала это аккуратно и уверенно.

Отега, достававшая что-то из холодильника, подняла голову. Выпрямившись, она вытерла руки о передник.

– А вот и Кайра! – воскликнула она. – Где ты – там тишина!

Кое-кто из ее подручных, заслышав столь фамильярное обращение, уставился на Отегу, но я только улыбнулась. Сезон назад выяснилось, что ей больше нечему меня научить. С тех пор мы виделись редко, однако после длинного перерыва Отеге не стоило труда вернуться к нашему с ней стилю общения.

– Да, редкий дар, – ответила я. – Можно поболтать с тобой наедине?

– Приказ, завернутый в обертку просьбы, – рассмеялась Отега. – Ладно, иди за мной. Надеюсь, ты не против беседы в мусорном отсеке?

– Против? Да я всю жизнь мечтала посидеть в мусорке, – я скорчила радостную физиономию и потопала за Отегой по тесной кухне к задней дверце.

Вонь в отсеке стояла такая, что у меня защипало глаза. Кажется, она исходила от гнилых обрезков фруктов и объедков мяса со специями. Места тут едва хватало, и то если стоять почти вплотную. Из стены выступала тяжелая заслонка мусоросжигателя: жар от нее только усиливал зловоние.

Я старалась дышать через рот. Внезапно я подумала, что в глазах Отеги выгляжу избалованной белоручкой в новенькой маечке (одежда бывшей гувернантки была заляпана грязными брызгами). Вдобавок Отега отощала: прежде она была коренастой, но, видимо, на корабле она недоедала.

– Выкладывай, Кайра.

– Можешь оказать мне одну услугу?

– Зависит от того, какую именно.

– Ложь моему брату, если тот тебя кое о чем спросит.

– И что за беда такая приключилась, если надо лгать Ризеку? – Отега скрестила руки на груди.

Я вздохнула, извлекла из кармана нож, отнятый у женщины в маске, и показала Отеге.

– Во время попытки переворота на меня напали. Я обезоружила преступницу… и отпустила ее.

– Зачем? Ради пресвятого Тока, детка, даже твоя добрая матушка никогда бы так не поступила.

– Я не… неважно.

Я продолжала крутить нож в руке. Изолента, из которой сделали рукоять, имела выступы. Наверняка ладонь хозяйки ножа была гораздо меньше моей.

– Но я хочу ее увидеть. А по ножу ты сумеешь ее найти.

Токодар Отеги был самым загадочным из всех, какие мне встречались. Подержав в руках вещь, она могла точно сказать, кому та принадлежала. Мои родители многократно использовали ее дар. Однажды Отега разыскала человека, пытавшегося отравить моего отца.

Отега рассказывала, что иногда это совсем непросто, особенно если у предмета было несколько владельцев, но она научилась распутывать следы. Если кто и мог найти одноглазую, то только Отега.

– И ты не хочешь, чтобы твой брат узнал…

– Ты ведь понимаешь, что он с ней тогда сделает. Казнь будет самым милосердным пунктом из списка.