Сидни Шелдон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Наверное, здесь открыто всю ночь. Бистро обслуживает портовых рабочих, — заметила Ноэль.

Она услышала звук мотора и обернулась. К лимузину приближался вилочный автопогрузчик. Он остановился рядом с машиной Шайдера. Из кабины вылезли двое мужчин в комбинезонах и шапочках с длинным козырьком, скрывавшим их лица. Один из них пристально посмотрел на Ноэль, затем достал инструменты и стал закреплять вилы. Ноэль почувствовала, что у нее засосало под ложечкой. Она ухватилась за руку генерала Шайдера, и они направились к ресторанчику. Ноэль оглянулась на шофера. Он спокойно сидел на водительском месте.

— Может быть, ему выпить кофе? — спросила Ноэль.

— Нет, пусть останется в машине, — ответил генерал.

Ноэль уставилась на него. Шофер не должен оставаться в машине. Если не вытащить его оттуда, все пропало. Однако Ноэль не решилась настаивать.

Они шли к кафе по грубому и неровному булыжнику. Ноэль вдруг оступилась, споткнулась и упала, резко вскрикнув от боли. Генерал Шайдер рванулся к ней и попытался поймать ее, чтобы она не ударилась о мостовую, но не успел.

— Как вы? — спросил он.

Увидев, что случилось, шофер вылез из машины и поспешил на помощь.

— Извините меня, — застонала Ноэль. — Я… я подвернула ногу. Может, у меня перелом?

Опытной рукой генерал проверил ее лодыжку.

— Нога не распухла. Пожалуй, это просто растяжение. Можете наступить на нее?

— Не… не знаю, — ответила Ноэль.

Тут подбежал шофер, и вдвоем мужчины подняли ее на ноги. Ноэль попробовала сделать шаг, но нога не слушалась.

— Простите меня, — жалобно сказала Ноэль. — Мне бы где-нибудь сесть.

— Помогите мне отвести ее туда, — обратился генерал Шайдер к шоферу, показывая на кафе.

Поддерживаемая ими с обеих сторон, Ноэль добралась до ресторанчика, и все трое вошли внутрь. В это время портовые рабочие уже орудовали у багажника лимузина.

— Вы уверены, что не хотите сразу поехать в Этрата? — спросил генерал.

— Нет, честное слово, сейчас все пройдет, — ответила Ноэль.

Хозяин ресторанчика повел их к угловому столику. Ноэль усадили на стул.

— Вам очень больно? — спросил генерал.

— Немножко, — ответила Ноэль, положив руку на его пальцы. — Не беспокойтесь. Это никак не отразится на моем поведении в Этрата. Мы чудесно проведем выходные, Ганс.

Когда Ноэль и генерал Шайдер сидели в кафе, полковник Мюллер вместе с двумя подручными на полной скорости мчался по улицам Гавра. Разбуженный посреди ночи глава местной полиции уже ждал гестаповцев у входа в полицейское управление.

— Один из жандармов обнаружил машину генерала, — доложил он. — Сейчас она стоит в районе порта.

Полковник Мюллер самодовольно улыбнулся.

— Везите меня туда, — приказал он.

Через пять минут автомобиль, в котором сидели гестаповцы и глава полиции, подкатил к причалу. Они вышли из машины и окружили лимузин Шайдера. В это время генерал, Ноэль и шофер покидали бистро. Шофер первым заметил, что вокруг лимузина собрались какие-то люди. Он поспешил к ним.

— Что случилось? — спросила Ноэль и тут же издалека по фигуре узнала полковника Мюллера. У нее мороз пошел по коже.

— Не имею представления, — ответил Шайдер и быстро направился к своей машине. Прихрамывая, Ноэль едва поспевала за ним.

— Что вы здесь делаете? — подойдя к лимузину, спросил генерал Мюллера.

— Сожалею, что помешал вашему отдыху, — довольно грубо ответил полковник. — Мне бы хотелось взглянуть на содержимое багажника вашей машины.

— Там только наши вещи.

Ноэль тоже подошла к мужчинам. Она заметила, что автопогрузчик уже уехал. Генерал и гестаповцы уставились друг на друга.

— Я вынужден настаивать, генерал. У меня есть все основания полагать, что в багажнике скрывается один из злейших врагов третьего рейха, находящийся в розыске, что ваша гостья — его сообщница.

Генерал Шайдер бросил долгий и пристальный взгляд на полковника, а затем подозрительно посмотрел на Ноэль.

— Не понимаю, о чем он говорит, — твердо заявила она.

Генерал перевел глаза на ее лодыжку и тут же принял решение, приказав шоферу:

— Откройте багажник!

— Слушаюсь, господин генерал!

Внимание присутствовавших было приковано к багажнику. Шофер взялся за ручку и повернул ее. Ноэль почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Крышка медленно поползла вверх и наконец полностью открылась. Багажник был пуст.

— Кто-то украл наш багаж! — воскликнул шофер.

Полковник Мюллер побагровел от ярости:

— Он сбежал!

— Кто сбежал? — потребовал ответа генерал.

— Таракан! — брызжа слюной, ответил полковник Мюллер. — Еврей по имени Исраэль Кац! Его тайно вывезли из Парижа в багажнике этой машины.

— Это невозможно, — возразил генерал Шайдер. — Багажник был наглухо закрыт и заперт. Человек бы там задохнулся.

С минуту полковник Мюллер изучал багажник, а затем приказал одному из своих подручных:

— Залезайте внутрь.

— Слушаюсь, господин полковник.

Он покорно пополз в багажник. Полковник Мюллер захлопнул крышку и засек время. Четыре минуты все молча стояли и ждали. Каждый погрузился в свои мысли. Эти несколько минут показались Ноэль вечностью. Наконец полковник Мюллер открыл багажник. Сидевший там гестаповец потерял сознание. Генерал Шайдер повернулся к Мюллеру. Лицо генерала выражало бесконечное презрение.

— Если кто-то и прокатился в этом багажнике, — заметил Шайдер, — то из него вынули уже труп. Могу я еще что-нибудь сделать для вас, полковник?

Едва подавляя ярость и отчаяние, гестаповский офицер отрицательно покачал головой. Шайдер обратился к шоферу:

— Поехали.

Генерал помог Ноэль сесть в машину, и они отправились в Этрата.

Полковник Мюллер немедленно организовал в порту поиски беглеца. Таракана и след простыл. Еще ночью его взял на борт сухогруз, отплывший в Кейптаун, и теперь он был уже далеко в море. Через несколько дней в столе находок парижского вокзала Гар дю Нор нашелся пропавший из лимузина багаж.

Что же касается Ноэль и генерала Шайдера, то, проведя выходные в Этрата, они в понедельник вечером вернулись в Париж, и Ноэль успела попасть в театр к началу вечернего спектакля, в котором играла главную роль.

Вашингтон, 1941–1944 годы

Кэтрин оставила работу у Уильяма Фрэзера на следующее утро после того, как вышла замуж за Ларри. В день ее возвращения в Вашингтон Фрэзер попросил ее пообедать с ним. Он выглядел совсем разбитым, и на душе у него было пусто. Он как-то сразу постарел. Однако Кэтрин больше не испытывала к нему никаких чувств, кроме жалости. Перед ней сидел высокий, симпатичный, но теперь уже чужой человек. Она чувствовала к нему расположение, но ей казалось невероятным, что она когда-то собиралась выйти за него замуж. Фрэзер вяло улыбнулся ей.