Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Как только траектория полета выровнялась, Браун разулся, встал с места и беззвучными шагами отправился в хвост. Милгрим предположил, что там находится туалет.

Наблюдая за своим спутником, Милгрим увидел, как рука Брауна потянулась к бедру, где не было пистолета.

На выходе из таможни в толпе встречающих стоял молодой человек с бледным лицом и жиденькой бородкой, в запыленном на вид, но, без сомнения, дорогом костюме. В руках у юноши был белый лист картона с надписью зеленым маркером: «Генри и Ричард».

— Это мы, — представилась журналистка, остановив багажную тележку и протягивая ладонь для знакомства. — Холлис Генри. А вот и Одиль Ричард.

— Оливер Слейт. — Молодой человек убрал плакат под мышку. — Как sleight of hand [421] ловкость рук (англ.). , — уточнил он, пожимая руку сначала Холлис, потом Одиль. — Можно просто Олли. Агентство «Синий муравей», Ванкувер.

— Памела говорила, здесь пока нет офисов, — заметила Холлис, толкая тележку к выходу.

Часы аэропорта показывали чуть больше одиннадцати.

— Офисов нет, — согласился мужчина, шагая следом. — А работа есть. Мы обслуживаем клиентов на рабочих местах. Давайте помогу с вещами.

— Спасибо, не надо.

Они прошли через автоматическую дверь и миновали толпу людей, которые жадно курили после перелета, восполняя недостаток никотина в крови. Одиль принадлежала к новому поколению недымящих французов и явно радовалась тому, что Холлис покончила с вредной привычкой; зато этот Слейт, Олли, едва оказавшись за пределами аэровокзала, вытащил желтую сигаретную пачку и щелкнул зажигалкой.

Понемногу начинали накатывать воспоминания… Воздух поражал духотой и влажностью после Лос-Анджелеса — почти как в сауне, только прохладной, чуть ли не промозглой.

Троица поднялась по пандусу на крытую автостоянку, где Олли расплатился кредитной карточкой за парковку. А потом отвел их к машине, громадному «фольксвагену» вроде того, какой водила Памела. Перламутрово-белый корпус и маленький стилизованный муравей глиф слева от переднего номерного знака. Молодой человек помог убрать картонку и чемоданы в багажник и, уронив недокуренную сигарету, раздавил ее носком длинного, изящно состаренного ботинка. Такая обувь ему очень подходила.

Одиль пожелала сесть впереди; водителя это, кажется, устроило, и вскоре они уже были в пути, а в голове у Холлис отчаянно царапалась некая полумысль-полувоспоминание. Мимо проплывали огромные здания аэропорта, чистенькие и лишенные случайных черт, словно игрушечные макеты, забавы ради расставленные великанской рукой.

— Вы четвертые гости на этой квартире, — рассказывал Олли. — В прошлом месяце там отдыхали пиарщики дубайского султана. Они приезжали по своим делам, попутно хотели увидеть Хьюберта, вот мы их и разместили, а он потом заглянул. Перед этим два раза селили представителей филиала в Лондоне.

— Значит, это не квартира Хьюберта?

— По-моему, его, — ответил молодой человек, поворачивая на полосу ближе к мосту. — Но точно не единственная. Вид потрясающий.

Взгляду Холлис предстала обычная суета промышленного города, но яркие огни на высоких мачтах за перилами неприятно резали глаза. Тут зазвонил ее сотовый.

— Извините, — сказала она своим спутникам. — Да?

— Ты где? — осведомился Инчмэйл.

— В Ванкувере.

— Ну вот, а я торчу в фойе твоего непристойно вычурного отеля.

— Прости, меня послали в командировку. Пыталась тебе дозвониться, телефон не отвечал, а в отеле сказали, что ты уже съехал.

— И как тебе рассадник локативного искусства?

— Еще не знаю. Только приехала.

— Где остановишься?

— «Синий муравей» снимает квартиру.

— Требуй нормальную гостиницу.

— Вообще-то, — Холлис покосилась на Олли, который в эту минуту слушал Одиль, — говорят, что мы будем не в обиде.

— «Мы, Королева Англии…»?

— Со мной куратор из Парижа, специалист по локативному искусству. Тоже прилетела в Лос-Анджелес ради статьи. У нее тут большие связи.

— Когда вернешься?

— Не знаю. Наверное, скоро. А ты сколько там пробудешь?

— Пока продюсирую «Боллардов». Завтра в первый раз едем смотреть студию.

— Какую из них?

— На бульваре Вест-Пико. Как обычно, уже не наша эра.

— Что?

— Не наша эра, говорю. К слову, с какого перепуга типчики в шлемах из «Звездных войн» торчат у подножия спуска возле «Шато Мармон», словно там медом намазано? Куда они пялятся? Я их раньше заметил, когда регистрировался.

— Рассматривают монумент Хельмуту Ньютону. Я даже знакома с автором, это Альберто Корралес.

— Там же нет ничего.

— Чтобы видеть, нужен шлем, — объяснила Холлис.

— Господи.

— Так ты у «Мармон»?

— На Сансет, но возвращаюсь туда.

— Рег, я перезвоню. Мне пора.

— Тогда пока.

Мост уже давно остался позади, а они все ехали по просторной улице, на которую повернули, мимо стильных магазинов и ресторанов. Джимми Карлайл, до вступления в «Кёфью» два года игравший на басе в Торонто, говорил, что канадские города выглядят точь-в-точь как американские — какими их показывают по телевизору. Да, но в Америке не найдешь такого множества галерей, решила про себя Холлис: за пару-тройку кварталов она насчитала целых пять штук. А потом начался новый мост.

Сотовый опять зазвонил.

— Извините, — сказала Холлис. — Алло?

— Алло, — произнес Бигенд. — Вы где?

— В машине, с Оливером и Одиль, еду на вашу квартиру.

— Памела мне сообщила, что вы взяли попутчицу. Для чего?

— Она знакома кое с кем, кто знает нашего друга, — ответила журналистка. — Кстати о нем: вы умолчали, что парень — из Канады.

— Не счел это важным.

— Ладно, я уже здесь. А он?

— Не совсем. Оформляет бумаги в штате Вашингтон, как мы полагаем. Координаты GPS совпадают с адресом таможенного брокера.

— И все-таки. Помните мое условие насчет честной игры?

— Даже сегодня, когда мир настолько тесен, — проговорил Бигенд, — мне не приходит в голову первым делом сообщить о человеке, что он из Канады. Во время той нашей беседы я поначалу не знал, куда именно он собирается. А потом как-то вылетело из памяти.

— По-вашему, парень сматывает удочки? — спросила Холлис, глядя в затылок водителю.

— Не думаю. Скорее всего там кое-что появилось.

— Что?

— Увиденное пиратами, — отозвался магнат.

Машина съехала с моста в неожиданно глубокий каньон, исполненный ночной жизни для чрезвычайно широких масс. Журналистке представился сияющий каркас грузового контейнера Бобби. Парящий над улицей и более загадочный, чем любой гигантский кальмар с неоновой кожей.

— Ну, мы еще сможем это обсудить, верно?

«Как и я, не доверяет сотовым», — подумала Холлис.