Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Мальчишка живой, — прошептал в ответ Мэллори. — Я его только оглушил.

Он внимательно наблюдал за Бартлетт, которая успела перейти от противозачаточных средств к каким-то диким планам улучшения человеческой породы путем селективного размножения. Сколько можно было понять, в будущем нормальный брак исчезнет. На смену целомудрию придет «всеобщая свободная любовь». Воспроизведение станет делом рук специалистов. (Рук? Это в каком, простите, смысле?) Эти идеи не доходили до Мэллори, зловещими тенями роились где-то на краю его сознания. Внезапно он вспомнил — безо всякой к тому причины, — что именно на сегодня, как раз на это время, была назначена его собственная триумфальная лекция о бронтозаврусе с кинотропным сопровождением мистера Китса. От этого ужасного совпадения его пробрал озноб.

Брайан перегнулся через Фрейзера и схватил Мэллори за руку.

— Нед! — прошептал он. — Пошли-ка мы отсюда!

— Не спеши, — ответил Мэллори. Но его решимость поколебалась. Он чувствовал ужас брата и сам им заражался. — Мы еще не знаем, где прячется Свинг, он может быть в любом месте этого муравейника…

— Товарищи! — Голос Бартлетт был похож на заледеневшую бритву. — Да, вы четверо, сзади! Если вам совершенно необходимо нам мешать — если у вас есть такие уж срочные новости, — то почему бы вам не поделиться ими со своими товарищами по шатокуа?

Вся четверка замерла.

Бартлетт сжигала их взглядом Медузы Горгоны. Остальные слушатели вышли из противоестественного оцепенения и начали оборачиваться; в глазах толпы светилось злорадство, кровожадное веселье неисправимых школьников, обнаруживших, что грозившее им наказание обрушилось на чью-то чужую голову.

— Это она нам? — нервно прошептал Том.

— Господи, да что же теперь делать? — в тон ему откликнулся Брайан.

Это было похоже на дурной сон. Кошмар, который развеется от одного верно найденного слова.

— Она же просто женщина, — громко и спокойно сказал Мэллори.

— Заткнись! — прошипел Фрейзер. — Стихни!

— Так что же, вам нечего нам рассказать? — не унималась Бартлетт. — Я никак не думала…

Мэллори поднялся на ноги:

— Мне есть что рассказать!

— Доктор Бартон! Доктор Бартон! — Трое из слушателей вскочили на ноги. Они тянули правые руки вверх с энтузиазмом отличников, точно знающих, сколько будет шестью семь.

Бартлетт благосклонно кивнула и указала своим мелоносным жезлом на одного из энтузиастов:

— Слово имеет товарищ Пай!

— Доктор Бартон, — крикнул Пай, — я не знаю этих товарищей. Они ведут себя отстало, и я… я думаю, их следует подвергнуть критике!

В аудитории повисло свирепое молчание.

— Садись, идиот. — Фрейзер дернул Мэллори за штанину. — Ты что, совсем сбрендил?

— У меня есть серьезные новости! — прокричал сквозь маску Мэллори. — Новости для капитана Свинга!

Бартлетт заметно смешалась, ее глаза забегали по аудитории.

— Так расскажите нам всем, — приказала она. — Мы все здесь равны и едины!

— Я знаю, где находится «Модус», миссис Бартлетт! — крикнул Мэллори. — Вы хотите, чтобы я рассказал это вашим малоумным приспешникам?

Загромыхали стулья, зал дружно вскочил на ноги. Бартлетт что-то ответила, но ее визг затерялся в оглушительном гвалте.

— Мне нужен Свинг! Я должен поговорить с ним один на один!

Хаос нарастал; Мэллори отшвырнул ногою стоявший перед ним стул и выхватил из-за пояса револьверы.

— Сидеть, ублюдки! — Он направил оружие на аудиторию. — Я вышибу мозги первому же недоумку, который хоть пошевелится!

Ответом ему была беспорядочная пальба.

— Линяем! — прохрипел Брайан. Он и Том с Фрейзером бросились бежать.

По обеим сторонам от Мэллори трещали и падали стулья, слушатели дружно разряжали в него самое разнообразное оружие. Мэллори прицелился с двух рук в стоящую на подиуме Бартлетт…

Выстрелов не последовало — он позабыл взвести курки. К тому же на револьвере маркиза имелся какой-то никелированный предохранитель.

Мэллори отбил брошенный кем-то стул, но тут же что-то шарахнуло его по ноге. Болезненный удар несколько приглушил боевой дух Мэллори, напомнил ему, что временное отступление перед превосходящими силами противника — не позор, а тактическая необходимость.

Только вот бежать он толком не мог. Ему казалось, что в ноге что-то сломано. Пение пуль над головой будило ностальгические воспоминания о далеком Вайоминге.

Из бокового прохода отчаянно махал рукой Фрейзер. Мэллори добежал до него и развернулся, с трудом сохранив равновесие.

Инспектор невозмутимо вышел на открытое пространство и поднял свой многоствольный пистолет. Сейчас он был похож на дуэлянта — правая рука вытянута, тело повернуто боком, чтобы представлять меньшую цель, голова держится ровно, глаза прищурены. Он дважды выстрелил; сквозь шум и гам прорезались резкие, болезненные вскрики.

— Сюда! — Фрейзер схватил Мэллори за локоть.

Сердце Мэллори билось как бешеное, правая нога казалась чужой. Он опустил на мгновение глаза и увидел, почему так трудно идти, — шальная пуля оторвала от ботинка каблук. В тупике, которым окончился проход, Том подсаживал Брайана на высокую шаткую гору картонных коробок. Фрейзер заметался среди гор барахла, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход, лаз, щель. Мэллори остановился, повернулся, поднял револьверы — и увидел в проходе с полдюжины преследователей.

Здание содрогнулось от грохота, в воздухе повисло густое облако порохового дыма, дробно застучали по полу падающие консервные банки. Все шестеро бандитов рухнули в проходе, как сбитые шаром кегли.

— Нед! — крикнул Брайан с вершины картонной горы. — Собери их оружие!

Стоя на одном колене, он вставлял в дымящийся еще казенник новый патрон — цилиндр из латуни и красной вощеной бумаги размером с хороший огурец.

Мэллори послушно бросился вперед, поскользнулся и едва не упал в лужу крови. Пытаясь сохранить равновесие, он взмахнул руками и случайно нажал на спуск «баллестер-молины». Громыхнул выстрел, пронзительно взвизгнула пуля, срикошетившая от какой-то балки. Мэллори задержался, теряя драгоценные секунды, осторожно спустил курок американского револьвера, проделал то же самое с револьвером маркиза и засунул весь свой арсенал за пояс.

Проход был залит кровью. Сноп картечи, выпущенный русской карманной гаубицей, изорвал отважных борцов за народное дело в клочья. Один из них еще дышал, точнее, издавал жутковатые булькающие звуки. Мэллори вытащил из-под умирающего все ту же допотопную «викторию» и брезгливо поморщился — приклад карабина был красный и липкий. Снять с бесчувственного тела патронташ было гораздо сложнее; Мэллори оставил это занятие, так и не добившись успеха, но зато подобрал с пола американский револьвер, валяющийся рядом с одним из трупов, — и чуть не вскрикнул от боли. Он недоуменно осмотрел пораненную ладонь, а затем — рукоятку револьвера. В рифленой деревянной щечке засел скрученный, бритвенно-острый кусок металла.