Роберт Хайнлайн - Избранные произведения в одном томе

— Тяжелая работа. Нелегко, наверное, добывать такие большие суммы денег и потом ими ворочать.

— Позвольте, я изложу вам воображаемый гипотетический разговор между мной и банкиром на Земле незадолго до того, как мы покинули Солнечную систему.

Дальше он стал говорить двумя разными голосами, чуточку наигранно:

— Банкир: Приветствую вас, торговец — искатель приключений, в дальнейшем упоминаемый как ТИП. Полагаю, вы явились сюда, чтобы попросить о ссуде, и мне очень жаль, но я должен сообщить вам, что с деньгами сейчас довольно напряженно…

ТИП: У меня с собой имеется кое-какая смазка.

Банкир: Прошу прощения?

ТИП: Я могу помочь в плане напряженки с деньгами. Я явился к вам, как вы верно предположили, по вопросу ссуды. Но я не хочу брать взаймы. Я хочу одолжить вам денег.

Банкир: Правда? Что ж… В принципе это не вызывает возражений. И какие у вас предложения относительно условий сделки?

ТИП: Вот чек, поддержанный золотыми долларами в банке Цюриха.

Банкир: И много ли? О, очень много!

ТИП: Очень-очень много.

Банкир: Понятно. И вы хотите передать эти деньги нам.

ТИП: Я хочу, чтобы вы инвестировали эти деньги для меня под совокупный процент. Одиннадцать процентов в год меня бы очень устроили.

Банкир: Но это очень высокий процент!

ТИП: Не очень, если я намерен не прикасаться к деньгам в течение двадцати лет…

Банкир: Ага. Я начинаю понимать. Но какая мне от этого выгода — кроме обычных выплат? Каким образом это поможет мне снять напряженку с деньгами?

ТИП: Вы получаете возможность целиком и полностью распоряжаться этими деньгами на протяжении двадцати лет и забирать себе всю прибыль. Вам только нужно делать достаточно надежные инвестиции для того, чтобы начальный капитал оставался неприкосновенным… а предприимчивые капиталисты вроде вас хорошо знают, как это делается.

Банкир: Что ж, благодарю вас. Но не пойму, какой вам от этого прок. Ведь на двадцать лет вы лишаете себя тех же самых денег, не получаете никаких дивидендов.

ТИП ( широко улыбаясь ): Да, но видите ли, я намереваюсь стареть медленнее вас…

Хаттори улыбнулся.

— Кажется, понимаю, — сказал я ему. — Это ловкий трюк.

— Это не трюк, — возразил он.

— Но тут должен быть трюк. Люди получают большие суммы денег либо за то, что сидят и ждут, либо за дорогостоящее путешествие. Кого-то при этом непременно надувают. БЗНБ [300].

— Этот принцип к данному случаю не относится. В данном случае такая вещь, как бесплатный завтрак, существует. Богатство создается временем . Никого не надувают, потому что никто ничего не теряет .

Наверное, мое молчание выражало упорное нежелание согласиться.

— Ключевая, фраза этого разговора звучала так: «Вы получаете возможность целиком и полностью распоряжаться этими деньгами на протяжении двадцати лет». Предположим, что в тот же момент, как только мы до беремся до Иммеги-714, мы развернемся на сто восемьдесят градусов, облетим эту звезду и тут же рванем, обратно к Солнцу. Путь туда занял у нас двадцать лет, на обратную дорогу потребуется тоже двадцать, и на Землю мы вернемся, постарев на сорок лет. Но когда мы сойдем с корабля, мы обнаружим…

Я начал понимать, к чему он клонит:

— Финэйгл [301]отдыхает!

— …что Земля состарилась на сто шестьдесят лет с того момента, как мы ее покинули.

— И дармовые проценты за сто двадцать лет!

Красота этой идеи охватила меня.

— Не дармовые, — поправил меня Хаттори. — Нам пришлось сорок лет мотаться по космосу почти со скоростью света. Но проценты, согласен, очень солидные. Готовы ли вы испить еще немного?

— О, это просто замечательно, Пол, — сказал я, когда он налил нам по новой щедрой порции виски. — Вы абсолютно правы: впервые за все время я искренне сожалею о том, что не смог подбросить хоть сколько-то денежек в общий котел.

— Что ж, теоретически, конечно, можно это сделать даже сейчас — либо, если на то пошло, в любой момент нашего полета, хотя степень участия, естественно, по мере продолжения путешествия будет снижаться.

Я усмехнулся и почувствовал легкое покалывание в губах. Шикарное виски начало действовать на меня.

— Допустим, что-то я смогу заработать, перелопачивая навоз и мочу и превращая их в продукты питания. Прибавим к этому то, что в моих дерзких мечтах я сумею получать в виде чаевых, играя в «Роге изобилия». Возможно, к тому времени, как мы долетим до Волынки, мой капитал будет выражаться пятизначной суммой.

Загадочная улыбка не сходила с губ Хаттори даже тогда, когда он разыгрывал роли «банкира» и «ТИПа». Улыбался он и теперь, но теперь у него еще и глаза сверкали.

— Джоэль, позвольте мне рассказать вам о другом звездолете — старинном. Одном из тех, которым не повезло. На его борту разразилась эпидемия тяжелой неизлечимой болезни. Оба коммуникатора умерли в числе первых, поэтому вся связь осуществлялась только по радио и с помощью лазера. Потом умерло несколько релятивистов, потом поступило сообщение о том, что остальные релятивисты заразились и квантовый реактивный двигатель был отключен. Вследствие этого не стало энергии, необходимой для питания радиопередатчика и лазерной установки связи, и корабль исчез из истории человечества.

Этот рассказ показался мне до странности знакомым. Вот только в точности вспомнить было трудно: стоило мне закрыть глаза — и каюта начинала кружиться. Против часовой стрелки.

— Когда-то я слышал о подобном корабле. — Нет, все-таки по часовой стрелке. — Он навеки заблудился в космосе.

— На самом деле — нет, — возразил Пол. — Им повезло. Во-первых, им повезло в том, что эпидемия страшной и непонятной инфекции вдруг заглохла сама по себе и семьдесят пять процентов людей уцелело. Они смогли поддержать функцию двигателя, работавшего на антиматерии, — вот вам удача номер два, и это дало им достаточное количество энергии для выживания и для того, чтобы вся техника работала. Включая и компьютерные базы данных, в которых хранились все накопленные человечеством на то время знания и мудрость.

— Очень важный момент, — согласился я. — Это помогло им не чокнуться от скуки и отчаяния.

— Момент гораздо более важный — из-за удачи номер три.

Я понимал, что он меня каким-то образом дразнит, но не сказал бы, что мне это не нравилось, поэтому я продолжал ему подыгрывать.

— И что же это была за удача, уважаемый соболтальник… соразговорник… Что за удача была такая, мистер Хаттори?

— У одной из релятивисток во время полета родились близнецы. Она умерла, а детишки выжили.

— Правда? О. О! Кажется, я понимаю! И когда они…

— И когда они подросли, они освоили материнскую профессию настолько, насколько смогли. В один прекрасный день, когда близнецы почувствовали, что готовы, они заново запустили квантовый реактивный двигатель — и продолжили полет.