Фрэнсис Вилсон - Избранные произведения в одном томе

Это может стать опасным.

— Ты что, летела в другую галактику и обратно в неэкранированной кабине? — воскликнул я, когда ко мне вернулся голос. — Наверное, после пребывания там ты повредилась умом!

— Я не сумасшедшая! — возразила она со своей блаженной улыбкой. — Сельскохозяйственные планеты, такие как Ника, стонут от отсутствия рабочих рук. И чем моложе будут новые поселенцы, тем лучше!

— Но у тебя на попечении малыши! Они еще не умеют…

— Малыши вырастают и становятся взрослыми.

— И как же ты намерена увезти их с Земли?

Она нахмурилась:

— В том-то и трудность.

— Не единственная, — заявил я. — Кто знает, как там с ними будут обращаться? Какой-нибудь подонок может превратить их в своих рабов — а то и похуже.

— Знаю, знаю, — упавшим голосом ответила Джин. — Но посмотрите! — Она обвела рукой платформу. — С ними нужно что-то делать! Ведь они дети, маленькие дети. Беззаконию пора положить конец!

Я стоял и молча смотрел на нее, не совсем понимая, о чем она. Как всегда.

Насколько мне известно, существуют две точки зрения на проблему беспризорников. Что касается меня, я всегда принимал вещи такими, какие они есть. Проблема лишних, брошенных детей возникла задолго до моего рождения, и я всегда воспринимал как данность то, что они будут и после моей смерти. Лишние! Беспризорники! Подкидыши! Все знают об их существовании, но, пока их не видно и не слышно, пока они остаются в отведенном им пространстве, никто не побеспокоится о них.

И другая точка зрения. Кое-кто замечает непорядок, как бы приподнимает старый пыльный ковер, который лежит на одном месте давным-давно, и восклицает: «Ну-ка! Что тут у нас происходит?»

Беззаконию пора положить конец.

Да, разумеется. По здравом размышлении и я понял: что-то надо делать. Но кто положит конец сложившемуся положению? Не обычный, рядовой псих вроде меня. И уж конечно, не отступница — клон Джин Харлоу.

Мне никогда не приходило в голову попытаться что-то изменить, потому что я был твердо уверен: беспризорникам не будет конца.

Человек примиряется с тем, чего не может изменить.

По крайней мере, я всегда успокаивал себя именно так.

— Не мути воду, — предупредил я Джин. — Тебе придется плохо.

Она пожала плечами:

— Рискну!

Я показал пальцем на малышей, которые стояли и смотрели на нас издали:

— Они тоже могут пострадать!

— Знаю. — Она посмотрела на меня своими огромными глазами. — Вы мне поможете?

Я покачал головой:

— Нет.

— Ну пожалуйста, Зиг!

Я вздрогнул. Она никогда еще не называла меня по имени.

— У вас широкие связи; вы можете придумать, как мне забрать отсюда кое-кого из детишек.

Я снова покачал головой — очень медленно, чтобы она не восприняла мой отказ как согласие. Я понимал: если соглашусь влипнуть в ее дела, у меня поедет крыша.

— Нет и еще раз нет. Давай сменим тему.

Она смерила меня долгим укоризненным взглядом:

— Наверное, вы хотите получить остаток вознаграждения за то, что избавили нас от похитителей из «Невронекса».

— Мы с тобой в расчете, — сказал я. — Считай, что я оказал дружескую услугу.

Джин улыбнулась:

— Значит, я ваш друг? Как мило, что вы так сказали!

Она застала меня врасплох. Вообще-то я имел в виду не ее, а Эм-Эма. Но я не стал ее поправлять.

— Пойду-ка я домой, — заявил я. — Как отсюда выбраться побыстрее?

— Можно, только если ты размером с Эм-Эма.

— Но ведь здесь в старые времена, должно быть, имелась масса входов и выходов.

— Да, конечно. Но все их давно завалили, запечатали и застроили. Ближайший лаз, в который может проползти взрослый, находится там, где вы вошли.

— Ты выведешь меня назад?

— Эм-Эм выведет. До свидания, мистер Дрейер.

Она отвернулась и пошла прочь.

Странная штука жизнь! Представьте себе, примерно через неделю я сидел у себя в кабинете, закинув ноги на стол, и думал о Джин — ничего личного, просто гадал, что она собирается делать со всей оравой ребятишек, — как вдруг ко мне в кабинет ворвался Эм-Эм. Лицо у него посерело, глаза выпучились.

— Схватили ее! Схватили ее! Схватили Венди!

Я резко сбросил ноги на пол и вскочил; внутренности мои сделали скачок — сначала налево, потом направо.

— Когда?! Кто ее схватил?

Ответ на второй вопрос я знал и так. Что я за придурок! Как мог забыть о словах Спиннера! Он следил за каждым моим шагом.

— «Осы»!

Его слова охладили мой пыл.

— Ты имеешь в виду полицию мегаполиса?

Он горячо закивал.

— Четыре!

Ради всего святого, зачем полиции мегаполиса понадобилось арестовывать Джин?

— Куда они ее повели?

— Не знаю! Не знаю! — Лицо у Эм-Эма сморщилось, и он громко зарыдал.

— Перестань, малыш. Успокойся.

Мне стало не по себе при виде того, как он убивался. Я подозвал его к себе и положил руку ему на плечо. Он прижался ко мне и продолжал плакать.

Я сказал:

— Я выясню, в чем там дело. Если ее забрали «осы», значит, отвезли в Пирамиду. Возможно, ее взяли по ошибке.

Кажется, мои слова немного успокоили его.

— Так думаешь?

— Конечно.

Величайшая ложь в моей жизни.

— Зиг, ты вытащишь Венди? Вернешь общую маму?

— Постараюсь.

— У тебя получится, Зиг! Знаю, скоро ты ее освободишь. Ты умеешь делать все!

— Это точно.

Административный центр нашего мегаполиса на самом деле представляет собой пирамиду. Это не голограмма. Настоящая пирамида, возвышающаяся посреди огромной площади. Внутри пирамида полая; по контуру вдоль наружных стен размещаются приемные всех правительственных учреждений. На первый взгляд зрелище красивое, но на самом деле грандиозное сооружение — колоссальная трата места. Золотая модель пирамиды Хеопса, сужающаяся кверху и увенчанная прозрачной вершиной. На ступенях пирамиды расположены посадочные площадки. Лучше бы сделали нормальную плоскую крышу! Здесь постоянно кипит жизнь. Пирамида никогда не закрывается.

Я немного задержался на входе. Пришлось ответить на массу вопросов, пройти сверку генотипа. Но в результате мне удалось получить краткосрочный пропуск внутрь. Я уселся в отдельной кабинке и уставился на пустую стену. Заметил у себя над головой записывающие пластины. Каждое движение, каждый жест поступает в Центральную базу данных.

Стена осветилась, и я увидел Джин. Лицо у нее было удивленное. И даже, я бы сказал, потрясенное.

— Вы? Вот уж кого я совсем не ждала!

— Извини, что разочаровал тебя.

— Нет-нет! Так приятно увидеть знакомое лицо!

— Эм-Эм просил меня выяснить, не смогу ли я чего-нибудь сделать для тебя.

У нее сделалось испуганное лицо.

— Не думаю, чтобы сейчас кто-то мог мне помочь.