Алан Дин Фостер - Чужие

– Бишоп утверждает, что тщательно его проверил, и спутник прекрасно реагировал на любые команды. Говорит, занимался этим, чтобы занять руки, пока мы подлетали к системе. Он запустил стандартную проверку связи по цепочке до Земли. Ответ мы получим через несколько дней, и это окончательно подтвердит работоспособность систем, но Бишоп и так гарантирует, что спутник в порядке.

– Значит, проблема где-то на поверхности.

Горман кивнул:

– Как мы все это время и предполагали.

Бёрк задумался.

– Как насчет наземной связи? Видеотрансляции, команды технике, обмен сигналами между станциями по переработке атмосферы, прочее подобное?

Лейтенант с сожалением покачал головой.

– Если внизу кто-то с кем-то и переговаривается, они делают это при помощи дымовых сигналов или зеркал. Не считая стандартного шипения местного солнца, электромагнитный спектр мертв, как кусок свинца.

Представитель Компании пожал плечами.

– Что ж, мы и не ждали ничего иного. Но всегда оставалась надежда.

– Она и сейчас есть. Может, колонисты приняли массовый обет молчания. Может, мы приземлимся, а там все сидят, надув губы.

– Зачем бы им так поступать?

– Откуда мне знать? Общая смена религии или еще что-то, требующее радиомолчания.

– Ага. Может быть.

Бёрку хотелось верить Горману. Горману хотелось верить Бёрку. Но ни один из них не поверил другому даже на миг. То, что заставило замолчать колонию на Ахероне, случилось не по доброй воле. Людям нравится разговаривать, а колонисты любят поговорить еще больше, чем прочие. Сами они не стали бы выключать связь.

Рипли какое-то время наблюдала за лейтенантом и Бёрком, потом снова вернулась к процедуре загрузки и предполетных проверок. Она впервые находилась рядом с десантным ботом, хотя и видела их в новостях. От этой картины ей стало чуточку лучше. Безопаснее. Тяжеловооруженный бронированный корабль походил на огромную черную осу. Пока Рипли наблюдала, в брюхо бота загнали шестиколесный бронетранспортер. Приземистая, исключительно функциональная машина неприятного вида выглядела как железный слиток. Уловив краем глаза движение слева, Рипли отшатнулась. Фрост провез мимо нее груз оборудования непонятного назначения.

– Дорогу, пожалуйста, – вежливо сказал морпех.

Стоило Рипли извиниться и отойти в сторону, как она тут же вынуждена была снова отскочить, чтобы дать дорогу Хадсону.

– Прошу прощения, – солдат, полностью поглощенный своим грузом, даже не посмотрел на нее.

Мысленно ругаясь, Рипли рыскала в этой структурированной каше, пока не отыскала Эйпона. Сержант разговаривал с Хиксом; оба они изучали контрольный список капрала. Рипли молча стояла, пока сержант ее не заметил.

– Что-то нужно? – с любопытством спросил он.

– Да, кое-что. Я чувствую себя как пятое колесо на телеге, и меня тошнит от безделья.

Эйпон ухмыльнулся:

– Безделье никому не нравится. Что вы предлагаете?

– Может, для меня работа найдется?

Эйпон почесал в затылке, разглядывая Рипли.

– Не знаю даже. Что вы умеете?

Рипли повернулась и ткнула пальцем.

– Могу управлять этим погрузчиком. У меня квалификация второй категории. Последний карьерный шаг.

Эйпон проследил ее взгляд. На площадке для обслуживания сидел на корточках выключенный запасной погрузчик «Сулако». Ребята Эйпона обладали разнообразными навыками, но в первую очередь они были солдатами. Морскими пехотинцами, а не строительными рабочими. Лишняя пара рук не помешала бы при погрузке тяжестей, особенно если речь идет о руках из титанового сплава, как у погрузчика.

– Это не игрушка, – скептицизм в голосе Эйпона отразился и на лице Хикса.

– Ничего, – твердо ответила Рипли. – Сейчас и не Рождество.

Сержант поджал губы.

– Вторая категория, да?

Вместо ответа Рипли развернулась, подошла к погрузчику, взобралась по лестнице и уселась в кресло внутри каркаса безопасности.

Быстрый осмотр подтвердил ее догадки: погрузчик мало отличался от тех, с которыми она работала на станции. Возможно, модель была чуть новее. Рипли перекинула несколько переключателей, запуская двигатели. Машина басовито взвизгнула, и вскоре этот звук перешел в ровное гудение.

Рипли сунула руки и ноги в перчатки управления. Погрузчик, подобно парализованному динозавру, внезапно вернувшему себе подвижность, поднялся на титановых опорах и с грохотом проследовал к штабелю грузовых контейнеров. Выдвинулись огромные лезвия и скользнули в отверстия на поддоне ближайшего модуля. Рипли подняла груз и развернулась к мужчинам. Ее голос перекрыл гудение двигателя:

– Это куда?

Хикс посмотрел на сержанта и одобрительно поднял бровь.

Личная подготовка проходила в том же темпе, что и загрузка десантного бота, только тщательнее. Что-то могло пойти не так с бронетранспортером или втиснутыми в него припасами, могла отказать связь или дублирующие системы, но ни один солдат не мог позволить, чтобы что-то случилось с его личным оружием. Каждый из них способен был самостоятельно вести – и выиграть – небольшую войну.

Сначала они проверяли стыки брони и осматривали ее в поисках трещин или деформаций. За броней следовали специальные полевые ботинки, способные выдержать любое сочетание погоды, кислоты и зубов.

Рюкзаки, в которые влезало достаточно, чтобы хрупкое человеческое существо могло выжить месяц и даже больше во враждебной среде без какой-либо помощи. Упряжь, чтобы тебя не мотало во время жесткой посадки, или когда бронетранспортер прокладывает путь по ухабам. Шлемы для защиты черепа, и визоры, чтобы прикрыть глаза. Рации для связи с ботом, бронетранспортером или приятелем, который прикрывает тыл.

Пальцы быстро пробегали по застежкам и клапанам. Когда все было сделано и подготовлено, когда все проверили и признали годным, процедура повторялась снова – с самого начала. А после этого, если оставалась минутка, проверялось снаряжение соседа.

Эйпон ходил взад-вперед, ненавязчиво присматриваясь, хотя и знал, что это не обязательно. Он твердо верил в присказку: «Оттого, что в кузнице не было гвоздя». Именно сейчас нужно было заметить упущенный изъян, незатянутый ремень. Когда дело примет опасный оборот, сожалеть будет уже поздно. И фатально.

– Девочки, двигайтесь! В линию. Пошли, пошли. Вы достаточно проспали.

Группа, разбившись на пары и тройки, построилась и двинулась к боту, возбужденно переговариваясь. Эйпон мог бы организовать все вежливо и по форме, призвать к молчанию, выстроить ровным строем, но его людей отбирали не за милое поведение, и он не собирался им говорить, как нужно ходить. Сержанта порадовало, что их новый лейтенант к этому времени научился держать рот на замке. В корабль все грузились под ворчание и тихие разговоры. Не было ни флагов, ни записанных заранее звуков труб. Гимном им служил поток старых, хорошо знакомых ругательств, которые передавались от одного к другому. Вызывающие слова мужчин и женщин, готовых взглянуть смерти в лицо. Эйпон такое отношение разделял. Как знали все пехотинцы на протяжении тысячелетий, в смерти не было ничего возвышенного. Только раздражающая конечность всего.