Стивен Гулд - Рефлекс [litres]

«Если включат зоны, я вцеплюсь Симонсу в дорогой костюмчик».

Вернулась Гиацинта и придержала дверь. Вошли старые друзья Дэви, Первый бандит и Второй бандит, ведя пленного в темно-зеленом спортивном костюме с коротким рукавом. Костюм был явно не по размеру. Руки пленному сковали наручниками за спиной, на голову надели черный полотняный мешок. Когда дверь закрылась, Первый бандит снял мешок, и Дэви увидел лицо темнокожей женщины, часто-часто моргавшей на ярком свету. Нижняя губа у нее кровоточила. Эту женщину Дэви уже где-то видел. Женщина крепко зажмурилась, потом открыла глаза и дико высунула язык.

– Соджи? – позвал Дэви. Прошло более трех месяцев, но такой тик ни с чем не спутаешь. – Что они с тобой сделали?

Соджи взглянула на него с недоумением, потом улыбнулась:

– Мой ангел! – Кровоточащая губа и синяки сделали ее лицо едва узнаваемым. Соджи попыталась выступить вперед, но тюремщики оттащили ее назад. – Они пальто у меня отняли, – добавила она с горечью.

– Что случилось? – хмуро спросил Симонс.

Голос его звучал мягко, но оба бандита занервничали.

– Она ударила меня головой, сэр, – прогнусавил Второй бандит. – В нос. Мне пришлось отбиваться.

– А ведь тебе известно, что она натворила в Вашингтоне! – язвительно напомнил Симонс. – Ты недооценил ее потому, что она женщина, или потому, что черная? – Он посмотрел на Дэви. – Вокруг меня вопиющая некомпетентность. Неудивительно, что мы не поймали твою жену.

Дэви наблюдал за Соджи. Если не считать рассечения губы, выглядела она неплохо. Тик меньше не стал. Соджи стояла, наклонив голову набок, и, как подозревал Дэви, слушала голоса.

– Что случилось в Вашингтоне?

Соджи снова улыбнулась:

– Они набросились, но мы с Дамой в Синем отколошматили их. Я прикончила бы их, да фэбээровцы не дали.

Дэви глянул на Симонса: тот закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

– Соджи, что за Дама в Синем? – спросил он.

– А? – хмуро переспросила Соджи. – Она Дама в Синем. Та, что выходит из моря, чтобы защитить нас. – Соджи показала на лежащее на столе объявление. – Она раздавала вот эти штуки. Сказала, что ты ее муж.

– Милли?

Соджи кивнула.

– Она и правда моя жена. Но почему Дама в Синем? Потому что она грустила или есть другая причина?

– Да и да.

Мысли путались – Дэви покачал головой:

– Давно тебя похитили? С тобой плохо обращаются?

– Меня заперли в теплой комнате с душем и туалетом. Трижды в день мне суют под дверь подносы с едой. Это ужасно!

– Довольно! – не вытерпел Симонс. – Уведите ее обратно.

Соджи глянула на кандалы Дэви, потом на Симонса и беззвучно охнула:

– Теперь мне ясно. – Она кивнула на Симонса. – Ты приспешник сатаны, короля демонов.

Симонс махнул рукой. Бандиты натянули мешок Соджи на голову и вытолкнули ее за дверь. Когда дверь закрылась, Симонс проговорил:

– Она жалуется на нынешние условия жизни, но ты представь, насколько хуже они могли бы быть.

Дэви чуть не захохотал Симонсу в лицо. Соджи не жаловалась – она хвасталась. По сравнению с улицами камера казалась ей раем. То есть пока казалась.

– Мои помощники – идиоты, – продолжал Симонс. – Полные идиоты. – Он заглянул Дэви в глаза. – Тем не менее они сделают именно так, как скажу я. А после разбитого носа еще и с удовольствием.

Дэви замутило.

– Вам придется тщательно все разжевывать.

– Да уж, – согласился Симонс. – Непонимание нужно исключить. Уточню сразу: когда я пугал суровым наказанием, то имел в виду не только тебя лично. Последствия скажутся и на мисс Джонсон. Результаты – одну фалангу за другой – тебе станет демонстрировать Гиацинта. Я понятно выразился?

Дэви сделал непроницаемое лицо:

– Да, понятно.

Симонс внимательно посмотрел на него, потом сказал:

– Отлично, давай поговорим о Каракасе.

Ланч Дэви принесли в комнату, а Конли с ключом явился уже под вечер.

– Я хотел бы провести кое-какие эксперименты, – объявил он, снимая замок. – Но нам придется подождать, пока мистер Симонс не осуществит свои планы. Наверное, ты послезавтра освободишься?

– Да, наверное, – ответил Дэви, растирая лодыжку. – Так вам не объяснили, что к чему?

Конли поднял руки:

– Очевидно, это меня не касается, и я не горю желанием узнать.

– Я так понимаю, что Симонс тут задержался? – Дэви показал на кандалы.

– Думаю, из-за гольфа. Он прилетал поиграть в гольф. Но сейчас уже улетел.

Дэви содрогнулся. Суматошный день получился у Симонса. Прилетел на Мартас-Винъярд. Поиздевался над пленным. Пригрозил мучить и пытать невинную жертву. Прошел восемнадцать лунок на поле для гольфа. Улетел неведомо куда. Трудам приспешника сатаны нет конца.

Дэви посмотрел на Конли:

– Хм… Какие эксперименты вы задумали?

– Прыжки с места на место на максимальной скорости. Вроде маятникового качания.

– Тогда лучше хаотичное шатание, будто я сам не понимаю, куда хочу прыгнуть.

– Верно. Мы знаем об определенной устойчивости феномена, вдруг получится удержать дверь открытой?

– Как вы это определите? – Дэви задумался. – Как оцените?

Конли нахмурился:

– Наверное, по тому, что протечет сквозь брешь. На старте можно поставить слабенький радиопередатчик, а на финише измеритель напряженности поля. Если получим стабильный радиосигнал…

– Понял, – кивнул Дэви.

Сердце бешено забилось, в крови вскипел адреналин. Еще как понял! Интересно, а Конли понимает, что предложил? Страшно захотелось посмотреть в зеркало, но Дэви сдержался.

Конли кивнул:

– Ладно, попробуем, когда ты вернешься. Если прямо сейчас не хочешь…

Дэви покачал головой. Симонс сказал, что электронные ключи должны переправить из Нигерии в Каракас. Ближайший рейс «Кей-Эл-Эм» прибывал в Венесуэлу в шесть, но курьеры могли не успеть на стыковочный рейс в Амстердаме. Шансов на то, что услуги Дэви понадобятся до завтра, было очень мало, только зачем сообщать об этом Конли?

– Мне велели быть наготове.

Врать Дэви мог безнаказанно: камеры и микрофоны отключили. Или Гиацинта только так сказала? Хотя особых сомнений у Дэви не было: на откровенные и изобличающие высказывания его не провоцировали. За завтраком говорил только Симонс.

Так зачем отключать микрофоны и камеры? Какую часть «инструктажа» не хотел записывать Симонс? Он грозился отрезать Соджи пальцы, фалангу за фалангой. Вспомнились другие вещи, которые говорили и делали в этой комнате якобы при включенных камерах и микрофонах. Нет, дело тут в Каракасе.

Конли смотрел на него, а в руке держал замок, точно определяя его вес.

– Эй, ты как, ничего?

– Да-да. – Дэви заморгал. – Просто думал о ваших словах. Ну, что вы не знаете и знать не хотите.

– Я ничего не спрашиваю и никому ничего не рассказываю.