Кайла Олсон - Империя из песка

Я моргаю.

На глаза Феникса наворачиваются слезы. У меня их нет.

А должны быть.

– Алекса не уверена, что именно задумала та женщина. Она стояла к ним спиной и что-то говорила в микрофон, который они сейчас используют.

Я не разбираю его слов: они сливаются в гул, но он – ничто по сравнению с гудением в моей голове. В ней будто грохочет товарный состав, верещит перепуганный домашний скот, бушует катастрофический торнадо. Шум оглушает меня, и моя голова вдруг становится черной дырой, вакуумом, вместившим в себя все, кроме положенной ему пустоты.

Феникс касается моего запястья. Без теплоты, свойственной Лонану, однако я постепенно прихожу в себя.

– Твой отец еще не умер, Иден. Хоуп кого-то нашла, и его забрали в медблок.

«Еще не умер».

Он не мертвый – и никогда таковым не был.

– И насчет той женщины тоже не беспокойся, – продолжает Феникс. – У Алексы сдали нервы, когда она увидела, что случилось с твоим папой.

– Ава… она жива?

– Думаю, два дротика, попавших в цель, приводят к смерти. Хотя Алекса хотела ее вырубить.

Вспоминаю, с какой готовностью папа выхватил трубку, когда меня привел Грей. Наверное, он заранее разложил дротики по кабинету, чтобы в случае чего легко было до них дотянуться. А у Авы в крови наверняка еще оставался яд от первого дротика. Ничего не поделаешь.

– Вскоре после того, как твоего отца забрали, женщина перестала дышать. Алекса в истерике.

Зеленые, как нефриты, глаза Феникса поблескивают в свете солнца. Я опускаюсь на колени, чтобы Фениксу не приходилось задирать голову и щуриться, и устремляю взгляд прямо в линзы, которые ему установили.

– Алекса, – произношу я с такой уверенностью, какую в жизни не ощущала, – спасибо тебе.

Касс слетает вниз по ступенькам, но замирает на полпути.

– На горизонте земля! – сообщает он, свесившись с перил. – Готовьтесь!

И вновь скрывается на верхней палубе.

О моем разговоре с Фениксом он никак не отзывается. Похоже, Алекса «звонила» по выделенной линии. Однако, по ее словам, когда они с Хоуп заглянули в кабинет, Ава что-то говорила в микрофон… Может, Ава обратилась только к Фениксу? Из троих парней он – самый безобидный. Если она, конечно, не связывалась с каждым по отдельности и Феникс попросту не оказался в списке последним.

Пеллегрин просыпается и идет на штурм крутой винтовой лестницы. Понимаю, что он ничего не знает о случившемся с Авой и моим отцом, поэтому быстро пересказываю события. Пеллегрин вполголоса бросает пару ругательств.

– Наш план сильно пострадает из-за того, что отец не сможет вовремя давать указания?

Пеллегрин уже упоминал: папа должен подсказывать парням, как себя вести, чтобы убедить окружающих в том, что они под воздействием. А еще – следить за ходом встречи с доктором Марике и Зорновым. От его наблюдений зависит судьба кровокода – передам я его или нет и когда это произойдет.

Пеллегрин напрягается. Он слегка нервничает, что почти доводит меня до паники.

– План надо менять!

Я буквально вижу, как в его мозгу мелькают схемы и уравнения невероятной сложности, с которыми он способен справиться в мгновение ока.

– Ситуация пока не критична, – наконец, произносит Пеллегрин. – Но теперь перед тобой стоит еще более трудная задача. Лонан не сможет дать тебе знак, поэтому тебе придется следить за обстановкой самостоятельно. Причем не привлекая к себе внимания. По легенде, тебя тоже модифицировали, поэтому тебе нельзя казаться чересчур настороженной или разглядывать помещение.

Да, новости становятся все лучше и лучше…

Из иллюминаторов левого борта виден остров – узкий и вытянутый в длину. Он выглядит необитаемым и даже безмятежным. В сорока-пятидесяти ярдах от песчаного берега из воды выступает грозная череда острых камней. Рядом плавает странный объект.

– Что это? – спрашиваю я.

– Геодезическая сфера, – отвечает Пеллегрин. – Здоровенная клетка для ловли рыбы. Рыба проникает внутрь через маленькие треугольные окошки и попадается на крючки с приманкой, закрепленные на паре шестов.

Основная часть сферы, вероятно, тоже расположена под водой, подобно стальному айсбергу – и самому острову. Ежемесячным уловом Зорнова можно прокормить целый сектор, но нам приходилось питаться холодной овсянкой и заплесневелыми обрезками, которые нам подбрасывали Волки. Сколько же рыбы выбрасывают, сколько заключенных голодает лишь потому, что горстка людей объята жаждой власти?

В отличие от острова, который мы покинули накануне, на этом клочке суши мало растительности. Вожаки как будто заказали его лично для себя: гору песка посреди океана.

Здесь-то и расположен центр их империи, созданной из множества песочных замков.

Чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь, что угадала. Остров – полностью искусственный, однако создали его иначе и для иных целей, нежели тот, с которого мы отплыли. В разработках отца говорилось, что поверхность должна стать местом отдыха для тех, кто будет постоянно жить под водой. Вдобавок он выглядит как самый обычный остров, а значит, непрошеным гостям будет нелегко его отыскать. Его никогда не нанесут на довоенные морские карты – идеальное жилище для вожака, который хочет притвориться особой королевской крови.

Через остров тянутся два ровных ряда пальм, которые упираются в гигантский особняк с панорамными окнами во всю стену. Я смотрю на геодезическую сферу и перевожу взгляд на резиденцию вожака: даже с такого расстояния видно, что газон аккуратно подстрижен, а подушечки на скамейках идеально взбиты.

Наверное, приятно жить в настоящем оазисе и ни капли не раскаиваться, что ради этого пришлось уничтожить мир.

Сама себе поражаюсь: я бы предпочла чувствовать раскаяние, а не блаженствовать в личном раю. Я бы сделала только такой выбор.

– Пришвартуемся чуть подальше. Там нас встретят Зорнов и доктор Марике, – говорит Пеллегрин.

Пока я размышляла о социопатах и домах их мечты, он успел набросать на салфетке замысловатую карту – но не с высоты птичьего полета, а так, словно айсберг «Атласа» разрезали сверху донизу.

– А отсюда можно попасть внутрь, – Пеллегрин рисует около особняка идеальнейшую крошечную звездочку. – Вход вполне впечатляющ и совершенно безопасен, – на салфетке появляется вторая звездочка, – поэтому до него Зорнов и Марике вас сопроводят, а затем вы разделитесь.

Ясно. Мы должны продемонстрировать доктору Марике, насколько надежно место обитания. Вот единственная причина (по крайней мере, в глазах Зорнова), по которой нам дозволено присутствовать на встрече. Мой отец наверняка был убедителен в своих аргументах, раз уж вожаки обращаются с доктором Марике столь «доверительно». Но может ли он как-то повлиять на ход событий?