Дмитрий Даль - Отчаянные

Никогда бы не подумал, что такой гном, как Сигурд, может быть настолько ласков. С каждым днем жизнь становится все чудесатее, и чудесатее.

– Сделаем все в лучшем виде, – пообещала фея. – Следуйте за мной.

Нам выделили шикарные апартаменты из трех комнат, больше напоминающие будуар наложниц арабского шейха. Все в подушках, коврах и кружевных занавесочках. Кристина пообещала, что нас никто здесь не потревожит, заверила, что мы в полной безопасности, и сказала, что если нам что-то потребуется, то не стесняйтесь, звоните. После этого она покинула будуар. Мы проводили ее восторженными взглядами, напрочь забыв обо всех передрягах, в которые умудрились вляпаться.

Некоторое время даже сидели в молчании, пытаясь собраться с мыслями. Все-таки у меня давно не было девушки, у Балу тоже затишье на личном фронте, постепенно перерастающее в засуху. Так нельзя. Вот разберемся со всем этим дерьмом и сразу на амурный фронт, подвиги совершать, пообещал я себе.

– Не подскажешь, как там друг Ази поживает? – спросил неожиданно Кибур у Сигурда.

– Я тебе не говорил, что Азинобинокрофт приходится мне троюродным племянником? – поинтересовался Сигурд.

Ну и имена у этих гномов. Просто так и не выговоришь. Интересно, с чего это Кибур интересуется здоровьем неизвестного нам гнома.

– Даже так, – удивленно покачал головой Кибур.

– Вот-вот. Шалопай еще тот. Недавно жениться удумал. Взял отпуск и свалил на родину. Вот вернулся недавно. Жену дома оставил, а сам назад.

– Скажи, а Ази до сих пор работает в Хранилище?

Вот теперь стало понятно, куда Кибур клонит. Клинья под Хранилище подбивает, почву прощупывает, как Черный Горн достать. Молодец, гном, хитрая задница, ничего не скажешь.

– Сидит себе на кухне в ресторане, носу на свободу не высовывает. Я думал, после того как он женится, что-то изменится, попросится на передовую, ан нет. Вернулся к себе за плиту и продолжает чахнуть. А чего это ты вдруг об Ази спрашиваешь? – насторожился Сигурд.

– Дело у нас одно неоконченное осталось. Денег я ему задолжал, подумал, что отдать пора, – неумело соврал Кибур, а Сигурд сделал вид, что ему поверил.

– Ладно, ребятки. Мне уже пора. Славно, что вы мне спать не дали, но завтра работы много, поэтому всем пока.

Сигурд помахал нам волосатой лапой и покинул будуар.

– Так. Всем спать. Завтра начнем готовиться к визиту в «Голиаф». Давно я не был на балу. Если честно, вообще ни разу. Эй, Балу, пойдем на бал, – отдал я распоряжение.

Судя по недовольным физиономиям моих товарищей, идея им не нравилась, но я не видел другого выхода. Очень много вопросов у меня накопилось к Радже Сингху. Я бы даже сказал слишком много.

– Семен, ты думаешь, это хорошая идея? – спросил Балу.

– Если у тебя есть другая идея, готов выслушать, если нет, то следуй за мной.

– Может, Виктору Степановичу позвонить да стрелку назначить. Расскажем все, что знаем, а он что-нибудь придумает, – предложил Балу.

Я тоже об этом думал, только вот идея мне не нравилась. Если идти на поклон к шефу, то это значит сдаться, сесть под замок, пока кто-то не решит мои проблемы. Виктор Степанович, конечно, приложит все усилия, чтобы прижать «Голиаф» к ногтю, но у меня нет никаких доказательств, кроме пробужденных воспоминаний. Получится мое слово против слова «Голиафа», а это гнилой расклад. Вот если мне удастся собрать доказательства против Раджи Сингха, тогда можно и к Степанычу на поклон идти. А лучшее доказательство виновности – это чистосердечное признание. Именно за этим я и собирался заглянуть на осенний бал в резиденцию «Голиафа».

– Рано пока к Степанычу идти. Сами раскрутим. Так что давайте по койкам.

После нападения модификантов я чувствовал себя полностью вымотанным, поэтому когда рухнул на кровать, сам не заметил, как отключился.

Проснулся я от истошного женского крика. Ничего не скажешь, отличное начало нового дня. Я вскочил с постели, благо накануне вечером лег спать прямо в одежде, сил не было раздеться, и выскочил в гостиную, где столкнулся лицом к лицу с сонным и хмурым Балу.

– Что случилось? Кого режут? – спросил я.

– Не знаю, – зевнул Балу, почесывая пузо. – Но, кажется, ничего хорошего нам это не сулит.

– Почему так думаешь? – удивился я.

– Я в комнату Кибура заглянул, его там нет. Так что боюсь, это его рук дело.

Как же он оказался прав. Не прошло и пары минут, как дверь в будуар распахнулась и в гостиную влетел Кибур, позади него виднелась Кристина, вид у нее был очень и очень недовольный. Это еще мягко сказано. Она была на грани, кипела как чайник, того и гляди пар из ушей пойдет. Ну, нельзя женщину до такого состояния доводить.

Балу посмотрел на меня, и в его глазах было предчувствие беды. Его глаза говорили о том, что скоро нас выгонят на улицу, лишат крова, и будем мы скитаться неприкаянные, пока не попадем под горячую руку голиафян или СББ не упечет нас за решетку.

– Следите за своим другом, – потребовала Кристина. – Ваш друг не умеет себя вести в обществе прекрасных дам, – обвинила она. – Если он еще раз выползет из своей берлоги и попробует обидеть кого из моих девочек, я ему лично мужское достоинство укорочу, – вынесла она приговор.

– Что случилось? – спросил я.

– Ваш невоспитанный друг пробрался в апартаменты дорогой гостьи и стал домогаться ее. Когда она не ответила ему взаимностью, какая извращенка ответит взаимностью этой рыжей бороде, в которой наверняка водятся разные жучки, он предложил ей деньги за сексуальные утехи. Когда и тут получил отказ, потребовал немедленно выпить и пообещал удавиться с горя, после чего полез целоваться. Мы на силу его смогли унять.

Я посмотрел на Кибура. Эта рыжая бестия даже не раскаивался в том, что сотворил. Он стоял с наглым видом руки в боки, морщил лоб, раздувал ноздри от возмущения и пыхтел как паровоз.

– Это у кого борода грязная? Это у кого тут вши в волосне застряли?! – выдал он гневную трель. – Я чист как болотный мох. Не сметь позорить мое честное имя!

Кристина демонстративно закатила глаза и устало вздохнула.

– Заберите своего друга. Иначе я вынуждена буду попросить Николя выставить его на улицу.

Николя – это, по всей видимости, тот богомол на дверях.

– Не извольте беспокоиться. Мы обязательно разберемся с товарищем, объясним ему, как надо себя вести с женщинами, – пообещал Балу, потирая многообещающе кулаки.

Кристина презрительно фыркнула и вышла из нашего будуара.

– Ты чего совсем с дуба рухнул? – спросил я.

Других версий у меня не было.

Кибур уставился на меня как на заговорившее огородное пугало.

– Не, а ну чего они? Если мы в борделе, почему бы не покуролесить? Девочки тут ради этого спрятаны. А они выпендриваются, – обиженно пожаловался Кибур.