Василий Сахаров - Добытчик [litres]

Всё это я понял из образов, которые разумный пёс посылал мне, и, когда связь оборвалась, призадумался. С самками понятно, я отправлял генералу Ерёменко радиограмму, чтобы он обеспечил их прибытие, и для меня это не сюрприз. А вот появление одинокого природного мутанта вызвало новые вопросы. В какой степени он был разумен или просто сообразителен? Похожие на него мутанты могут выражать свои мысли голосом или, подобно Лихому, пользуются телепатией? Разум может гнездиться только в собаках или в других существах тоже? Как часто природные мутации дают подобный результат и что является первопричиной – радиация или химическое воздействие, космические явления или земные? Почему глава народа мутантов так спокоен? Неужели он уже сталкивался с одиночками? Если сталкивался, то где и при каких обстоятельствах? Надо ли об этом беспокоиться и стоит ли сообщать начальству?

Мучился я несколько дней и под это дело прочёл пару книг по биологии и генетике, а также сборник сказок и легенд об оборотнях. Но понял, что как ничего не знал, так ничего и не знаю. Обрывки знаний в голове остались, но без системы они ничто. Не моя это тема, и получением ответов на многочисленные вопросы о мутантах должны заниматься профессионалы. А мне такими вещами голову забивать не стоит. И даже генералу Ерёменко о том, что произошло с Лихим, сообщать не надо…

Вот такие события происходили вокруг меня осенью и в начале зимы. Две недели назад я вернулся в Передовой, и жизнь стала быстро входить в привычную колею. Дом, семья, контроль работ в форте и планирование следующих шагов нашей общины. Планов по-прежнему очень много, а людей и сил, даже несмотря на прибытие дополнительных специалистов из Британии, которых проверяли на верность разумные псы, не хватало. Где-то неподалёку бродят разведчики басков, присматриваются к нам, но на контакт не идут. Где-то ржавеет оборудование древнего судоремонтного завода и рядом с ним корпус нефтеналивного судна. Где-то в глубине Пиренейского полуострова есть многочисленные схроны и цивилизованные анклавы. Всё это относительно недалеко, только руку протяни, приложи усилия – и будет получен результат, который принесёт в казну золото или даст моему анклаву новых союзников. Однако, как обычно, не было свободного времени, не хватало ресурсов и отсутствовала направляющая рука. А как только я всерьёз задумался о дальней разведке по землям бывшей Испании, начался разлад в семье.

«Всё-таки придётся ещё раз пообщаться с любимыми женщинами, успокоить семью и разъяснить, что зимой я буду координатором разведгрупп и лично в походы не пойду», – решил я, ещё раз посмотрел в окно, улыбнулся и отправился на завтрак. Определённо жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше. Фраза из древнего комедийного фильма как нельзя кстати подходит ко мне. Проблемы, конечно, имеются. Но у кого их нет? Даже у бога наверняка они есть. И в этом вся соль. Нет стагнации, и есть постоянное движение вперёд, от решения одной задачи к другой.

ВМБ «Гибралтар»

05.05.2069

Корвет медленно приближался к причалу, на котором уже суетилась швартовая команда. Офицеров не видно, они нас встречать не торопились. Я покосился на командира корвета, который справлялся со своими обязанностями без моих подсказок, кивнул ему и ушёл в каюту. До встречи с начальст вом минимум четверть часа, и я ещё раз начал проверять документы, которые собирался передать генерал-лейтенанту Ерёменко.

Да-да, всё верно. Наступила весна, и бывший начальник ОДР при ГБ ККФ, а ныне министр Колоний Черноморской империи Сергей Иванович Ерёменко решил лично посетить заморские владения. Сюрпризов он не устраивал. О его визите было известно заранее, и мы успели подготовиться. Семёнов привёл в порядок ВМБ «Гибралтар» и подтянул дисциплину личного состава. Кара в стороне, что есть министр, что нет, ему без разницы, хотя в «Гибралтаре» он обязательно появится. Ну а мне пришлось в срочном порядке поднимать все бумаги по грузам, которые получены из Метрополии, составлять сводки по разведке, писать аналитические записки о планах на ближайшие годы и отчёты о контактах с вольными анклавами. Несмотря на помощь жён и штабных офицеров, времени на это ушло гораздо больше, чем я предполагал. А когда «Ловкий» собрался выйти в океан, пришлось задержаться. В Атлантике бушевал серьёзный весенний шторм, и выход отложили на двое суток. По этой причине встретить командира и начальника вместе с Семёновым не получилось. Но, может, это и к лучшему. Если верить радистам «Гибралтара», с которыми мы постоянно общались, Ерёменко был не в духе и постоянно отчитывал Семёнова, словно мальчишку. Происходило это, конечно, не при нижних чинах и за закрытыми дверями. Однако на ВМБ что-либо скрыть сложно, мирок закрытый, и все новости разлетаются по базе моментально.

Итак, что мы имеем? Я перебирал папки с документами, и в голове прокручивались события минувшей зимы…

В разведку по Пиренейскому полуострову я не пошёл, на это имелись сразу три причины: не хотелось накалять обстановку в семье, слишком много проблем возникло в Передовом и ко всему этому меня накрыл грипп, от которого я излечился, но долгое время не мог восстановиться. Поэтому постоянно находился в форте, руководил тыловыми службами и координировал действия разведывательно-поисковых партий.

Сначала о том, что происходило в Передовом. Ремонтировался «Ветрогон» и восстанавливалась древняя техника, расчищались руины и прокладывались дороги, строились дома, склады и бараки, ловилась рыба и охотники приносили дичь, укреплялась оборона и восстанавливалась теплоэлектростанция. Был подавлен бунт небольшой группы англичан из Рединга, которые всё-таки попытались установить на моей земле свои порядки, но просчитались, и шесть человек были повешены, а десять отправились к пленным дикарям в угольную шахту, откуда выход только вперёд ногами. Остальные не бунтовали, понимали, что это бесполезно, и быстро привыкли к нашим порядкам, старательно учили русский язык, трудились и мечтали о равных с другими поселенцами правах вольного человека. Кроме того, один из скандинавских жрецов пытался убить нашего священника. У нас представителей религиозных культов всего два, христианин и язычник. Никаких привилегий у них нет, они зарабатывают на жизнь строительством и столярными работами, а вечерами собирают своих последователей, проповедуют и наставляют их на праведный путь. От меня помощь небольшая – выделил им разрушенные здания, которые они могут самостоятельно восстановить. И если к славянскому язычнику скандинавы относились терпимо, то священника невзлюбили, и некто Карл Свенссон задумал его прикончить. Но не смог. Жрецы находились под особым присмотром, и его вовремя остановили, осудили и казнили, а остальным скандинавским жрецам было сделано строгое внушение: в следующий раз за проступок одного ответят все. Они меня поняли и выводы сделали правильные. После чего проблем с ними не возникало.