Александр Гарин - Черный заповедник

Яна неслышно вздохнула.

— Я поняла. А что там, за Периметром? Тот самый Заповедник?

Мирослава снова отвела взгляд. И, дернув плечами, глубже натянула ткань сверхлегкого мешка.

— За Периметром смерть. Для тех, кто не умеет чувствовать Улей, — она упрямо стиснула губы. — Руслан говорил о россыпи странных аномалий. Одного из его людей с такой силой ударило током в одной из них, что если бы не Дар целителя другого — из той экспедиции им бы пришлось возвращаться вдвоем. Потом они попытались обойти Периметр по касательной — но та область слишком большая. Им не хватило ресурсов, и они вернулись обратно.

— Дай я угадаю — третью экспедицию твой брат организовал, чтобы все-таки попытаться пройти через эти самые смертельные аномалии?

Дочь Комбата качнула головой.

— Нет. Во всяком случае, речь шла только о том, чтобы просто обогнуть Периметр и зафиксировать его границы — в том случае, если он кольцевой. Не заходя вовнутрь. Потому что это действительно опасно. Руслан признался, что у него сложилось впечатление — все эти аномалии расположены хоть и беспорядочно, но не бессмысленно. Похоже, они — что-то вроде защитного устройства, которое закрывает путь вовнутрь Периметра для тех, кто попытается пройти.

Яна хмыкнула.

— Ну, а что за этими самыми аномалиями, в самом Заповеднике — вы не знаете? И у вас не имеется никаких догадок?

Собеседница хмыкнула в ответ.

— Отчего же нет, есть. Но, как ты правильно сказала, это просто догадки. Чтобы их проверить, нужно войти вовнутрь Периметра и обогнуть защитные механизмы Заповедника. А без группы ветеранов Улья со способностями следопытов и сенсов это почти невозможно.

— Ну да, — Яна понимающе покивала головой. — Тогда еще вопрос. Какова вероятность, что твой брат все-таки взялся обходить Периметр, а не отправился прямиком в этот черт… черный Заповедник, покорять тамошние аномалии? А… ваш отец? Как он, зная о такой возможности отправил сюда тебя??

— Отец ничего не знает об аномалиях.

Изумить Яну было не так-то просто, но последнее признание собеседницы на некоторое время лишило ее речи. Меж тем похоже, что это было еще не все.

— Слушай, — Мирослава на миг прищурилась, а потом заговорила решительно и жестко. — Давай совсем начистоту. Я знаю, что тебе это дается непросто. И я знаю, что мы с братом совершили ошибку, решив придержать особенность Заповедника в секрете. Мы догадывались, что если отец будет знать о том, что там есть еще опасности помимо скребберов, то он попросту никого из нас больше туда не отпустит. Поэтому пошли на обман… И теперь расплачиваемся за это… Еще честно должна тебе признаться, что я солгала. Я не могу точно знать, где мой брат. Проклятая чернота гасит нашу с ним связь, и я не знаю, куда идти. Но я знаю точно — мой брат жив. В этом я тебе не лгу. Не знаю, как его спутники, но Руслан жив, потому что будь он мертв, я бы это знала. На это нашей связи хватает. Клянусь памятью матери!

Она перевела дух.

— Там, за периметром — что-то очень важное. Что-то такое ради чего мой брат решился… возможно решился рискнуть своей жизнью. Но клянусь тебе, Яна, мне плевать. Что бы там ни было. Все, чего я хочу сейчас — это спасти моего брата. И ты — единственный человек во всем Архипелаге, кто может мне в этом помочь. Я прошу тебя — а я редко кого-то о чем-то прошу — помоги найти Руслана. Прошу тебя, помоги! А взамен… Клянусь, можешь требовать, чего захочешь. Я обещаю, что бы ты ни попросила…

Дочь Комбата резко умолкла, словно поперхнувшись последними словами. И, медленно отвернувшись от Яны, обернулась к тому, что, судя по лицу застывшей в смертельном ужасе альбиноски, вдруг стремительно и неслышно появилось за ее спиной из черноты…

Рейсовый вертолет из Центрального прибыл точно в срок. Вадим, который торчал в толпе встречающих, напряг глаза. Однако, никого, похожего на знакомую габаритную фигуру так и не разглядел. Из всех женщин, которые сходили теперь по трапу пассажирского Ми-26, на Яну походила только одна — да и то только ростом. Лиц с его места было еще толком не разглядеть, но и без лиц все, кто выгрузился теперь на взлетно-посадочную полосу определенно точно Яной не являлись.

Разведчик встревоженно прошелся взад и вперед за спинами терпеливо ожидавших встречающих и еще раз внимательно поглядел на табло. Цифры не оставляли сомнений — рейс был тот самый, о котором Котовским пришло извещение около суток назад. Едва ли в Центре связи могли шутить такими вещами. Скорее всего либо произошла ошибка, либо…

— Вадька, здравствуй.

Кваз крупно вздрогнул, оборачиваясь на поприветствовавший его голос. Та самая низкорослая пассажирка, худая и изможденная настолько, что была похожа на узников Бухенвальда, уже успела добраться до площадки встречающих, и теперь стояла перед ним, едва не падая под тяжестью туго набитого рюкзака.

При этом она разговаривала голосом Яны.

Несколько мгновений Вадим торчал, как столб, так как готов был к чему угодно, кроме такого. Потом опомнился — и без слов заграбастал стоявшую перед ним девушку в медвежьи объятия.

Ее рюкзак все-таки шлепнулся на пол. Принесенные квазом цветы тоже сильно пострадали. Тем более, что всколыхнувшийся вокруг людской поток пришел в движение — пассажиры, смешиваясь с встречающими друзьями и родственниками, торопились разойтись по автобусам и машинам. При этом их шубы, чемоданы, рюкзаки и авоськи то и дело задевали застывших в самом неудобном месте разведчика и его девушку…

— Обалдеть. Янка, это ты!

— Это еще не совсем я, — девушка, кое-как выкарабкавшись из объятий здоровенного кваза, быстро нагнулась и успела выхватить свой рюкзак из-под чьих-то ног.

Впрочем, с этим она запоздала — по ее вещам уже протоптались, причем не раз.

— Ты бы видел меня, когда мы все-таки выбрались из этой… чтоб ее, черноты. Если верить зеркалу, я была похожа на тень. Потом пролежала под капельницами почти две недели прежде, чем разрешили вставать.

Она смущенно улыбнулась, отдавая рюкзак и принимая из лап Вадима помятые цветы.

— Видишь ли, толстяки не могут позволить себе быть слабыми. Иначе как нам таскать на себе этот вес. А после… спасательной экспедиции я даже руку не могла поднять. Чернота выела мышцы до кости. Когда еще нахожу и наем себе новые…

Вадим отстранился и еще раз, уже по-новому оглядел незнакомый для себя облик знакомой девушки.

Яна действительно выглядела сильно изможденной и постаревшей. Она сильно похудела — почти втрое против того, что было раньше. Однако, держалась девушка гораздо увереннее в себе, а в лице читалось некое вдохновение, как у человека, который занимается нужным и при этом интересным делом.