Владимир Ерофеев - Маркус Фастмувер. Вторжение

Старик придвинулся ко всем поближе и продолжил свой рассказ шепотом, опасаясь, что кроме его гостей его может еще кто-то услышать.

– Мне тут как-то свежая гидрологическая карта нашей местности попалась! Так вот, сбоку от горы есть подземное озеро, да довольно-таки большое. Когда строили правительственный объект, это почему-то не учли, а может быть, они специально рядом с озером-то и строили, чтобы, если что, затопить свою лабораторию к чертовой матери – скрыть улики. А мы им это поможем сделать чуть-чуть пораньше, чем им этого хотелось.

Старик ехидно засмеялся и, взяв лист бумаги и карандаш, набросал план местности. Из этого набросанного на скорую руку чертежа все сделали вывод, что расположение лаборатории и соседство с ней подземного озера неслучайно и если взорвать все это огромное количество динамита, то все может получиться в лучшем виде.

Дайрон потирал руки и хлопал своего друга по плечу.

– Ха, братишка! Мы их всех здесь затопим к гребаной матери!

Затем радостный здоровяк переключился на юношу:

– Эй, Майк! Тебе не жалко будет своих дальних родственников терять, а? Ха-ха-ха!

Парень смутился, услышав эту шутку, но незамедлительно парировал ее:

– Они мне такие же родственники, как и тебе! Если один такой родственничек мне еще попадется, я его своими руками придушу!

– Ладно, ладно! – успокаивал его Мерфи, периодически поглядывая на спагетти. У сержанта уже давно урчало в животе, и он еле сдерживался, чтобы не приготовить их самому. Но это ожидание в конечном итоге ему надоело, и он заявил:

– Мы жрать-то будем когда-нибудь? Так и забыть можно, как это делать-то!

– Вот-вот! – тут же подхватил его Дайрон. – А то какая на хрен война на голодный желудок!

Внезапно взгляд здоровяка переключился на очень знакомую коробочку, лежащую на стенном шкафу. Он вдруг встал, подошел к шкафу и, потянувшись за увиденным предметом, окликнул кладовщика.

– Эй, Шон! А что это там, в коробке, у тебя лежит?

– Это? – оживился старик. – Это сигары моего отца. Он их очень любил, и я их храню как память. Им уже очень много лет, правда, я со дня его смерти не открывал ее. Я не знаю, может быть, там от них одна пыль осталась. Хочешь – посмотри. Что их без толку хранить! Там, на небесах, отцу не сигары эти важны, а моя память. А так пусть хоть хороший человек ими воспользуется. Я думаю, отец это одобрит.

Дайрон дрожащими от волнения руками бережно достал жестяную коробку. Он аккуратно сдул многолетнюю пыль и осторожно приоткрыл крышку. Глаза морпеха расширились. По взгляду здоровяка было заметно, что увиденное оправдало его ожидания. Дайрон тут же закрыл крышку и положил ее на стол.

– Там все в лучшем виде, даже больше, чем в лучшем! Нееет, не сейчас! Сперва пожрать надо. Они очень крепкие, а то с голодухи еще сознание потеряю!

Здоровяк засмеялся.

– Вот от этого точно потеряешь! – вдруг бросил морпеху старик Шон, вскочил со стула и удалился в соседнюю комнату.

Все в непонимании переглянулись.

Через мгновение кладовщик вернулся, держа в руках абсолютно новую бутылку виски. Это действительно было отменным сюрпризом, и Дайрон, Мерфи, а вместе с ними и Майк в один голос закричали:

– Вот это дааа!

Маркус со стороны наблюдал эту непонятную для него сцену. Ему стало интересно, что это вдруг так придало радости его друзьям. Он прочитал надпись на бутылке и запросил лунный модуль информации. Тот незамедлительно ему выдал ответ: виски – алкоголь, вещество наркотического действия, способное вызывать у человека состояние эйфории и вуалировать заботы.

«Нууу… дааа, – подумал Маркус, – им это действительно сейчас нужно!»

Прошел час. Майк сидел с раздутым животом, набитым спагетти с почти умершим кетчупом, и лениво гонял вилкой по тарелке последнюю макаронину, вымазывая ее в остатках томатного соуса. Майку не налили много виски – ему же все-таки не было двадцати одного года. И это несмотря на то, что парень уже побывал в смертельной схватке с взрослым человеком! Хотя и те несколько глотков, которые ему достались, делали свое дело. Перед глазами все плыло, жизнь становилась прекрасной, и пение птиц, доносящееся в открытое окно, заставляло юношу на время забыть о перенесенном ранее стрессе. Он, подперев ослабшую голову рукой, смотрел в пустую тарелку и сам себе тихо напевал какую-то песню.

Мерфи не стал долго возиться со стаканом горячительного и, выпив его залпом, уже видел десятый сон, лежа на кровати старика. Сержант сильно храпел и, чтобы до конца не лопнули ушные перепонки у остальных обитателей этой лачуги, дверь в спальню плотно закрыли.

Особенно интересно было смотреть на Дайрона. Тот по своей неизменной привычке сидел на стуле, балансируя на его задних ножках. Грязные и окровавленные ноги морпеха торчали в открытое окно, привлекая всякую кусачую живность, повадившуюся лакомиться его кровью, постепенно наполняющуюся крепким алкоголем. Дайрон отхлебывал виски из старой металлической кружки и через глоток затягивался ароматной кубинской сигарой. Ему больше ничего не было нужно. Сейчас он был в раю. Через какое-то время его перестали беспокоить обожженные до мяса руки. Головная боль, которая его преследовала с момента первого вдоха смертельного газа, медленно уплывала в небытие, а вместо нее приходило состояние неги и покоя. Он бы остался здесь навсегда, но коробка сигар была всего одна, а бутылку, к его глубокому сожалению, пришлось разделить на четверых. Хорошо еще Маркус не пьет, а то и вовсе ничего бы не осталось.

Кладовщик Шон, нагрузив свой старческий мозг порцией добротного алкоголя, с трудом дошаркал до кресла в углу кухни и, рухнув в него, мгновенно провалился в сон. Старику тоже нужна была разрядка. За последние дни он испытал столько всего, чего не испытывал за всю свою долгую жизнь.

Маркус не стал присутствовать при поглощении людьми, как ему показалось, странных обрубков веревки, вымазанных какой-то густой бурой массой. Он еще в момент раскладывания ее по тарелкам вышел из дома. Бионачинка Маркуса приятно прогревалась палящим солнцем Невады, и он захотел лечь на землю. Повсюду были разбросаны мелкие острые камни, которые больно кололи тело, попадая под гофрированные части, и он, быстро расчистив себе место, уютно устроился на небольшом возвышении, положив руки под голову. Отсюда открывался красивый вид на горы. Маркус сорвал попавшуюся под руку соломинку и запихнул ее в отверстие для приема гранул. Он ее гонял то влево, то вправо, думая о разных вещах. Сейчас ему было очень спокойно. Он как-то незаметно для себя подумал об одной девчонке по имени Чериш, жившей в его районе. Она была тоже биороботом и Маркусу очень сильно нравилась. Ее отец, также биоробот, трудился на какой-то секретной военной базе и постоянно отсутствовал. Иногда он брал Чериш с собой, и Маркус в ее отсутствие очень скучал. Она чувствовала, что нравится ему, и он ей тоже нравился, но только как добрый сосед и хороший веселый парень. Чериш никогда не показывала своих дружеских чувств по отношению к Маркусу, она была очень гордой.