Владимир Ерофеев - Маркус Фастмувер. Вторжение

Но, несмотря на это, вздохи и стоны гостьи юноши почему-то будоражили мозг Маркуса, и он с нетерпением ожидал их продолжения.

Через недолгую тишину послышался громкий голос юноши, взывающий делать ребенка, через минут пять снова что-то рухнуло на кровать, и сквозь неизменно продолжающийся храп Маркус услышал короткий вскрик девушки, следом за ним монотонный и медленный скрип кровати и еле слышный стон. Вот скрип начал нарастать, становиться быстрее, стоны девушки громче. В них чувствовалось, что первоначальная внезапная боль, которая отчего-то возникла у гостьи Майка, постепенно прошла и девушка проваливалась в немыслимое удовольствие, чувствуя его сильней и ярче. Стоны девушки практически превратились в крики, и это совпадало со скрипами кровати. Вдруг девушка продолжительно закричала, затем раздалось несколько возгласов Майка, и все стихло.

Маркус встал с кресла. Он ходил взад-вперед по комнате и не находил себе места. Биоробот хотел выйти на улицу, но им запретили это делать, тогда он отдернул штору и открыл окно. Жаркий ночной воздух дунул ему в монитор, и в комнату ворвался звук проезжающих машин. Уже забрезжил рассвет, и горизонт окрасился в золотистые цвета, которые достаточно быстро наступали на ночную черноту, вытесняя ее прочь от города греха. Это как-то успокаивало чуть не взорвавшийся мозг биоробота. Он не понимал своих ощущений. С ним это было впервые. Эти стоны девушки за стеной, а особенно ее последний продолжительный крик глубоко застряли в голове Маркуса. Он хотел это слышать от Чериш, от той, о которой он думал все эти тысячелетия. Маркус вспоминал, как кожа ее рук реагировала на его прикосновения и поглаживания. Она еле заметно дрожала и покрывалась какими-то мелкими пупырышками. Это у людей называется мурашками. Чериш в тот момент закатывала от удовольствия глаза и еле заметно улыбалась. Маркус вспоминал это ее состояние. Он хотел это делать еще и еще, доставлять ей еще большее наслаждение. Он хотел гладить все ее тело, но Чериш дальше своей руки его не допускала. Она была очень гордой и недоступной, и Маркус понимал, что больше, чем просто быть для нее другом, он никогда не сможет. Маркус и Чериш были абсолютно разные, и биоробот видел это. Красотка Чериш никогда не смогла бы стать его девушкой.

Комната Майка.

Майк и Сьюзан лежали рядом. Юноша, закинув руку за голову, смотрел в открытое окно, а его подружка, впервые пережившая немыслимые наслаждения, уткнулась ему в подмышку и, погрузившись в сладкий сон, тихо посапывала.

Рассвет уже охватил полнеба. За окном подъезжали и уезжали автомобили, кто-то хлопал входной дверью комнаты, не рассчитав свою силу. Чей-то приглушенный смех, просачиваясь через закрытые окна соседних комнат, заполнял редкую тишину. Вот где-то совсем рядом послышался отборный мат какого-то пропойцы, характеризовавшего водителя чуть не задавившей его машины, не забывая про его мать и всю его семью. Мотель жил своей жизнью.

Вдруг кто-то постучал в дверь. Юноша от неожиданности дернулся и этим разбудил Сьюзан.

– Что там, милый? – из подмышки юноши появилась заспанная малышка Сью.

– Не знаю, кто-то постучал! Кто это может быть?

– Ой, не переживай, Майк! Это Эд, таксист, ты знаешь его. Он должен вам вещи привезти и доставить вас в аэропорт. Там для вас персональный самолет будет. Отец позаботился! Извини, милый, я совсем забыла тебя предупредить.

– Дьявол! – испуганно произнес юноша. – А если сюда твой отец войдет?

Девушка рассмеялась.

– Он точно убьет тебя, Майк, если ты моей руки у него не попросишь! Ты же знаешь все про него. Он шутить не любит!

Майк не на шутку занервничал.

– Сью, слушай, а ты дверь за собой закрыла на замок?

– Конечно же нет, Майк! Сам понимаешь, мне тогда не до этого было.

Девушка снова засмеялась и зарылась в подмышку юноши.

…Дверь внезапно отворилась. На пороге показалась фигура мужчины. Он стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока. По всему его виду было понятно, что он настроен решительно.

– Сьюзан! – рявкнул мужчина.

Майк узнал этот голос. Это был отец Сьюзан! Юноша как-то сжался и, накрывшись простыней с головой, замер.

Рядом послышался шепот малышки Сью.

– Дьявол! Майк, слышишь, Майк, я правда не знала, что он должен сюда прийти! Честно, Майк! Ты мне веришь?

Майк молчал. Он ожидал самого худшего.

– Ты мне веришь, Майк? – повторила Сьюзан и толкнула юношу в бок.

Майк не отвечал, а мужчина, не получив какого-либо ответа от своей дочери, сделал шаг вперед.

– Сьюзан! Я к тебе обращаюсь или к стене? – уже громче произнес мужчина, стоя рядом с накидкой дочери, которую та сбросила с себя на пол в самом начале ее своеобразного стриптиза.

Сьюзан понимала, что ее молчание только ухудшит ситуацию, и она все же появилась из-за полумертвого от ужаса юноши. Девушка, прикрывшись полотенцем Майка, встала с кровати и, виновато опустив голову, подошла к отцу. Она стояла напротив своего грозного родителя, боясь поднять глаза. Сью понимала, что ей скрывать уже нечего, тем более отец давно все понял.

– Да, пап! – обреченно произнесла малышка Сью. – Прости, я не ожидала твоего визита.

Проговорив это, девушка обернулась и посмотрела на Майка. Тот продолжал притворяться трупом и абсолютно не шевелился.

– Пап, я тебя прошу, только Майку ничего не делай! Это я во всем виновата! Я сама к нему пришла… У нас, возможно, будет ребенок.

На последних словах Майк окончательно распрощался с жизнью и, наконец-то понимая, что укрытие в качестве простыни его точно не спасет, сел на кровать, обмотал вокруг себя эту постельную принадлежность и приготовился лицом к лицу встретиться со своей смертью.

– Это правда, Майк? – после продолжительной паузы настороженно спросил отец девушки.

– Да, мистер Харрис, это правда! – с трудом выдавил из себя юноша и, уперевшись локтями в колени, обхватил руками голову.

Майк закрыл глаза и стал молча ждать какой-либо реакции отца Сьюзан.

– Угу. Значит так, да? Ну что ж… Добро пожаловать в семью, сынок! – спокойно и задумчиво, в отличие от ожиданий юноши, проговорил мистер Харрис. Затем мужчина подошел к стулу, положил на него принесенную для Майка одежду и, ничего больше не сказав, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Майк, не веря тому, что услышал несколько секунд назад, никак не мог прийти в себя и продолжал так же сидеть на кровати и смотреть вытаращенными глазами на свою девушку. Та от сильного волнения и от того, что произнес отец, не могла найти каких-либо слов и тоже молча глазела на Майка. Она тоже, как и юноша, до последнего момента была уверена, что последствия визита ее отца будут плачевными для ее любимого.

В дверь опять постучали. Майк резко вскочил и через секунду натягивал на ногу джинсы, оставленные отцом Сьюзан.