Владимир Поселягин - Командир Красной Армии [litres]

– Богданов командир хороший, но все-таки ротный старшина. Зам у него, старший сержант Скрипка, вообще авиационный техник. Остальные кто повара, кто писари, кто механики. Так что не велика потеря, хотя, конечно, жаль, парни проверенные.

– Это да.

– Немцы подошли?

– А ты знаешь, нет. Разведка Филиппова на двадцать километров отъезжала, час назад вернулась, мне Саня доложил. Немцев не встретили. Видимо, где-то на другую дорогу свернули. Хотя пыль видели.

– Приказ какой дали?

– Защита фронта, где стоит дивизия Филиппова, от налетов авиации противника. Наверняка комдив подсуетился и выбил нас для усиления своей зенитной службы. И так понятно, что основной удар будет на его позиции.

– Почему?

– Так брод же… Черт, испортил, – пробормотал я, откидывая изувеченный тисками патрон к трем близнецам. – Немцы сперва попробуют с ходу пробиться, потом перейдут на позиционные бои, если не получится. Потом подойдут войска второго эшелона, наведут где-нибудь понтоны – и опять на прорыв. И снова наши войска в колечке. Так что все вернется на круги своя. А сейчас мы выполняем приказ командующего армии и защищаем брод. Несут службу две батареи, Сазанова и Иванова. Батарее Индуашвили я дал отдых, люди после обслуживания техники и вооружения отсыпаются. Немцы летают пока не сильно. Пусть хоть одна часть будет отдохнувшей.

– Понятно. Я «эмку» возьму?

– Да, конечно.

– Слушай, – даже не делая попытки встать, спросил Адель, – а откуда у тебя слесарный стол? Он вроде разборный?

– Помнишь, вчера ночью на двенадцать машин наткнулись? Саперные части бросили? Так оттуда. Старшина там много что нашел, половину сразу старшему водителю на баланс поставил, теперь тот за все это отвечает.

– Старшим водителем поставили Матвеева?

– Ну да, он такую же должность занимал на гражданке, бригадиром в автохозяйстве был… Ну все, не мешай. Ты до ночи, главное, вернись, чую, снимут нас скоро отсюда.

– С чего это такие предчувствия? – спросил привставший было Адель, снова усаживаясь обратно.

– Полдня южнее грохотало, а потом и вовсе сдвинулось к нам в тыл. Как бы фронт не прорвали.

– Ты думаешь, немцы с ходу нашу оборону прорвали?

– Да к гадалке не ходи! Наверняка на место прорыва бросили все подвижные части. Поэтому и говорю: поторопись. Если нас тут не будет, оставлю посыльного с информацией, где мы.

– А?..

– Дивизион готов к немедленному выходу. Топлива под завязку, продовольствия и боеприпасов тоже. Непейборода где-то достал. О, кстати, насчет машин. Лишние, что мы на дороге нашли, ну, саперов, Прохорову мы так и не отдали. Он как-то прознал и Васильева прислал, те, что они нам выделили, забрали, а лишних не было, мы их в автобат к Филиппову временно отогнали. Так ни с чем и уехали. Нам нужнее, а они еще получат. Им маршевые группы в первую очередь идут, да и технику они уже получать начали. Тут ближайшая железнодорожная ветка действует. Недалеко проходит, в тридцати километрах. Мы там в обед были, когда в штаб армии ездили.

– М-да, столько всего произошло, а я спал, – покачал головой особист.

– Не ты один. Вон в той палатке, что мы у мобилизованных забрали, батарея Индуашвили, часть бойцов хозвзвода и Бутов со своими пограничниками спят.

– Пусть отдыхают, заслужили… А Лопарева что тут делает? Артисты что, не уехали? – удивился Адель, указав куда-то мне за спину.

Обернувшись, я увидел, как Михайлова, Лопарева и еще одна артистка прогуливались у ряда наших машин.

– Ну да, они решили дать вечерний концерт, – я посмотрел на часы. – Ты на него все равно не успеешь, он в восемь вечера начнется, а сейчас уже семь.

– Почему они не уехали, если, ты говоришь, фронт нестабилен?!

– Да я им говорил. Даже просил уехать. Уперлись, все свое талдычат, – отмахнулся я. – Чую, опять вместе к нашим прорываться будем.

– Сплюнь. Кстати, почему сразу не разбудил, если меня в особый отдел корпуса вызвали?

– Во-первых, вызвали тебя на девять вечера. Во-вторых, там все равно никого до этого времени нет, диверсантов в тылах ищут. В-третьих, через полчаса тебя бы разбудили.

– Ясно. Ну ладно, я уехал.

– Давай, – проводив Аделя взглядом, я взял с верстака пустой диск к ППД и стал набивать его модернизированными патронами, через пару минут мое внимание привлекло подозрительное шевеление в кустах. – Антипов?.. А ну стой! Ты где петуха нашел?!

Помощник повара, которого я прихватил на горячем при возвращении из близкой деревушки, сперва застыл, потом понуро пошел ко мне.

Убрав один диск в чехол на поясе, а вторым зарядив автомат, я встал с табуретки и, повесив ППД на плечо, направился навстречу красноармейцу.

– Так купил я его, товарищ комдив… Вернее, обменял на две пары сапог в деревне. Трофейные же.

– Старшина узнает, он тебе знаешь куда этого петуха засунет? – спросил я с усмешкой, знаком показав двум бойцам хозвзвода убрать верстак в одну из машин. За полуторкой кто-то матерился, в ста метрах дальше среди деревьев дымилась кухня, однако народу в лагере было не так много.

– Так он знает.

– Да?

– Говорит, что хочет куриный суп сварить, артистки просили.

– Тогда понятно. Только хватит ли одного петуха?

– Так у меня там в мешке еще три курицы, – обрадованно указал под деревья боец.

– Послушай, Антипов, если сюда прибегут жаловаться деревенские, я тебя им отдам, и ты будешь вместо несушки яйца высиживать и вместо петуха кур топтать. Ясно?!

– Ясно, товарищ лейтенант, – уныло ответил помощник повара.

– Все, свободен, – рассеянно велел я, заметив у трофейного грузовика, рядом с которым стояла кухня, начштаба, командира хозвзвода и старшину первой батареи.

Антипов подобрал в кустах шевелившийся мешок и направился в ту же сторону, что и я, то есть к кухне. Только почему-то выбрал не дорогу, а стал обходить меня по кустам, треща ветками и шелестя листвой.

Проходя мимо палатки, в которой на нарубленном лапнике, накрытом трофейными плащами, спали два десятка человек, посмотрел на часы и велел стоявшему неподалеку часовому с мосинским карабином на плече:

– Вершинин! Объявляй побудку Пусть приведут себя в порядок и идут к кухне ужинать, им там оставили.

– Есть, – кивнул тот и, взяв тазик и палку, подошел ко входу, молотя по днищу тазика: – Подъем!

Оставив его будить спящих, подошел к своим подчиненным.

– Что у вас?

Непейборода был чем-то недоволен, а вот Майоров, наоборот, улыбался, как кот после сметаны. Батарейный старшина, козырнув, отошел в сторону, к одному из водителей подчиненных машин. Там они о чем-то зашушукались.

– Да вот нашли неучтенные вещи, о которых наш командир хозвзвода «забыл», – ответил начштаба.

– Так пригодятся еще, – уныло ответил Непейборода.