Евгений Витязев - Молох

— Конечно — удивил меня растаман. — Без десяти двенадцать. Ты в изменённом сознании пролежал недолго, а наши травки действуют моментально.

— Мне надо бежать.

— Постой — подошёл ко мне седовласый хиппи. На вид можно было смело давать ему лет сто. Зуб дам, главный шаманище у них, ибо музыка тут же прекратилась и на нас заворожено глядела вся коммуна. — Я вижу в твоих глазах смятение. Ты что-то пытаешься важное вспомнить. Думаю, мы имеем право знать, что именно.

— Хорошо — я развёл руками. — Всё дело в истине, которую я пытаюсь постичь. Но даётся она мне с трудом и я не смогу полностью её, так сказать, узреть без постороннего на то вмешательства.

— Истина где-то там и может подождать — старец знал больше, чем я мог себе вообразить. — Ты хочешь знать своих родителей. Знать, как оказался в метро.

— Ну, я, э-э-э…

— Удели нам время, мы поможем тебе вспомнить. Видишь там часы? 11:52, ровно в 12:00, обещаю, мы тебя отпустим.

Я кивнул головой. Была не была. Ведь я обязан им жизнью. Станут ли они меня убивать? Нелепо думать о таком. Хиппи-целитель посмотрел на старика, после, получив немой ответ, достал из кармана синюю таблетку. Дабы не терять время, я тут же проглотил её. Безвкусная. Может, не нужна мне никакая Волковская? В какой раз убеждаюсь я в этом, в какой раз отрываюсь от земли и парю над ней. Всё выше и выше, в облака. Я вижу птиц, пролетающих надо мной, горные массивы и ледяные шапки. Солнце ослепляет. Оно становится всё ближе, всё больше. Вот-вот и опалит крылья. Я возгораю, но не чувствую боли. Наоборот — эйфорию. И она стрелой уносит меня вниз, обратно на Землю, сквозь облака, сквозь космос, подобно метеориту, сопротивляющемуся атмосфере. С Эвереста я разбиваюсь в лепёшку миллионами пушистых перьев.

Перья превратились в пепел, летящий по воздуху как снежинки в зимний день. Гражданский Проспект наполовину разрушен, даже эскалатора вниз не видно. Полной решимости, я двинулся к руинам.

Гул заполонил собой всё вокруг. Со стороны поваленного набок трамвая двигалось Нечто. Я не мог сдвинуться ни на шаг. Как будто время остановили, но только непонятное существо имеет право сейчас ходить. Я подумал, что передо мной может быть Сирена — она стирает память. Но я ошибся. Существо с другой планеты состояло из книг. При передвижении Его страницы завораживающе колыхались. Зелёный плащ развевался на тёплом ветру. Библиотекарь направлялся ко мне. Он стоял передо мной, глядя своими бусинками-глазами на меня. Я смотрел сквозь чёрную дыру, сквозь его глаза. Моё сознание неслось с бешеной скоростью через мириады звёзд.

Моя цель появления? Истина?

Кто-то сказал, что абстрактной истины нет, истина всегда конкретна.

Но Библиотекарь всё стёр.

Когда я очнулся, рядом никого не было. Но где я был сейчас? Зачем я сюда попал? «Наверное, Сирены», — подумал я, найдя вход на неизвестную мне станцию. У меня осталось одно — имя. Молох, меня зовут Молох.

— Вспомнил… — заговорил я, созерцая общину хиппи целиком. Надо же, и похмельный синдром испарился. — Я не зря тогда оказался в метро. В первый раз когда. У меня была конкретная цель, но её стёрли.

— Позвольте, кто стёр? — оказывается, даже старца можно удивить.

— Библиотекарь.

Слово прозвучало как гром среди ясного неба. Я понял, что мне пора уходить. Чтобы не было в чудо-таблетке, уверен, в столь нужное мне Токсово я бы не вернулся. И растаманы данное тоже понимали. Я глянул на часы. 11:54. Прошло всего две минуты?! Видать, на Канале свои правила, установленные изгнанной кастой много лет назад с их законной территории.

— Прежде, чем вы отправитесь в путь — окончательно развеял мои сомнения седовласый. — Позвольте принять вещицу. Нам в Вудстоке она не понадобится.

— Вудсток? — вскинул я бровь, принимая ни что иное, как галогенный фонарик.

— Самоназвание нашей обители, друг.

Я поблагодарил коммуну и лично целителя с шаманом, после чего отправился дальше в путь. Интересное название: «Вудсток». Пора учить английский, если вверенное слово вообще несло смысловую нагрузку. По телу принялась растекаться дрожь. Скорее всего, ломка. Я отошёл метров сто от Обводки, как голова по новой закружилась. Тоннель стремительно сокращался. Неужели, очередная галлюцинация? Не успел я сделать и шага, как меня спрессовало реальностью.

Пятый появился вблизи платформы, когда бизоны мчались на нас. Сделав несколько залпов из АК в воздух, стадо зубров остановилось, принюхиваясь. Головной бизон, который смотрел на меня, обернулся на звук. Условный знак сработал. Бизоны помчались в сторону номера 5, давая нам шанс улизнуть.

Мы без проблем выбрались через чёрный ход залы, осилив следующие полсотни метров по-пластунски. Я знал, что ловушек здесь не должно быть, по крайней мере, не вблизи населённого пункта. Трава стала нашим прикрытием. Дав условный знак «лежать», я высунулся из кустов. Вокруг ни души. Словно и не было никакого конца света. Вперёд идти было нельзя — там находились цветы-мутанты, пожирающие зверьё. Мы, диггеры, их ласково называли «кувшинчики». С момента Катастрофы гады выросли размерами с рослого человека.

Первую отметку в километр, а именно с четверть пути, мы осилили без труда. Там же обнаружили сторожку, в которой нас ждал Пятый.

— Ты жив? — Рита по-братски обняла бойца.

Оказывается, Пятый не помнил, как вообще оказался в лесу около Токсово после крушения поезда. Будто его кто-то туда специально отнёс. Впрочем, теперь не важно. Всем нам хорошенько отшибло память. Главное, все на удивление живы. Что касается бизонов, так здесь сработали ноги солдата, нёсшего того с такой феноменальной скоростью, что Уссейн Болт сам бы согласился на «покурить в сторонке». Вот вам и стрессовая ситуация. Не каждый день за тобой гонится стая разъярённых зубров. Хотя, как от них вообще можно убежать, для меня оставалось тайной.

Мы решили выпить, благо у номера 1 ещё оставался на дне фляги «Ригал Чивас». Допив остатки и, хорошенько закусив, мы вышли под хмурую погоду Ленинградской области. Указав путь в сторону горизонта, мы продолжили маршрут. Я и не предполагал, что вскоре все умрут, а я останусь.

— Я не хочу тебя терять — прошептала мне Рита. Сердце наливалось кровью. Нутром я чувствовал, что скоро всё оборвётся. Но я улыбнулся и ответил ей тем же.

У меня накатились слёзы. Я не мог себе вообразить, что настолько любил девушку, а сейчас её — раз, и нет. Как так вышло? Несправедливо… Сердце сжимало тисками. Боль хуже физической. И она придала мне силы идти дальше, постичь тайну и отомстить. Ненависть к Вегану возросла до предела. Ведь это они по факту во всём виноваты! Я понимал, что путь ненависти ведёт в ад, но мне было не страшно. Там я побывал.