Вадим Денисов - Дауншифтер

– Не попадаю, чёрт! Ох, ты, куда?! Быстро скачет, газку!

Ещё бы, конечно, газку! Теперь всё тряслось, включая стрелка, позади джипа козлом подпрыгивал прицеп с несчастным китайским мотоциклом. Сложно попасть по скачущей такими прыжками мишени, целясь в неё из подпрыгивающего на неровностях грунтовки внедорожника! Семь!

– Короткая! – зло взревел Новиков, отдавая привычную любому мехводу бронетехники команду на короткую остановку, необходимую для прицельной стрельбы наводчика-оператора.

Джип встал, как вкопанный. Сердце отчаянно билось, левая рука вытащила ТТ, нога вжимала сцепление. Ещё пара выстрелов.

– Есть дубль! – радостно заорал Димка. – Что, не нравится, сучара?!

Отъехав метров на двести ещё дальше, я опять остановил Монстра. Баруси, отхватив две пули в туловище, наконец перестал прыгать и вытянулся во весь свой огромный рост. Неожиданно откуда ни возьмись на теле выросла единственная верхняя лапа, которую тварь тоже вытянула вверх. Пальцы там были, но я не мог сосчитать, сколько их. Тем временем Новиков торопливо набивал магазин карабина зелёными маслянистыми патронами.

И тут произошло необъяснимое.

Свет дневной одним мгновением погас. Машина, прицеп, а вместе с ними и мы оказались в абсолютно непроглядном мраке. Я, успев крепко схватиться обеими руками за руль, громко закричал, при этом не слыша ни себя, ни Новикова, который, как позже выяснилось, тоже блажил вовсю. Казалось, что каждого из нас накрыл черный звуконепроницаемый колпак. Непонятная кошмарная тьма сдавила меня, словно тисками, напрочь подавляя волю. Одна рука, оторвавшись от руля, пыталась нащупать торпеду или дверь и не находила их! Я в машине или уже лечу на небеса? Как ни странно, помог страх, рождённый мыслью: «А если баруси в это время прыгает к нам?» До меня донёсся какой-то знакомый, но очень слабый звон… Выстрел. Это Новиков. Где он?

Необъяснимые пространственные нарушения, сопровождающие наступление этой абсолютной темноты, не давали найтись в обстановке. Что это вообще? Словно световые волны перешли в особое состояние, которое не улавливает человеческий глаз. Паника приказывала мне выскочить из машины, но разум подсказывал, что нужно оставаться на месте и не пытаться перемещаться.

И тут включили свет.

– Где он? – первым делом крикнул я.

По часам выходило, что Тьма поглотила нас всего на две минуты, хотя казалось, что я провёл в этой потусторонней среде гораздо больше.

– Ушёл, – вышептал в ответ промысловик, опять добивая магазин до полного. – Никитос, а ведь это он по нам ударил. Подходить забоялся, издали решил достать, гад. Вот я в темноте от страха спуск и нажал. Бабка в детстве рассказывала мне про Тьму Египетскую. Очень похоже… Говорю же тебе: будут мумии, будут!

Тьма Египетская, которая длилась трое суток, упоминается ещё в Ветхом Завете, как одно из чудес, совершенных пророком Моисеем в ответ на действия фараона, угнетающего древних иудеев и не желающего отпускать их из рабства в Израиль, в землю обетованную. Моисей тогда обратился к Богу за помощью – «…и была густая тьма по всей земле Египетской три дня». Это Гнев Божий в виде Казней Египетских, среди которых была и Тьма – непроглядная многодневная полнейшая темень, установившаяся над Египтом в знак Божьего неудовольствия. Слышал я, что явление наблюдалось и в наше время, когда на землю опускалась ничем не объяснимая кромешная темнота. Однако вряд ли тунгусские и ненецкие демоны имеют отношение к Библии.

– Да хоть демоны из кувшина, тут уже во всё можно поверить, – ответствовал я хрипло. – Так, коллега, дальше двигаемся без всяких остановок, и пусть из кустов выскочит хоть дюжина чертей!

Но никто больше не выскочил.

Въезжая в тихую долинку таких родных Каменных Крестов, мы обнаружили на границе тайги, прямо возле мрачного здания заброшенной двухэтажки самый настоящий блокпост: большой брезентовый навес на растяжках, старая ламповая радиостанция с высокой антенной, четыре прожектора, острые колья по обе стороны дороги и мешки с песком.

На посту несли караульную службу двое мужиков, одного из которых, Виктора, сварщика из мастерской, я знал. В руках он держал автомат АКСУ, что не могло не удивить. Его напарник был вооружён ижевской вертикалкой и «Колчаком» – легендарным укороченным карабином Мосина, их до сих пор много у таёжных людей. Ещё больше удивляло присутствие на посту двух женщин и пары очень серьёзно настроенных пацанов лет четырнадцати-пятнадцати от роду со старыми двуствольными горизонталками на плечах.

Людям на посту помогали собаки. Один здоровенный пёс весело бегал вокруг джипа, остальные были на привязи и потому злы. Ясно, этих спускают только при обнаружении опасности, иначе разбегутся по своим собачьим делам. Все поселковые собаки, какой бы они не были породы изначально, настойчиво превращаются вот в таких матричных таёжных псов – кудлатых, рослых и очень подвижных.

– А мы уж думали, что вас сожрали и косточки выплюнули! – обрадованно заорал Виктор, когда Монстр остановился рядом с бойцами ополчения.

– Ещё нет, но шансы у них неплохие, – буркнул я, протягивая руку для приветствия. – Здорово! Можем поделиться бесценным опытом.

В ходе короткого разговора выяснилось, что на блоке они дежурят исключительно днём, а после заката включают все прожектора и уходят в здание, где гораздо безопасней. Оттуда и наблюдают. Вот только обзор похуже.

– Ночников и тепловизоров у ребят нет, героические люди, им бы пулемёт… – заключил сварщик.

Да уж, в посёлке за время нашего отсутствия кое-что изменилось.

Как и везде, в Каменных Крестах всегда хватает бродячих собак.

Я их видел постоянно. Выйдешь из дому, и вот они, бегают себе стайками. Играют, разбираются между собой или с сосредоточенными мордами тянутся куда-то всей бандой. Бездомными и позабытыми этих тузиков назвать нельзя, да и брошены они весьма условно. То у одного поживут, то у другого, особенно тогда, когда хозяевам нужно отлучиться в райцентр или в отпуск. Посидит такой пёс во дворе, поработает в охране, откормится, соскучится по свободе, и снова на волю. Кто-то из местных иногда их подкармливает, часть пропитания псы добывают сами.

Деловые собаки нужны только промысловикам, но эти люди проводят жесточайший отбор, выискивая наиболее умных, адекватных, способных работать в тесной связке с человеком в условиях долгого пребывания в глуши. Промысловики могут пригласить, что ли, пару-тройку собак с собой, чтобы проверить их на месте – на работу по следу и чутью, на опасность, по контакту с диким зверем, прокачать на собачью смекалистость. Победитель остаётся в команде и получает всё положенное довольствие и уважение, неудачники опять отправляются на улицу.