Вадим Денисов - Дауншифтер

– Я фотографий нащёлкал, даже успел снять пару роликов.

– Железный ты человек, Илюха, – покачал я головой. – В такой ситуации…

Лепёшки оказались просто отменными, как и порошковая яичница с тушёнкой, эта ушла в момент. На стол легла пачка сигарет. После третьей дозы мы начали помаленьку оживать. Завязались разговоры на отвлечённые темы, которые быстро иссякли. В мире, где ты вынужден каждый день и час ждать нападения монстров, трудно долго не думать об этом.

В ход пошли разные версии и предположения, ведь каждый из нас регулярно пытался из имеющихся фактов и домыслов составить логически понятную конструкцию, какую-то модель происходящего вокруг. Что-то уже обсуждалось раньше, что-то всплывало после получения нового опыта. Всем было понятно, что именно метеорит стал триггером возникновения феномена. Но никто из нас, готовых поверить в мистическое, всё-таки не мог безоговорочно принять языческую версию Петра об оживших духах… Это было бы слишком просто, спихнул всё на метафизику, и думать не надо. Да и нет здесь полного совпадения с пантеоном духов. Эта страшная жаба, например, там не зафиксирована.

– Давайте-ка я вас вместо телевизора развлеку, расскажу одну старинную тунгусскую легенду, – предложил Сомов.

– Ты ещё и этнограф? – делано восхитился Димка.

– Учёный! Наверное, в научных экспедициях целые тетрадки исписал? – подколол Ильяс.

И только я не выказал удивления, потому что в ходе долгих бесед давно понял: Сомов действительно может рассказать много интересного, причём из самых неожиданных для собеседника отраслей знаний.

– Рассказывай, Миша, – подбодрил я друга.

Легенда звучала так:

«Когда были созданы горы и реки, Хэвэки начал создавать растительность, деревья и травы. Он хотел создать только всё хорошее и полезное для человека, поэтому создал лиственницу, самое главное дерево эвенков. А Харги всё подсматривал за братом и завидовал. Подражая брату, он тоже решил сотворить лиственницу, но так как душа его, нутро его было тёмным и чёрным, у него вместо лиственницы получилась сосна. Дым сосны вреден, потому что её создал не Хэвэки, а Харги.

Хэвэки создал берёзу, и Харги, подражая брату, тоже хотел создать берёзу, но у него опять ничего не вышло путного – получилась вместо берёзы ольха. Всё у него выходило не так, как нужно, потому что он был злым и завистливым. Тогда Харги и вовсе разозлился и сказал:

– Я буду создавать только то, что вредно и опасно для человека-эвенка.

Так Хэвэки создавал всё нужное и полезное, а его младший брат Харги всё бесполезное и вредное. Хэвэки создал таких животных и птиц, которых эвенки употребляют в пищу, а Харги тех, кого есть нельзя. Например, Хэвэки создал рябчика, а Харги дятла»…

– Вот так. Пришёл вредный Харги и создал дятла, сучара, – задумчиво произнёс Сарсембаев, когда Сомов закончил.

– Дятлов! Много дятлов! – поправил его Гумоз, подливая в кружки из кастрюли, в которой был разведён спирт.

– Поймать бы этого Харги, да промять бы ему грудину, – мечтательно сказал Новиков. – Надо бы найти его штаб.

– Считаешь, что это дело рук военных? – понял я.

– А чьих же ещё, зачем им была нужна лаборатория в подземелье?

– Ну, брат, хватил. Разработки секретного вооружения допускаю. Но организацию такого кошмара… И зачем им был нужен метеорит? Что, без него испытания по созданию нечисти провести было нельзя?

– Чёрт их знает, Никитос, но больше-то некому.

– Если бы к этому делу были причастны вояки, то стояли бы они в центре заповедника, где сейчас всё и булькает, – покачал головой Сомов. – Хотя я тоже думаю, что они как-то причастны.

– Нет, ребята, этот Харги не в погонах безобразничает. Во всяком случае, не в земных погонах. Он вообще не из наших, – возразил я. – Он из космоса.

Мужики уставились на меня.

– Поясни! – потребовал Сарсембаев.

– Да! Что, прям на метеорите прилетел? – хмыкнул Димка.

– Не знаю, – пожал я плечами. – После такого взрыва вряд ли бы кто-то из прилетевших выжил. Но триггер пришёл из космоса в виде какой-то команды. Не с Земли. Собственно, Пётр об этом и говорил. Правда, дальше у него мутные духи начинались. Даже самый мощный ядерный взрыв не порождал на Земле подобного феномена. Никто не лез из преисподней на Северной Земле, а взрывов на тамошних полигонах было много. Ни слухов, ни утечек, ни наблюдений. Дядька у меня на этом полигоне служил, много чего рассказывал. Но не это… Команда прошла, и они полезли из земли.

– Подземные полости! Огромные. Я читал в книге какого-то американского чёрта! – удачно вспомнил Ильяс. – Неизвестный доселе мир с подземными жителями! Значит, это инопланетяне, ждавшие от начальства команды к началу вторжения!

– Бред! – фыркнул Новиков, откидываясь спиной к стене. – Ты только геологам и нефтяникам этого не скажи! Они уже всю Сибирь нашпиговали своими трубами, но никакого подземного мира не обнаружили.

– Значит, хорошо маскируются! Ты видел толщинку этой трубы у буровиков? Ну, прошла она через какую-то полость на глубине в километр, и что буровики на поверхности поняли? – не сдавался Ильяс, на ходу корректируя свою версию. – Падла, я понял! Это не подземные инопланетяне, а бывшая земная цивилизация! То-то я и смотрю…

Я ничего не сказал, потому что больше никакой приличной версии не имел.

– А как же Синильга? – вспомнив ожившую на прииске мифологическую шаманку из шишковской «Угрюм-реки». – А домовёнок-сволочуга? Что-то не похожи они на подземных чудовищ.

– Мимикрия, – коротко отрезал было Ильяс, но желание развернуть идею победило. – Попытки внедрения в наш мир. Те, кто гонят их из эпицентра, как-то осознают, что облик тварей уж очень страшен. Вот они и пытаются создать таких, которым проще будет проникнуть в мир людей.

Вот это, я понимаю, диспут!

– Сверхзадачи это не отменяет, – громко стукнув по столу ладонью, решил Сомов после долгой паузы, во время которой мы всё ещё пытались найти хоть что-то, похожее на разумное объяснение. – Этого гада-зачинателя надо изыскать и кастрировать, предварительно расстреляв в задницу холостыми патронами. А потом сдать учёным, для экспериментов.

Разговор сам собой схлопнулся.

За окном царила кромешная тьма, пронизанная струями воды, дождь летел водопадом. Все смертельно устали. Быстро распределив дежурные смены, личный состав экспедиции, коллективно сбегав с ружьями наперевес по малой нужде, завалился на нары, оставив у керосиновой лампы хмурого Новикова.

Что день грядущий нам готовит? Один Харги знает.

Проливной дождь лил всю ночь.

К утру он только усилился, а к девяти часам набрал полную силу. Над Батоби разверзся, загремел и забурлил настоящий Путоранский водопад. Пожалуй, я никогда ранее не видел такого мощного ливня. Река вздулась, вспенилась, побелела. Редкий в этих краях северо-восточный циклон принёс с далёкой Чукотки огромные массы холодного и влажного воздуха. Над Эвенкией они столкнулись в схватке с тёплыми западными ветрами, и начался погодный апокалипсис – в результате встречи тепла и холода над тайгой возникли мощные дождевые облака.